Страница 102 из 182
Кажется, в этих чертовых коридорах сейчас скопилось по меньшей мере половина всего персонала. Страх гнал их прочь от окон, в тесные пространства, где в обществе себе подобных они могли хоть какое-то время поддерживать иллюзию, будто ничего страшного не случилось. Лэйд не мог их за это винить. Он понимал их чувства куда лучше, чем ему бы того хотелось.
Какого черта? Отчего бы им не сидеть, по крайней мере, в своих кабинетах?!
Впрочем, он и сам догадывался, пусть даже был лишен возможности размышлять на бегу.
Кабинеты, мимо которых он пробегал, уже не напоминали те прелестные и изящные канцелярские гнездышки, которые впечатлили его поначалу. Они еще не были разорены, мебель по большей части осталась в целости, некоторые и вовсе выглядели так, будто хозяева отлучились на две минуты по важной служебной надобности – выкурить папиросу или принять важную передачу по аппарату Попова. И в то же время они выглядели… силясь сдержать дыхание, он не мог найти нужного слова.
Оскверненными? Брошенными? Чужими?
Эти кабинеты принадлежали уже не людям, понял он. Они принадлежали твари, которая сделалась их хозяином. И пусть она не посчитала нужным обозначить своего присутствия, здешние обитатели, привыкшие считать здание своим, все эти цыплята с тощими шеями и нервные девицы с желтыми от табака пальцами, безотчетно чуяли это. Чуяли – и спешили убраться подальше.
В этом не было и щепотки кроссарианства, ни толики истинного знания, один только спасительный животный инстинкт. Ощущая опасность, всякое существо безотчетно стремится убраться прочь, даже когда не знает, в чем эта опасность заключена.
***
Бег не дался ему легко. Он стал задыхаться еще до того, как миновал ведущий к лестнице коридор, дыхание противным образом заклекотало в груди. И дело здесь не в лишнем весе, подумал Лэйд, стискивая зубы. Это воздух здесь отчаянно дрянной. Едкий, тухлый, точно как в кишечнике, проникнутый не только обрывками разрозненных мужских и женских парфюмов, но и потом, мочой, табаком. Нельзя держать такую ораву людей в ограниченном пространстве, иначе скоро здесь будет не продохнуть…
Вот наконец и лестница. Добравшись до нее, Лэйд ощущал себя так, точно преодолел три марафонских дистанции подряд, причем на последней еще и тянул за собой вагонетку с углем.
- Эй, внизу! – крикнул он в лестничный проем, - Что у вас там?
Снизу не ответили. Не было ни дежурного из числа клерков, которому положено было находиться у лестницы и рапортовать о нуждах лазарета, ни бесчисленных машинисток, снующих вверх-вниз с кипами заскорузлых бумажных бинтов.
Не было ничего – только зловещая клубящаяся тишина, обволакивающая каждую ступеньку и проникнутая столь едкой вонью, исходящей снизу, что Лэйду сделалось дурно еще до того, как он успел поставить ногу на первую ступеньку.
Опоздал.
Кровь мгновенно превратилась в жидкую глину, выпив из тела оставшиеся в нем силы, превратив обожженные мышцы в студенистую массу, а легкие – в судорожно дрожащие в груди бумажные клочья.
Опоздал.
Ты опоздал, Лэйд Лайвстоун. Что бы ты ни надеялся предотвратить, оно уже произошло. Там, внизу. И произошло потому, что ты не смог ничего сделать. Никчемный болван, вообразивший себя демонологом. Потративший слишком много времени впустую, но не способный даже вычислить момент, когда демон нанесет следующий удар. Дряхлый старик, воображающий себя тигром.
- Мисс ван Хольц! – крикнул Лэйд, уже понимая, что ответа не будет, - Вам нужна помощь? Где вы?
Никто не отозвался. Может, первый этаж растаял без следа, как растаял весь прочий мир? Вместе с раненными и ухаживающими за ними медсестрами? Вместе с Синклером и мисс ван Хольц?
Нет, тотчас почувствовал Лэйд, там внизу не пустота. Что-то другое. Что-то, проникнутое отголосками жизни, но не той, что была ему привычна, а другой, новой и бесконечно чужой.
Больше не было слышно стонов раненых, дребезжания посуды, уставших голосов обслуги, треска ломаемой мебели. Но было что-то другое. Едва слышимый скрип. Вкрадчивый, стонущий на дюжину ладов, шорох. Чье-то хриплое дыхание. А может, и не дыхание, а…
Лэйд стиснул зубы. Перехватил поудобнее фонарь.
И стал медленно спускаться вниз.
***
За то время, что он здесь не был, воздух определенно не сделался лучше. Даже на лестнице он казался тошнотворным, проникнутым не то гнойными миазмами, не то зловонием несвежей рыбы. Но с каждой ступенью, что он преодолевал, делалось все хуже.
Просто вонь, мысленно сказал себе Лэйд, подавляя малодушное желание прикрыть рот и нос рукавом. Не ядовитые пары серы, не угарный газ, не смесь из мышьяка, иначе ты давно уже корчился бы на ступеньках. Просто пары, которые тебе кажутся зловонными, но которые могут быть вполне естественными для существа, которое сделалось здесь хозяином.
- Эй! Кто-нибудь?
Он вдруг понял, что так и не включил фонарь, который все это время сжимал в руке, точно дубинку. Мало того, в этом не было необходимости. Он ожидал встретить кромешную темень, но вместо этого молчащий и пустой лазарет встретил его мягкой приглушенной полутьмой, похожей на сумерки – и это при том, что он не видел ни единой зажжённой лампы!
Люминесценция. Это слово, напоминающее название загадочной болезни, родственной лихорадке, в застольных беседах иногда употреблял доктор Фарлоу, предпочитавший звучный язык химии всем прочим, включая старый добрый английский. Произвольное свечение воздуха.
Ему и самому приходилось наблюдать нечто подобное – много лет тому назад, на торфяных болотах Кембриджшира, озаренных ночью зыбким свечением гнилушек. И уже тут, в Новом Бангоре, плутая по ночам за городом в поисках блуждающих огней[2].
Но это… Лэйд перехватил фонарик покрепче. Это было нечто другое.
- Мисс ван Хольц!..
Он ошибся. Света, разлитого в зловонном воздухе лазарета, было недостаточно, чтобы подмечать детали, он заметил лишь узкий женский силуэт неподалеку от лестницы. Не мисс ван Хольц, понял он спустя секунду и отчего-то ощутив облегчение.
Ее помощница, как там ее?.. Аргарет? Арбара?
Она не выглядела раненой, отметил Лэйд машинально, приближаясь с фонарем наперевес. Ни раненой, ни даже напуганной. Она выглядела… отрешенной? Нечеловечески спокойной? Заблудившейся?
Она стояла неподалеку от лестницы, безучастно разглядывая в стену перед собой. И была так поглощена этим занятием, будто перед ней висел величайший из шедевров, сотворенных человечеством, каждая секунда игнорирования которого могла считаться смертным грехом.
- Мисс? – Лэйд сделал по направлению к ней осторожный шаг, сам не понимая, отчего эта неподвижность кажется ему пугающе противоестественной, отчего рождает под дребезжащим желудком тягучее недоброе предчувствие, - Где мисс ван Хольц? Она в порядке? Вам нужна помощь?
Она не выглядела напуганной, но Лэйд, сам не зная, чего, замедлил шаг, преодолевая последние ступени без прежней спешки. Если эта женщина не боится, быть может, нет оснований беспокоиться и ему самому? Да, он слышал крик, но демоны – великие мастера по части иллюзий, они могут изобразить любой звук, если это позволит их отвратительному естеству позабавиться лишний раз.
- Вы в порядке?
Она дернулась. Слабо, едва заметно. Из горла донесся едва слышимый клекот. Как будто она всхлипнула или…
Лэйд находился в четырех футах от нее, уже намереваясь положить ей руку на плечо, когда услышал этот звук. И внутренности точно обожгло крапивой. Не просто всхлип вроде тех, что он часто слышал в последнее время. Человеческое тело слабо и время от времени исторгает из себя подобные звуки, особенно в такой ситуации. Но это было что-то другое. Это было…
Ее кожа была неестественного цвета. Не того, который именуется болезненно-бледным, этот этап она, должно быть, миновала еще несколько минут назад. Скорее, это был оттенок «Акрополь», виденный как-то Лэйдом в художественном каталоге. Цвет не остывшего полностью мрамора.