Кровавое Золото

Молодой наемник не забыл слова Вогаша(Про которого Мизар не забыл и с которым планировал в будущем провести долгую беседу в комнате, что плохо пропускала звук и имела в наличии комплект пыточных инструментов), которые десятник сказал ему в городе мертвых и помнил — землисто-серая кожа этих тварей была настолько прочной, что большая часть клинков, лишенных какой-либо магии, была не в силах пробить её.

Магического оружия у фарольца не было, но вместо этого на его…

" — Хех, уже даже мысленно начал считать эту лапу частью себя." — В эту секунду бывший рыбак неожиданно отчетливо понял, что и покрытая мелкой черной чешуей рука и сидящая внутри неё тварь из Бездны будут с ним до конца жизни и перестал тешить себя иллюзиями когда-нибудь расстаться с демонической частью.

И конкретно сейчас её присутствие было Мизару на руку — причем, как в прямом, так и в переносном смысле.

Ведь как однажды сказала ему одна рогатая эльфийка, любящая на досуге призывать потусторонних тварей — когти Повелителя Пустошей тоже являлись чародейским оружием, просто они были естественного, природного происхождения.

Поэтому кое-какие шансы в противостоянии со скачущими по песку мертвецами у парня были, особенно с учетом импровизированной дубины. Кожу гулей такое оружие никогда бы не пробило, но вот кости под ней — запросто, ведь иссушенные трупоеды были до ужаса легкими.

Из своей возни в Оросе молодой наемник вынес некоторые уроки и понял: Главное в битве с нежитью — это перестать её бояться и действовать в бою как можно хладнокровнее. Та же банши была невероятно опасным созданием, способным в одиночку уничтожить целый полк, из-за чего даже захватившей Западный Край армии остроухих пришлось обходить метрвый город десятой дорогой. Но при этом сам Мизар, который тогда (Да и сейчас тоже) мало походил на великого воителя, смог некоторое время удирать от настолько жуткого монстра и в итоге выжил, пусть и не без помощи того странного эльфа в полных латах.

А значит и сейчас в чертоги Жнеца он не отправится.

— Давайте, твари, я весь ваш! — Разведя руки в стороны, фаролец громко захохотал и играя на публику, направился навстречу несущимся в его сторону гулей под гулкий ропот наблюдавших за этим темных эльфов. — Хороший шмат сочного фарольского мяса! Ну же!

— Р-р-ра-а-ау! — Услышав крик молодого наемника, плотоядные мертвецы припустили к Мизару еще быстрее и на фоне остальной нежити вновь выделился их вожак, обогнавший остальных трупоедов на добрый десяток шагов.

Он же и стал первой жертвой когтей создания Бездны.

Мизар, уже знающий, как гули любят атаковать свою добычу, неспешной походкой двигался навстречу жуткой твари, делая вид, что его ничуть не беспокоит приближающийся монстр. Но при этом он мысленно уже готовился уклоняться от сигающего трупоеда, который не заставил себя долго ждать: присев на песок, мертвец простерся в длинном прыжке, но парень, начавший пригибаться еще до атаки нежити, легко избежал распоровших воздух когтей и наотмаш полоснул у себя над головой демонической конечностью.

С гневным визгом предводитель гулей рухнул на песок, заливая его густой черной кровью из отсеченных по самые колени обрубков ног, а Мизар уже отскакивал в сторону, пропуская сбоку от себя следующего мертвеца.

Несмотря на довольно приличную скорость рывков, нежить была до ужаса глупой, а конкретно эти её представители были еще и слепыми, а ориентировались строго по запаху, который вряд ли давал им точное месторасположение молодого фарольца.

— Кажется, у кого-то тут есть пара лишних зубов! — Стальной шип врезался в челюсть одного из монстров, выбивая её хозяину добрую половину клыков, а наемник уже уходил перекатом от нескольких его собратьев, которые одновременно на него прыгнули. Столкнувшись в воздухе, тройка тощих гулей вцепилась друг в друга и с истошным ревом начала рвать друг друга на части — для свирепой и крайне голодной нежити, что своими повадками напоминала хищников, не было особой разницы между жертвой и своим собственным сородичем: и тех, и других они пожирали с огромным удовольствием.

А Мизар тем временем уже расправлялся со следующей тварью — пригнувшись и пропустив над собой очередного монстра, парень когтями отсек приземлившемуся на песок мертвецу ноги и обрушил на его голову кулак демонической конечности, размозжив череп восставшего покойника.

— Гра-а-а! — В этот момент один из гулей, зашедший молодому наемнику за спину, с тыла набросился на уроженца Западного Края и запрыгнув парню на спину, попытался вгрызться в его шею, но задница бывшего рыбака вовремя почуяла новую угрозу и просигналила своему хозяину об опасности из-за чего фаролец успел немного сместить положение своего тела и вместо быстрого убийства прыткий мертвец вонзил свои клыки в плечо парня.

Резкая вспышка боли пронзила разум Мизара и он взвыл дурным голосом, которому вторил звериный рев сидящей внутри твари — от укуса гуля Демонический Охотник проснулся в одно мгновение и почуяв, что кто-то посмел бросить вызов его носителю, частица свирепой твари из Бездны пришла в бешенство.

Алый туман начал застилать глаза молодого фарольца, а в его вены как будто кто-то щедро плеснул той раскаленной каменной породы, которую Грятос называл магмой.

Но на этот раз парень не отправился в иссушенную жаром алую пустошь, где он оказывался каждый раз, когда демон занимал место у руля. Бывший рыбак был полностью в своем сознании, а потому прекрасно чувствовал, как налившаяся силой рука схватила вцепившегося в него гуля за подбородок и с хрустом вырвав нижнюю часть челюсти нежити, отшвырнула щуплого трупоеда в сторону.

— Хотите сожрать меня, ничтожества⁈ Вперед! Попробуйте!

Мизар сам не понял, кто именно это крикнул: мысли жаждущего разрушения Повелителя Пустошей и его собственное желание расквитаться с причинившим ему боль гулем слились воедино — и полный первобытной ярости крик пронесся над песком арены…

— Господин Йара’аз, я начинаю думать, что поспешила, когда утверждала, что вы не глупец…

Сидящая в одном из кресел Азиль с легким раздражением взирала на то, как впавший в бешенство одержимый гоняет по песку остатки Проклятых Едоков.

Некогда выпущенные на арену гули были одними из лучших диверсионных отрядов Княжества Осенней Листвы, но однажды правитель Великого Леса приказал им выкрасть одну из реликвий Дома Кровавой Поступи и по ряду независящих от них причин эти эльфы провалили свое задание и попались в руки покрытых алыми татуировками мечников.

В обычной ситуации приспешники Йара’аза казнили бы своих лесных сородичей прямо на месте, но в тот день глава Великого Дома проявил неожиданную изощренность и вместо быстрой смерти приказал проклясть этот отряд, а после бросить в самую глубокую темницу, которая только была в подземелье и намертво завалить единственный выход. Заточенные в полной тьме, вдали от поверхности и лишенные какой-либо пищи, эльфы обезумели от голода и стали пожирать друг друга. За несколько столетий под действием проклятия элитный отряд диверсантов превратился в стаю слепых гулей, — жадных до свежей плоти трупоедов, прозванными Проклятыми Едоками, которых патриарх изредка выпускал на арену для собственной забавы.

И прямо сейчас этой нежити грозило окончательное упокоение, потому как рассвирепевший одержимый схватил одного из мертвецов за ногу и орудуя им, как огромной булавой, под одобряющие крики со стороны зрителей, начал превращать гулей в отбивные. И хотя слово «боль» этой нежити было совершенно непонятно, двигаться, когда в их телах были переломаны все кости — она тоже не могла и песок стал быстро покрываться переломанными и вяло шевелящимися трупоедами.

— Я уже устала повторять, что Разим Убийца был чистокровным человеком, без всякой примеси демонической крови… — Женщина устало помассировала виски и ткнула пальцем в сторону фарольца. — Просто заканчивайте свои нелепые игрища и угомоните носителя демона — в таком состоянии от него будет мало толку… Только помните, он нужен мне живым.