Страница 12 из 19
У Хелен перехватило дыхание.
– Он еще не успел жениться, не оставил сына... – всё продолжал Кавим, давя уже не взглядом, а словами, капающими в тишине прямо на оголившиеся нервы застывшей девушки. – И теперь у эйра Вакида Аршадана больше не осталось детей... Сын погиб, внуков нет, а овдовевшая дочь... тогда тоже слегла. Эйр Гуррег сказал, что от сильных переживаний.
– Мне... очень жаль, – едва слышно выдохнула Хелен.
Значит, она сейчас в теле той, чьи любимые мужчины погибли в тот день, защищая ее же, Хелен?!
"Какие же уроды эти ракасы! – моргнула девушка, ощущая такую острую боль в груди, словно она своих братьев потеряла. – Может, лучше бы та Элиана тоже умерла сразу? Чем вот так ее семью продолжать мучить... ракасовой подменой? Боже! Как же больно, наверное, было Вакиду вначале потерять единственного сына из-за ракасов, а затем увидеть в умирающей дочери что-то чужое!"
Слеза скатилась по щеке, холодом своей дорожки возвращая в этот мир. Быстро стерев влагу с лица, Хелен опять подняла взгляд на плотного мужчину, нависшего по ту сторону решетки.
– Мужа настоящей Элианы звали Брин Маккин. А ее брата – Вогдан Аршадан, он так и не стал графом... и никогда уже не станет. Добавь и их имена в свою коллекцию, "всё-таки Элиана", – негромко цедил слова Кавим, но такое впечатление, будто каждое из них словно ножом вырезали внутри собеседницы.
– Мне жаль, – опять выдохнула Хелен сквозь покусанные губы.
Но Кавим уже отвернулся и отошел к дальней от решетки стены, теряя к девушке интерес.
У Хелен голова вновь разболелась из-за фейерверка мыслей, накативших после таких новостей. Девушка легла на твердую лежанку, отвернувшись к стенке и накрывшись тонким одеялом.
Да будь она на месте того знакомого артефактора, то, увидев в единственном оставшемся ребенке что-то чуждое... да после явления ракасов, чего не случалось сотни лет, убивших единственного сына, чтобы она подумала? Чтобы сделала? А эйр Аршадан всего лишь отдал ее дознавателям, может, только на проверку. А Карадан своей излишней инициативой запихнул ее в подземелья?
Как же ей сейчас нужна была чья-либо помощь, чтобы разобраться в происходящем! Или хотя бы поддержка!
Почему она тогда так и не поговорила с грыном? Что там говорил Лернавай, будто грын уходил опять к духам, потому что гдынорыну еще нужна помощь? Помощь с чем? Новое переселение – это проделки ракасов? То есть грын всё же не успел остановить процесс? То есть они в итоге проиграли ракасам? Победить их невозможно?
Так, может, это ей, Хелен Бальмануг, нужно было сразу умереть, раз все ее трепыхания бесполезны?