Страница 4 из 5
В конце концов сюрприз изначально планировался на вечер. Просто он решил все ускорить, а этого видимо делать не стоило. Подождет, ничего за несколько часов не случится. А сейчас лучше больше ничего не делать. Не двигаться. Оставаться дома. Дать этому дню закончиться, наконец.
В такие дни вообще лучше не вылезать из под одеяла.
19 ноября 2008
Эль операсьён
Люблю я это время сразу после операции. Как, у вас ни разу не было операции? Эдакого вмешательства в ваше собственное тело с помощью холодных стальных инструментов. Пусть хотя бы с местной но анестезией. Не было? Ну что вы… Обязательно как-нибудь попробуйте. Причем желательно не в очень пожилом возрасте – и заживет быстрее и вспоминать об этих необычных ускользающих переживаниях сможете дольше. К тому же к старости, говорят, восприятие притупляется, так что не откладывайте надолго.
Кларе операцию закончили делать в 19:07. Ничего особо выдающегося, пересадка придатка нимба, причем даже под местным наркозом (правда в течении операции пришлось два раза обновлять – самая неприятная часть в операции, укол, бэээ). Она даже особо ничего не почувствовала, ну то есть больно не было. Но вот эта ужасная вибрация в черепных костях, клацающий звук инструментов об лоток, а особенно капли пота на лбу низко склоняющегося над ней хирурга – вот это немного снижало общее очарование от операции… Особенно, повторюсь, капли пота. Почему-то они заставляли думать о том, что что-то пошло не так, или проходит слишком тяжело, на грани. Почему не изобрели повязки для лба, впитывающие эти явно мешающие докторам выделения. Надо, обязательно надо. И врачам удобнее, и недообнаркозенные пациенты не будут так пугаться и домысливать, чего не надо. Хотя хирург был в целом Кларе приятен – от него не пахло потом, а даже наоборот, чем-то тонко ласкающим, возможно даже редким. А еще глаза (под маской не очень-то разглядишь лицо) но вот глаза – приятные. И голос – самое главное! – просто волнующий. И даже глуховатость, вызванная марлевой маской только усиливает это.
Сама установка придатка заняла совсем немного времени, больше пришлось возиться с отверстиями, зачистками, прокачкой каналов, верификацией чего-то и наращиванием опять же – уж извините – чего-то там. И много-много деталей, которые замечает испуганное сознание с обостренным вниманием.Расстояния между крючками занавесок, маленькая дырочка от гвоздя в стене (что там висело раньше?), четыре морщинки в уголке левого и пять – правого глаза хирурга (о, этот голос!!!) когда он прищуривается, покашливание медсестры, звонок мобильного где-то в коридоре (вот некультурщина, могли бы и отключить – знали ведь куда идут).
И самое главное.
Если показать, что начал чувствовать боль, то тебе тут же делают укол. Сначала относительно безобидный. А вот после второго раза они начинают сомневаться – вдруг не берет и правда наркоз? И доза увеличивается многократно! Клара это знала, и к тому же нисколько не любила терпеть боль, поэтому при первых же признаках подняла руку и обладатель прекрасного голоса немедленно им воспользовался для того, чтобы задать вопрос: “Вам больно? Сделать укольчик?” В сочетании с двухметровым ростом и густым, по-настоящему мужским голосом это полудетское полупедерастическое слово “укольчик” показалось смешным. Клара махнула рукой, мол, давайте, и рассмеялась. Ну правда было смешно услышать уменьшительное от огромного дяденьки с нереально приятным баском и тревожными каплями пота на лбу. Я сказал “рассмеялась”? Не совсем так. Она развеселилась до смеха, но собственно рассмеяться не получилось – вся верхняя часть Клары, ранее предназначенная в том числе для обозначения смеха, была парализована. Наркоз, однако. И если вы подумали, что я рекомендовал вам операцию именно из-за наркоза – ничего подобного. Просто наркотик не очень любопытно, да и на Клару уже не так сильно подействовал бы. Тут целый оркестр взаимодополняющих эмоций, чувств, переживаний, мыслей, знаков! Этот букет стоит того, чтобы подержать его в руках. Попробуйте обязательно!
И особенно, я надеюсь вы понимаете о чем я, это интересно испытать, когда имплантируют придаток нимба! Уже завтра вы станете чем-то доселе неведомым, еще вчера вы были просто человеком, а сегодня – самая настоящая остановка времени! Заморозка не только тела, но и всего-всего, что только может быть за стенами этой стерильной лиловой операционной. Настоящий Стоп! И вы можете рассматривать падающую пылинку (если бы тут такая была) веками! За один вдох много раз возникнут и исчезнут сотни сверхмогущественных цивилизаций. Оргазм будет длиться вечно а от соединения сперматозоида до рождения слоненка пройдет всего 6 секунд.
Но и это не самое интересное. В какой-то момент начнет расцветать из едва заметного, с булавочную головку огонька, разгораясь все больше и больше чувство осознания любви. Это похоже на то, как если бы в кромешной темноте вы несколько часов бродили с вытянутыми перед собой руками, чтобы не напороться на что-нибудь, и вдруг где-то вдали возник едва различимый маячек. И стал бы увеличиваться, расти, освещать все большее пространство, наконец полностью осветить мир, но на этом не остановиться. Он заливал бы уже почти физически ощутимым светом, и наконец начал слепить. Слепить так, что пришлось бы закрыть глаза, и взмолиться о всего несколько минут назад проклинаемой и утраченной тьме. Такое было это новое чувство – осознание любви. Любви заливающей и пронизывающей все вокруг…
Удивительное чувство!
Вот, почему я хотел порекомендовать всем – сделайте операцию. Любую, но – обязательно! Хотя, может быть у меня и у Клары ощущения были именно таковы, потому что нам пересаживали придаток нимба… Точнее ей пересаживали. Мой придаток нимба. Мне два ни к чему (странная мутация, все равно рано или поздно нужно было бы удалять), а ей без одного не обойтись (родители слишком интересовались новостями, вот девочка и получилась странной, без даже зачатка придатка, так что не нарастишь, только удалять).
И все же попробуйте! Даже если не так остро, как у нас, но что-то интересное будет. Операции просто так не проходят, обязательно что-то да почувствуете…
29 октября 2008
Павлов
Говори же
Его сгибала скорбь. Один. Теперь один. Вот она, та, с кем он хотел прожить всю свою жизнь. лежит перед ним и под ним. В двух метрах. Уже полчаса наверное. Все разошлись, даже копщики, что засыпали могилу, а он все не может с места сдвинуться. Ее больше нет. Навсегда нет. Надо привыкать, смиряться, верить в эту мысль. А как? КАК? Вы что пробовали хоть раз что советуете? МНЕ? БЕЗ НЕЕ? Бред. Полный непреходящий бред. СУКИ! Успокоиться. Молчать. Это нормально. Все умирают. Выдох. Умирают все. Да. И… Так… Выдох… нет, логика заканчивается. Не могу больше. я рыдаю…
Три минуты спустя…
Черт. Чертов черт. Сраный долбаный мир. Черт! Черт! Ладно. Я правда выживу. Ради тебя и ради себя. Я выживу и смогу перетерпеть. Я не мечтал перетерпеть, но черт с ним. Ладно. Как-нибудь.
Вот только… как возвращаться домой. Одному. К вещам. Вещи – это даже страшнее чем пространство, где жили оба. Нет, сегодня – нет. И вообще – нет. Попрошу кого-нибудь, они вещи разберут, а пока на даче переночую. родителей попрошу – они как-то спокойней это переносят. Ладно.
Солнце мое, радость моя, я не знаю, как буду жить без тебя. Не знаю, но не убью себя, ты же просила. Ты просила меня слишком о многом, знал бы я тогда, никогда не дал бы тебе этого обещания… Прости меня, что я жив все еще, но я не виноват. Мы хотели умереть одновременно, но черт меня побери с моей здоровой генетикой! Прости меня! Прости меня, любимая! Пусть бы я сдох, ну почему ты!!! Почему!!! Прости меня!!! Жди меня! Я уже скоро! что мне делать тут без тебя!!! Верь – все будет как я сказал! Скоро увидимся!!!