Страница 12 из 13
– Эх, беда! Ты лучше с Барсуком не шути. У него нюх на таких простаков, как ты. Раз пообещал – отдай. Он если сам тебя не отделает, так вокруг всегда найдется, кому поручить это дело. Даже денег за это платить не потребуется – расплатится постоем в одной из комнат. Судя по всему, ты не только не умеешь искать, но еще и плохо от Барсука спрячешься – поминай тебя, как звали.
– Ничего не обещал. Я попросил его показать журнал постояльцев, а он отказал. Я потребовал и пригрозил, что страже сообщу, вот тут-то он и рассердился, потребовав кругленькую сумму за информацию.
– А, все ясно. Как тебя звали-то?
– Семен, – нехотя выдавил из себя портной, тяжело вздохнув, – Отдам я ему деньги. Досадно, что зря их потратить придется. Безрезультатная поездка вышла.
– Не зря. Впредь умнее будешь. Домой вернешься и забудешь о Барсуке, как о страшном сне, а он о тебе забудет. Да и на одного пропавшего меньше в Ларгиндии будет! – захохотал ларг со шрамами, – Не темни уж, как твоего друга-то звали?
– Марианна. Дочь ищу, – признался Семен.
– А! Так это другое дело, – легонько толкнул его в плечо тот и радостно добавил, – Барсук не злой мужик, может, пожалеет тебя и не станет обирать тебя до нитки. Но все же приготовь ему кругленькую сумму, как и оговаривали.
– Мне вот как-то не радостно от этого, – отмахнулся Семен.
– Ну, ты даешь! – возмутился ларг со шрамами, – Дочь – это же хорошо. Вот только если она тебя обокрала и сбежала, то такую дочь и искать больше не зачем, а если ты сам виноват, что она ушла из дома и отправилась искать счастье, то ей такой дурной отец ни к чему. Бывают такие мужья, которые на жен поднимают руку, те не выдерживают и уходят, встретят нормального мужчину и будут счастливы, а у этих драчливых невежд через неделю без жены дом в свинарник превращается, все паутиной затянется, поесть нечего, хоть волком вой. Побежишь ее назад звать, а уже поздно. Так что если чешутся кулаки, то отправляйся на войну и об орков их почеши.
– Да не бил я никого, – не сдержался и выпалил Семен.
– Значит, дочь жениха нашла, а ты против их союза был, – предположил ларг со шрамами, – Понимаю. У меня сынок привел тут домой пугало огородное такое, что я мигом сбежал из дома так, что пятки сверкали. Живу тут теперь. Да пусть живут в моем доме, раз любят друг друга. У меня хорошая работа, платят исправно, авось не пропаду. Ну не нравится мне она, что поделаешь. Твоя дочь хороша или так себе?
– Красивая она, красивая, – согласно кивнул Семен, – В письмах про женихов ничего не сообщала. Перестала отвечать, вот я искать поехал ее. Что ты пристал-то? Кем я работаю интересно? Про деда моего рассказать?
– Да не заводись ты, друг. Вижу, ты мужик нормальный, тихий, жил себе спокойно, своим делом занимался, никому не мешал, горя не знал, а тут дочь пропала. Ремесленник ты какой-то, неважно мне это. В своем деле ты все знаешь – оно дело привычное, а теперь жизнь заставила на мир посмотреть, на людей подивиться, себя показать, да и поучиться уму разуму, – сказал ларг со шрамами, – Так сходи к художнику, пусть автопортрет дочери сделает. Так тебе проще будет.
– Смеешься что ли? – Семен чуть не заплакал с досады, – Я дочь найти хочу, а ты советуешь ее портрет сделать.
– Искать проще будет, – пояснил ларг со шрамами.
Семен задумался.
– Спрашивать у прохожих и показывать портрет, – восхищенно проговорил он, – Как я раньше не додумался. И что же это я? Вот это совет, так совет. Благодарю!
– На здоровье. Все в порядке, я не обиделся. Помогать – хорошее дело, – засмеялся ларг со шрамами, – Вот у меня друга на войне смертельно ранили, долго умирал. Он хорошо сражался, немало орков убил. Рука об руку, я свидетель, я же его из той последней схватки и вынес. У самого кровь хлещет из ран, а зубы сжал и волочил его. Ну не важно! Так вот когда он умер я сам не свой ходил, ничего не соображал. Меня зовут, а я не слышу, будто сплю, и не добудишься, а как в себя приду, так прочь всех гоню от себя. Совсем не контактный был, даже умереть хотел вслед за другом. Глупец? То-то и оно. У меня жена и дети, а я о смерти думаю, будто не о чем и не о ком больше думать! Так что надо жить вопреки всем потерям, неприятностям, обманам и обидам.
– И Барсукам, обманом и силой отбирающим деньги у честных отцов? – иронично добавил Семен, – Если он меня с пустыми карманами сейчас оставит, то не видать мне никакого портрета дочери. В долг мне никто рисовать не возьмется.
– Зато с Барсуком договориться можно. Документы у тебя с собой? Адрес там прописан? С ним, конечно, шутки плохи, но, в отличие от орков, слова понимает. Кстати, и Барсук воевал с ними. Он тоже знает, как больно друзей терять, так что договоритесь, не переживай, – намекнул ларг со шрамами.
Семен кивнул, еще раз поблагодарил его, пожал ему руку, вылез из бассейна и пошел к выходу из мойки.
Немного освежив свою голову, он решил не терять драгоценное время, которое сейчас для него имело большую ценность, нежели деньги, однако и без них продолжать поиски Марианны окажется крайне затруднительной затеей.
Глава 9. Воины королевства
Тревога за дочь нарастала. Отсиживаться в комнате и ждать, что она сама найдет отца – бессмысленно. Отдых портному не требовался, ведь в пошивочной мастерской отца он привык работать от рассвета до заката. Совет ларга со шрамами на груди срочно следовало опробовать, так как он не был лишен смысла и дарил надежду на успешный результат поисков пропавшей девушки.
Семен отправился разыскивать художника, который нарисует ему портрет Марианны. Однако беспрепятственно покинуть гостевой дом ему не удалось.
– Эй, дружище! Не спеши, – окрикнул портного Барсук, когда тот попытался пройти мимо него и исчезнуть в дверном проеме, через который в зал густым потоком с улицы лились лучи солнечного света. Занимался полдень.
– Я очень спешу. У меня появилась кое-какие идеи для поисков дочери, пойми, – остановился Семен.
– А как же результаты моих поисков в журнале? Разве они тебе не интересны? – нахмурился Барсук, – Я добросовестно выполнил свою работу.
– Любой твой ответ окажется бесполезен в поисках. Я могу услышать его и позже, верно? Или ты думаешь, что я уже не вернусь? – переспросил его Семен, – Прости, но мне нужно приберечь деньги на более важные расходы. Когда мы говорили в первый раз, я был в отчаянии. Пойми, сейчас у меня есть кое-какие идеи для поисков дочери. Я очень благодарен тебе за твою помощь, но пока я не узнал результаты твоего труда, то не обязан оплачивать его.
– Какие у меня могут быть гарантии, что ты не хочешь пожаловаться на меня страже и разорвать нашу сделку? – уточнил Барсук.
– Просто не мешай мне. Я с тобой могу рассчитаться и позже. Сбегать и прятаться от тебя я не собираюсь точно. Мне нужно найти дочь и все, – заверил его Семен.
– Похоже, баня пошла тебе на пользу, и, судя по твоему решительному настрою и осмысленному пониманию твоего незавидного положения, ты успел там пообщаться с каким-нибудь нашим общим знакомым, предположительно, речь идет о плечистом мужике с несколькими шрамами на торсе, полученными им в боях на войне с орками? – усмехнулся Барсук.
– Не важно, – неуверенно ответил Семен, но все решил, что и в этот раз лучше не скрывать правду, – Да, я говорил с ним. Но какое это имеет отношение к настоящему разговору? Разве только я сделал вывод: есть ларги, помогающие безвозмездно, а есть те, кто готовы при любой возможности прибрать к рукам все, что плохо лежит. И обиднее всего, если кому-то плохо, то таким жадным плутам плевать на их боль и переживания, лишь бы поживиться чем-нибудь.
– На обиженных простаках воду возят, дружище. Не все же такие простаки, как ты, – усмехнулся Барсук, – Мы с Федором Рубакой орков вместе теснили под командованием генерала Орвуса. Это я о том ларге со шрамами на груди. Он про меня тебе ничего не рассказывал?
– Нет. Только чтобы я с тобой не шутил и отдал то, что должен.