Страница 20 из 22
Тропинка к Дубу была не так заметна, как к озеру, или к дому Кузьмича, но для меня она светилась довольно яркой золотистой лентой. Чем дольше шёл я по тропе, тем быстрее несли меня ноги, и на поляну где рос Дуб я практически выбежал, и тут же, резко затормозив, встал, как вкопанный.
Да… Не правильно было написано на указателе, там должно быть так – ДУБ!!! Потому что это на самом деле было необычное дерево. Его смело можно было считать царём всего леса. Такого великана мне ещё видеть не приходилось. Деревья, что росли по краям поляны с уважением расступались перед этим исполином. Но даже не его монументальность поразила меня – ДУБ светился! Каждым листочком, каждой веточкой, каждой могучей ветвью и морщинами толстой коры. Даже вокруг кроны и толстенного ствола, был виден золотистый ореол.
Я, пройдя немного вперёд, вдруг неожиданно для самого себя, поклонился этому старожилу здешних мест, отдавая дань уважения его возрасту и величию. Воздух вокруг меня как будто уплотнился, звуки затихли, и даже ветер перестал раскачивать листья деревьев. Сделав очередной шаг, мне показалось, что браслеты на моих запястьях начинают вибрировать. Потом послышалось гудение и тело моё приподнялось над землёй. В этот момент, золотое свечение ДУБА накрыло меня, и я увидел мой любимый водопад, и по знакомой тропинке прошёл и стал под его струи. Браслеты на моих руках завибрировали сильнее, и яркая радуга вспыхнула между ними с новой силой. Но теперь, в её, потоком вливалось золотистое сияние дерева. Хороводы знакомых искорок завертелись вокруг моих запястий переплетаясь с радугой, потом искры стали подниматься к плечам и вскоре всё моё тело было покрыто ими. Мне казалось, что и я превратился в хоровод этих золотистых огоньков, и вода, которая падала сверху стала этими искрами и весь мир стал одним большим искристым водоворотом…
Когда я очнулся, всё так же светило солнце, и птицы продолжали петь свои песни, ветер шевелил листу на деревьях и запах цветов витал в воздухе. В шелесте дубовых листьев мне слышался голос, который желал удачи и благословлял на добрые деяния. Сияние вокруг ДУБА исчезло, а вот мелкие веточки и листья продолжали дрожать, создавая в воздухе какую-то вибрацию. Взглянув на землю, я увидел, что под ногами у меня лежал крупный золотистый жёлудь. Подняв его, и вновь поклонившись царю леса, я развернулся и пошёл назад, и тут вдруг пришло осознание, что ощущение лёгкости, которое сопровождало меня на пути к ДУБУ прошло, и заменило его какое-то другое, пока ещё непонятное мне чувство…
В гостиной нашего терема сидела незнакомая мне девушка.
- Здравствуйте, - сказала она, взглянув на меня из-за ноутбука.
- Здравствуйте, - ответил я, - а Настя уже ушла?
- Да, у нас смена в девять часов. Меня Даша зовут, а вас, - она взглянула на экран, -Александр, вы из четвёртого номера?
- Всё верно. Вот, ходил встречать рассвет, да и задержался до самого обеда.
- У нас со многими такое случается, - улыбнулась девушка. – Места волшебные, тут ощущение времени теряется.
- Как точно вы это подметили. У меня, как раз полнейшая потеря во времени и пространстве, - заулыбался я в ответ, - пойду пообедаю и прилягу отдохнуть.
- Приятного аппетита и хорошего отдыха.
- Спасибо.
Поднявшись в номер, я переоделся, принял душ, и спустился в трапезную.
Чем меня кормили – не помню, голова моя была забита мыслями о том, что сегодня произошло. И мои старания на лугу, и разговор с Кузьмичом, и особенно посещение ДУБА со всем тем, что мне пришлось там пережить, раз за разом проносились в мозгу, выстраиваясь в определённую последовательность. И постепенно до меня стало доходить, что мне удалось переступить через черту, за которой начиналось новое видение мира и окружающей природы. Это было своего рода получение звания магистра, только на этот раз в родном мире. Как там Кузьмич говорил – молодой кудесник? Значит теперь у меня такое звание? А если их совместить, то что получится - кугистр, или мадесник? Не, лучше не буду совмещать, а то как-то не «фигуристо» выходит.
Вот с такими мыслями я прилёг на кровать и, незаметно для себя, заснул. А посреди ночи, меня, как будто в бок толкнули. Времени было почти два часа, но в комнате темно не было. Казалось, что сам воздух светится, и поэтому бабушку, сидящую на деревянной табуреточке, недалеко от кровати было хорошо видно. Матрёна Никитична всплыло в голове…
- Здравствуйте, бабушка, - сев на койке, поздоровался я.
Чуть прищурившись и склонив голову набок, она улыбнувшись ответила, - Здравствуй, внучок.
- Мне Кузьма Кузьмич говорил, что вы захотите на меня посмотреть.
- Да я с самого твоего приезда на тебя смотрю. Интересный ты парень, раньше про таких говорили – молодой да ранний. Лет тебе ещё совсем мало, а испытаний на твою долю уже достаточно выпало. Вижу, что сомнения у тебя были, отказаться от дара своего хотел, жить как все, однако выбор свой всё-таки сделал и теперь уже с него не свернёшь.
- Да, Матрёна Никитична, всё вы верно сказали, и испытания были и сомнения, но увидев, что вокруг происходит, как нечисть всякая, да «упыри» в обличье человеческом, людям нормально жить не даёт, решил я, в меру сил своих, помогать людям.
И вдруг, неожиданно, старушка попросила, - Покажи-ка жёлудь, что ты в дар получил.
Достав из кармана жёлудь, про который, по правде сказать и забыл уже, я протянул его бабушке.
Она взглянула и удивленно проговорила, - Однако! Не поскупился местный хозяин, щедро одарил тебя. Видимо рассмотрел и силу твою и душу чистую. - Распрямившись, и как будто даже став моложе она, смотря мне прямо в глаза, промолвила, - С этого момента нарекаю тебя Александром-Защитником! И все, кто видят истинную сущность человека, так станут к тебе обращаться. А от себя вот что подарить хочу, - и она протянула мне какую-то плетёную верёвочку с небольшим кожаным мешочком. - Жёлудь сюда положишь и носи не снимая. Он силу природную имеет. С ним ты и в огне не сгоришь и в воде не утонешь. В лесу ни один зверь тебя не тронет, а если надо будет – то и поможет. Вижу, что ты уже носил на шее что-то не простое, так думаю, худа не будет, если вместе носить будешь.
Я взял подарок, мне показалось что эта верёвочка сплетена толи из лыка, толи из тонкой соломы.
- Не сомневайся, не порвётся, - улыбаясь сказала старушка.
Я встал и поклонился, - Спасибо вам Матрёна Никитична.
- И тебе спасибо, что дар свой не отринул, и хоть не сразу, но всё же принял на себя эту нелёгкую ношу. Напоследок, от себя ещё добавлю - Защитник это не тот, кто только защищает, если надо, то он и первым удар наносит, чтобы гадость всякая не разрасталась.
- Понял вас, Матрёна Никитична. Сделаю, что могу.
Старушка поднялась. Роста она была совсем небольшого и выглядела, так, что никогда бы не подумал, что она обладает силой. Но сила эта для меня была видна даже без пристального взгляда, вокруг неё, как и вокруг ДУБА, было заметно сияние.
- Ну а теперь отдыхай, Александр Защитник, утро оно всегда вечера мудренее, - и с этими словами она вышла из комнаты.
Я присел на кровать, но тут же поднялся, разделся, лёг и практически сразу уснул.
Снились мне: и ДУБ, и Матрёна Никитична, и Кузьмич, и финиковые пальмы на русском лугу.
Глава 9
9
Проснувшись утром, я ещё какое-то время лежал, наслаждаясь напоследок, покоем и пением птиц.
Пора, пора мне возвращаться в город. Отдохнул, набрался ума-разума и сил, пора и честь знать. Схожу к Кузьмичу, попрощаюсь и домой.
Быстро позавтракав, я отправился на кордон.
Лесник встретил меня пристальным взглядом, - Так вот значит, как она тебя нарекла – Александром Защитником. Ну что же, всё верно. Да ещё и щедро одарили они тебя с хозяином! Однако! – совсем, как Матрёна Никитична проговорил старик.
- Вот, пришёл проститься, Кузьма Кузьмич. Пора мне в город, дел там полно.
- Ну что же, пойдём чайку попьём, да и отправляйся.