(Не) мой папа

Глава 12

Женечка

— Лан, спасибо тебе огромное.

— Жень, ты же знаешь. Маринка мне как родная. Я всегда ей рада.

— Мне очень повезло с подругой.

— А то! — самодовольно усмехается она, — я вообще золото.

Я пришла в семь, а Маринка уже причесанная, умытая, уплетает блинчики со сметаной. Пока она доедает, мы с Ланой тихо переговариваемся. Я рассказываю ей о том, как прошло вчера с Денисом, о том, что сегодня он снова придет.

— Молодец, — Лана показывает большой палец, — взрослое решение.

Уж не знаю, насколько оно взрослое, но за ночь я все еще миллион раз обдумала и убедилась в том, что поступаю правильно.

— Знать бы еще, что из этого получится.

— Что бы ни получилось, надо пробовать. Жизнь-то одна.

Из квартиры мы выходим вместе. Лана убегает на работу — у нее сегодня большая ревизия, а мы с дочерью спускаемся домой.

Первое, что она замечает, когда переступает порог квартиры, это розовый мишка, которого вчера принес Денис. Я специально посадила игрушку на самом виду, чтобы дочка уж наверняка ее увидела.

— Какой красивый медвежонок! — прижимает его к себе. — Это ты купила?

У меня сердце сжимается, когда вижу, как она обнимает игрушку, подаренную отцом. Не просто сжимается, а пульсирует, с трудом перекачивая кровь.

— Нет. Это подарок тебе.

Я не могу сказать «от папы». Язык пока не поворачивается, не хочу сразу выбивать у нее почву из-под ног такими заявлениями.

— От кого?

— Сюрприз. И, кстати, у нас сегодня вечером будут гости.

— Гости? — глазенки сразу загораются.

— Да.

— И торт?

— И торт, — соглашаюсь, а саму начинает потряхивать. Я прямо вижу эту картину.

Денис, торт, розовый медведь. И, как ни странно, Сережка. Почему-то он очень гармонично вписывается в мои фантазии. Вроде сын от соперницы, от женщины, ради которой бросили меня, но негатива к нему у меня нет. Это просто ребенок, который ни в чем не виноват.

— Я буду себя хорошо вести, — торжественно обещает Марина, хотя я ее об этом и не прошу, — буду все есть в саду и посплю.

— Ты моя умница, — целую ее в нос, — давай собираться. Нам уже пора.

После того как я отвожу ее в детский сад, возвращаюсь домой и продолжаю поиски работы. Есть пара откликов на мое резюме, но на деле это оказывается сетевой маркетинг, а еще развод по типу «заплатите», и мы пригласим вас на самое волшебное в вашей жизни собеседование.

Перед Новым годом, оказывается, не так-то просто найти работу. Все заняты подготовкой к праздникам и поиском подарков, а не сотрудников. Я все тешу себя надеждой, что удастся устроить по специальности, но если и дальше так будет продолжаться, то придется снижать планку. Ничего, корону можно и дома оставить, главное — зарабатывать. Маринке скоро весеннюю куртку покупать, из старой она уже выросла.

Снова вспоминаю прежнюю работу. Ведь хорошо как было, пока я не перешла на почетное место помощницы для одного озабоченного скота.

— Дура ты, Женечка, дура, — сетую в очередной раз на свою непробиваемую наивность, — сказок не бывает.

И тут, словно в ответ на мои мысли о бывшей работе, звонит телефон. На экране высвечивается номер отдела кадров.

— Женя, день добрый, — это Лариса Ивановна. Хорошая тетка, с которой мы иногда перекидывались парой слов да кофе пили в нашей столовой.

— Здравствуйте.

— Мне тут табеля попались на глаза. У тебя прогулы идут уже почти неделю.

Черт. Я сама тогда сказала, чтобы он ставил мне прогулы. Конечно, он это сделал. И даже те дни, которые он дал якобы для того, чтобы я подумала о его щедром предложении, и то пометил как прогульные. Скотина мелочная.

— Я уволилась.

— Уволилась? У меня нет никаких данных. Ни заявления, ни приказа.

— Да, понимаешь… так получилось, что заявление написала, а его не приняли. Но работать я все равно больше не выйду.

— Женя, пока нет бумажки, подтверждающей увольнение, эти невыходы — грубое нарушение трудового кодекса. Причем неоднократное. Это будет увольнение по статье с занесением в личное дело.

Час от часу не легче, но на попятный не пойду.

— Значит, по статье, — мрачно соглашаюсь с ней.

— Это плохо. Трудовую испортишь. Если потом захочешь устроиться в хорошую компанию — это будет смачный минус. Просто гигантский.

А если учитывать, что еще и рекомендацию наверняка запросят с прежнего места работы, то можно вообще ставить крест на дальнейшей карьере.

— Ну а что я могу сделать? Работать на прежнем месте все равно не стану.

— Почему?

— Не сошлись во взглядах с новым начальством, а он не подписывает мое заявление.

Наверняка есть механизмы, которые могли помочь с этой проблемой, но я он сказал, что если сунусь в отдел кадров — будут проблемы, поэтому я отступила. Трусиха.

— Тогда давай сделаем так, — она понижает голос, — я сегодня задержусь, а ты подходи часиков в шесть, когда уже никого не будет. Мы с тобой задним числом завизируем заявление, чтобы потом вопросов не было.

Не знаю, можно ли так делать и вообще законно ли, но хватаюсь за предложение:

— Спасибо огромное. Я твоя должница.

— Пока не за что. Сначала все сделать надо. Приходи.

* * *

Полшестого я уже на месте. В офис попадаю без проблем, потому что дежурит Лёня. Этот балбес машет мне рукой и чуть ли не на весь холл кричит:

— Жень, привет! Давно тебя не видно было!

— Ага, — воровато оглядываюсь.

Еще не хватало, чтобы из-за его воплей на меня внимание обратили. К счастью, в холле практически никого нет, а тем людям, которые проходят мимо, до меня нет никакого дела — они спешат домой после тяжелого рабочего дня.

Я что-то вру о том, что приболела, и проскакиваю мимо словоохотливого охранника. Он не отстает от меня до тех самых пор, пока я не запрыгиваю в кабинку лифта.

— Погода на улице хорошая? — интересуется с придурошной улыбкой, заглядывая между съезжающихся створок.

— Чудесная!

Лифт плавно начал подниматься. Наконец-то!

Лариса действительно ждет меня в кабинете. Несмотря на то, что отработала целую cмену, она выглядит собранной и очень деловой. Что-то бегло набирает на клавиатуре, листает папку и параллельно успевает делать пометки в блокноте.

— Привет.

— Проходи, — кивает на стул напротив и тут же без лишних слов дает ручку и лист бумаги, — пиши.

Проворно, будто за мной кто-то гонится, начинаю строчить заявление, при этом тайно злорадствуя, как Седова перекосит, когда он узнает, что его коварный план не удался.

— Что вы не поделили с новым начальством? — аккуратно интересуется коллега.

Она не из тех, кто сплетничает по курилкам, но женское любопытство никто не отменял.

— Не сошлись по графику. Ему надо было, чтобы я задерживалась, а я не могу. У меня ребенок.

Не совсем правда, но близко. Наверное, именно поэтому она мне верит:

— Это да. Такие начальники, как Константин Олегович, тем и плохи, что сами трудоголики и от других того же требуют.

— Я не могу задерживаться. Так что мне проще уйти, чем терпеть его недовольство.

— Катя почти каждый день допоздна сидит, — она имеет в виду длинноногую секретаршу, которую взяли вместо меня.

— Бедняга.

Я представляю, как именно она по вечерам отрабатывает, но молчу. Случай с полицией, где мне не поверили, научил лишний раз не болтать. Чем они там занимаются за закрытыми дверями — это их дело, меня не касаются любовные игрища отвратительного босса и его глупой помощницы. Мне главное — уйти по-тихому и без проблем.