Учитель из моих кошмаров

– Вы за мной следите? – хмуро поинтересовалась я, понимая, что медляк неизбежен. Горячие ладони остановились на моей талии и уверенно притянули к мужскому торсу.

– Не льсти себе, Аронова, – бросил на меня ленивый взгляд из-под ресниц Горецкий. – Хозяин этого клуба – мой друг.

Ну да, скажи, кто твой друг…

– Может, вы пригласите на танец другую более подходящую вам девушку? – с надеждой вскинула я глаза.

Горецкий с непроницаемым лицом обнимал меня за талию и плавно вел под музыку. Надо отметить, чувство ритма и пластика у него были на высоте.

– А какая девушка, по-твоему, мне больше подходит? – с усмешкой посмотрел на меня Горецкий.

Я огляделась.

– Да тут каждая вторая метит в модели Виктории Сикрет, – вскинула я брови. Раньше я не бывала в подобных клубах и теперь остро понимала, что без Егора вряд ли бы попала сюда.

– Большие сиськи, длинные ноги, надутые губы и ноль интеллекта в глазах – по-твоему, это предел моих мечтаний? – прищурился Горецкий, наклоняясь надо мной.

Наши тела неприлично близко прижимались друг к другу, и против воли я смогла оценить физическую подготовку Горецкого. Зуб даю, этот рельефный пресс и накаченные бедра выковывались в тренажерном зале годами.

– А разве не это нужно успешному мужчине? – цинично усмехнулась я, перехватывая пристальный взгляд серых глаз.

– На одну ночь – возможно, – дрогнули уголки надменных губ. – Но уже на утро от подобной красотки хочется избавиться поскорее.

Надо же, какая искренность…

– Сочувствую, – не сдержала я саркастичной ухмылки. Как-то не получилось у меня проникнуться сочувствием к обеспеченному мужчине с телом бойца ММА.

– А твой парень не против того, что тебя лапает чужой мужик? – коснулся губами моего уха Горецкий.

Я с трудом сдержала дрожь.

– Мы доверяем друг другу, – повернув голову, перехватила я восторженный взгляд сидящего неподалеку Алекса. Как-то не тянул он на ревнивого парня.

– И он не против, если я посажу тебя в машину и увезу к себе домой? – с неприкрытым любопытством уточнил Горецкий, скользя обжигающим дыханием по моей шее.

– Я буду против! – уперлась я руками в широкую грудь. Пора было останавливать это безумие.

Подняв голову, мужчина перехватил мой взгляд.

– Расслабься, Аронова, – снисходительно улыбнулся он, кладя ладонь мне на плечо и кончиками пальцев медленно поглаживая основание шеи. – Сегодня ты будешь спать в своей кровати.

Чувствуя себя породистой лошадью, заслужившей ласку хозяина, я резко повела плечом.

– Не боитесь, что завтра весь универ будет судачить о нас? – не сдержала я мстительной улыбочки.

Кроме Егора я заметила в клубе пару старшекурсников с нашего факультета. Меня они вряд ли помнят в лицо, а вот Руслана-его-величество-Александровича сложно не узнать.

Горецкий слегка наклонил голову, продолжая крепко прижимать меня к себе. Медленный трек уже давно закончился, и мы выглядели, как влюбленная парочка, не замечавшая никого вокруг. Фу, блин!

– А тебе не плевать, что говорят другие? – наклонившись, прошептал Горецкий, пальцами поддевая бретельку моего топа и осторожно касаясь кожи под ней.

Даже электрошокер не смог бы воздействовать на меня с такой силой. Вздрогнув всем телом, я резко отшатнулась от Горецкого.

– Мне глубоко плевать на то, что вас могут уволить, – с силой втянув воздух через нос, процедила я. –       Я даже буду рада. Но вот на свое отчисление мне не все равно!

Меня начало трясти от возмущения, ярости и… страха. Я уже давно убрала руки с мужских плеч и теперь чувствовала, как они дрожат. Я огляделась. Люди вокруг скакали под какую-то заводную музыку, и никто не обращал внимание на нас с Горецким. Интересно, если я позову на помощь, меня хоть кто-нибудь услышит?..

– Пойдем, – сверкнув глазами, решительно выдохнул Горецкий и схватил меня за руку.

Внутри все оборвалось.

– Отпусти! – громко выкрикнула я, выкручивая руку из крепкой хватки. Но с таким же успехом я могла бы постучаться лбом о бетонную стену.

И абсолютно никто не посмотрел в нашу сторону.

Насилие неприметно.

И я знала это как никто другой.

Глава 10

– Господи, да не съем я тебя, Аронова! – покосился на меня Горецкий, останавливаясь возле столика с диванами и отпуская мое запястье.

Меня трясло мелкой дрожью, и чтобы хоть как-то согреться, я обняла себя руками. Когда я нервничала, то всегда мерзла. Может поэтому мои руки почти всегда были ледяными, и Алекс в шутку называл меня ледышкой.

– Даже не вздумай падать в обморок, – угрожающе прорычал Горецкий, пальцами приподнимая мой подбородок и заглядывая в глаза. – Я не собираюсь таскать твою тушку на руках и делать искусственное дыхание. Не мечтай!

Я не сдержала нервного смешка.

– После подобного мне придется с разбегу удариться головой о стену, чтобы навсегда стереть это из памяти.

Горецкий по-волчьи прищурился, не сводя с меня пристального взгляда. Видимо, выглядела я совсем хреново, если даже в его непроницаемых глазах промелькнуло беспокойство. Или мне показалось из-за неровного освещения?..

– На, выпей, а то у тебя губы посинели, как у трупака, – подхватив со стола бокал, безапелляционно заявил Горецкий и насильно вложил его в мою одеревеневшую ладонь.

Резкий запах то ли коньяка, то ли виски ударил в нос.

– А можно просто горячего чая? – взмолилась я. В ушах начало звенеть, слабость прокатилась вдоль позвонка, оседая в ногах. Выброс адреналина давал о себе знать. Черт, как бы мне действительно не грохнуться в обморок на глазах у Горецкого! Он ведь и добавить может…

– Я тебе не официант, девочка, – скрипнул зубами Горецкий, окидывая меня тяжелым взглядом.

В глазах потемнело. Уперевшись рукой о спинку дивана, я глубоко вдохнула. Да, к черту! Хуже точно не будет!

Чтобы не чувствовать вкуса напитка, я залпом сделала два огромных глотка, стараясь не дышать. Обжигающая волна пронеслась по пищеводу, слезы брызнули из глаз. Блин, он туда незамерзайку что ли залил?!

Судорожно втянув воздух, я обессиленно опустилась на диван и закрыла глаза. Больше никаких ночных клубов, никаких напитков крепче кефира и никакого, блин, Горецкого! Рядом с ним я превращалась в девчонку, которая не ведает, что творит. И ощущение было не из самых приятных.

– Ты всегда такая дохлая? – мрачно поинтересовался Горецкий, опираясь плечом о перегородку и скрещивая руки на груди. На его красивом лице было написано недовольство. Как будто в разгар игры у него отобрали игрушку, которую он успел сломать.

– Идите к черту, – буркнула я, рассматривая багровый след на своем запястье. Я была очень зла на себя за то, что показала Горецкому слабость. Этого нельзя делать. Не с этим человеком.

Горецкий усмехнулся. Его позабавила моя грубость.

– Так, значит, ты у нас нежный ранимый цветочек, – протянул он, потирая пальцами отросшую щетину. – И от любого проявления насилия падаешь в обморок.

Кровь застучала в ушах. Нет, я его сейчас точно грохну!

– И часто тебе приходилось с этим сталкиваться? – вдруг проронил Горецкий, впиваясь в меня пронзительным взглядом.

Я вздрогнула. Мало ему того, что он портит мне жизнь, так он решил еще и в душу залезть.

– Шли бы вы… по своим делам, – скрипнула я зубами, оглядывая зал в поисках Алекса. Где его носит, когда он так нужен?!

Мужчина молчал, не сводя с меня пристального взгляда.

– Ты живешь с родителями? – тихо спросил он, отрываясь от стены и опускаясь на диван напротив.

Я криво усмехнулась. У нас новая ролевая игра – психоаналитик и его чокнутая пациентка?

– Нет, я живу в общежитие, – резко ответила я.

Мужские губы дрогнули от легкой улыбки.

– Сочувствую.

Я пожала плечами. Не так уж и плохо было в общежитие. По крайней мере, меня не мучали кошмары, и никто не контролировал каждый мой шаг.

– Пригласишь в гости? – неожиданно выдал Горецкий, вальяжно разваливаясь на диване и закидывая ногу на ногу.