Страница 19 из 72
Со стороны это вызывало ужас и сожаление. Ведь Ли Ён Джуну это было так до боли знакомо, словно он глядел на себя в зеркало.
Чего ищет человек, загнанный в глухой тупик? Утешения? А может, тёплой поддержки? Нет, в такие моменты выброс адреналина порождает только наглое упрямство. Это было личным открытием Ён Джуна, которое он познал на собственном опыте.
– Верно. Я никогда не ошибаюсь. Знаю всё обо всём. Да, я совершенно идеальный. Тебе тошно от этого? Тогда тоже выполняй свою работу безупречно. Если не хочешь, чтобы тебя постоянно отчитывали, стань такой же, как я!
Это были времена его бурной молодости, когда он ещё не был вице-президентом. Попади Ён Джун в такую ситуацию сейчас, он ни за что не выразился бы в такой грубой форме, а подобрал бы более тактичные слова.
– Директор, знаете что?
– Что?
– У вас ужасно скверный и несносный характер. За всю свою жизнь я впервые вижу человека, который настолько слетел с катушек от любования собой!
– Тебе ещё до-о-олго предстоит лицезреть это.
– По-твоему, я сошла с ума? Ни за что! Не буду! Я сейчас же увольняюсь и возвращаюсь в Корею. Так что ищи себе другую девочку на побегушках, козел!
Ми Со настолько рассердилась, что резко перешла на «ты» и даже не поскупилась на ругательство в конце своей тирады. С грохотом пнув входную дверь, она вылетела из комнаты словно ураган.
Правда, на следующий день Ми Со как ни в чём не бывало, уже была на рабочем месте в пять часов утра. Она смиренно сложила руки перед собой на уровне талии и поклонилась начальнику, исполнив традиционное корейское приветствие.
– Я сделаю всё, что скажете. Только сжальтесь надо мной в этот раз, прошу.
– А я разве вообще говорил, что собираюсь тебя казнить?
После этих слов Ми Со быстро смахнула слёзы и глубоко выдохнула. Её улыбающееся лицо было таким опухшим, словно она проплакала всю прошлую ночь.
С того дня все началось.
Именно с того дня Ми Со начала старательно завязывать галстук Ён Джуну.
Раздался звук сильного кашля.
– Бог мой, я сейчас помру.
Президент Ли подавился, сделав глоток чая с женьшезалось вот-вот отойдёт в мир иной. Этот шум и вырвал Ён Джуна из ностальгии по прошлому. Он тотчас же вскочил и хорошенько похлопал отца по спине.
– Пейте медленнее, куда же вы так торопитесь?
– Действительно, – откашливаясь, ответил президент. – Сейчас для спешки есть другой повод.
– И что же это?
– Присядь-ка.
Ён Джун вернулся на свое место и серьёзно нахмурился, ожидая дальнейших слов отца.
– Поговаривают, что Ми Со увольняется?
– Слухи разлетаются со скоростью света.
Президент Ли вновь откашлялся. Это неловкое фальшивое действие было его старой привычкой, таким образом он стремился сгладить углы перед важным разговором.
– Говорите, отец.
– Ты правда не собираешься жениться?
– Прошу прощение за это.
– Твоему старику… – президент Ли снова откашлялся, – твоему старику так хочется увидеть перед смертью своих внуков! Какие грехи я совершил в прошлой жизни, что сейчас, имея двух сыновей, не могу познать этой радости! Оба как один наотрез отказываются заводить семью!
Ён Джун глубоко вздохнул и отвернулся в сторону окна. Президент Ли знал, что обычно в такие моменты сына словно сдувало ветром, поэтому, пока Ён Джун не успел, как обычно, улизнуть от разговора, старик смог вставить еще парочку фраз между приступами кашля:
– Да у меня… Кхе-кхе… Да у меня даже нет никаких требований для будущей невестки! Кхе-кхе… Я ничего такого не прошу… Кхе-кхе…
Резко встав со своего места и поправив складки на одежде, Ён Джун быстрыми шагами поспешил удалиться.
Только ему стоило открыть входную дверь кабинета и сделать шаг наружу, как президент Ли снова его окликнул:
– Ах да, Ён Джун!
– Слушаю.
– Твой старший брат скоро вернётся.
– Правда?
– Прошу тебя, встреть его с радушием.
– Ну разумеется.
Ён Джун ответил на автомате и даже не обернулся, а на его каменном лице вдруг появилась горькая улыбка.
Мать Ён Джуна, госпожа Чхве[20], обладала завидной внешностью, даже несмотря на то, что ей уже было за шестьдесят. Это чуткая и великодушная женщина являлась для Ми Со образцовой мудрой матерью и доброй женой, на которую девушка равнялась.
Ми Со и госпожа Чхве всегда проводили время за чаепитием в гостиной, ожидая, когда Ён Джун спустится.
– Что-то сегодня их беседа особенно затянулась. Моя дорогая Ми Со, ты наверняка уже устала ждать.
Ми Со работала бок о бок с Ён Джуном уже довольно долгое время, поэтому президент Ли и его жена относились к ней как к младшей дочери и ласково звали ее по имени[21].
Это было невероятно редким исключением из правил. Ми Со, конечно, это слегка озадачивало, но такое теплое отношение было ей все же приятно, так что она не противилась.
– Ну что вы! Мне только в радость посидеть и побеседовать с вами впервые за столь долгое время.
– Правда? Ах, как я рада, что моей дорогой Ми Со у нас нравится!
Госпожа Чхве засмеялась, прикрывая рот рукой. Не успела только Ми Со заметить, что на лице матери Ён Джуна на мгновение промелькнула некая неловкость, как госпожа Чхве задала ей очень деликатный вопрос:
– Послушай, Ми Со… Ты что, увольняешься?
– Да.
– Но почему? Ён Джун придирается к тебе?
– Нет, что вы, это не так.
– Тогда в чём же причина?
– Ни в чём.
– Что значит «ни в чём»? Почему так внезапно?
– Ну, просто мне пора уже задуматься о замужестве.
Ми Со не успела даже договорить, как госпожа Чхве от удивления выпустила из рук чашку с чаем. Горячий травяной напиток разлился по всему столу, а сама чашка упала на дорогущий ковёр высокого качества и, слегка подрагивая, оставила на нём жуткое пятно.
– Вы в порядке?
Ми Со осмотрела руку госпожи Чхве и проверила, не обожглась ли она, а затем тотчас же склонилась над ковром и начала вытирать пятно.
Сама же жена президента продолжала сидеть неподвижно, уставившись в одну точку. Вдруг, словно внезапно очнувшись, она схватила Ми Со за запястье и слабым голосом спросила:
– Постой, Ми Со! А вы разве не встречались с Ён Джуном?
– Что? Не-е-е-ет! Вы что! Никогда! Мы никогда не были вместе!
Ми Со резко покраснела и стала решительно ее разубеждать. Видя, насколько у девушки серьезное выражение лица, госпожа Чхве слегка опечалилась.
– Так, значит, у тебя есть другой парень?
– Нет, у меня никого нет.
– Раз так, за кого же ты собралась замуж?
– После увольнения я хочу немного отдохнуть и попробовать повстречаться с кем-нибудь. А потом поскорее выйти замуж, пока лучшие годы для этого не будут упущены.
– Да? Вот оно что… Ой, как кружится голова…
Госпожа Чхве принялась массировать виски. Как только жену президента начало качать из стороны в сторону, Ми Со молниеносно подхватила её.
– Вы в порядке?
– Д-да… Я в порядке. Просто немного удивилась.
Госпожа Чхве выпила стакан воды, который протянула ей Ми Со, и некоторое время изо всех сил пыталась прийти в себя. Немного погодя она с осторожностью спросила:
– Знаешь, я хочу у тебя кое-что спросить. Пожалуйста, не пойми меня неправильно. И пообещай, что не расскажешь об этом Ён Джуну. Хорошо?
Ми Со понятия не имела, что же такое собирается спросить у нее госпожа Чхве, и усердно закивала головой.
– Да, обещаю.
– Послушай. Просто… Я хотела узнать… Наш Ён Джун случайно не ге… ге… ге… ге…
Госпожа Чхве так и не смогла до конца выговорить слово «гей». Прикрыв рот рукой, она стыдливо склонила голову.
– Президент был так занят делами компании, плюс еще его проблемы со здоровьем, так что он не смог уследить за этим. Все эти девушки, которых Ён Джун водит на всякие встречи и приёмы, они ведь не состоят с ним в отношениях. Они нужны просто для видимости, верно? Для создания приятного впечатления и для демонстрации высокого статуса? Хм, как бы это назвать… Они для него как аксессуары, да?
20
В Южной Корее женщины чаще всего не берут фамилию мужа.
21
В Южной Корее по имени принято обращаться только к членам семьи и самым близким людям.