Ежевичка, я влюбился

— Подай халатик, пожалуйста, — щебечет милым голоском стервочка.

— Даже и не подумаю, — прищуриваюсь, склоняя голову влево.

Хм… интересно посмотреть на то, что она предпримет дальше. Ей лишь нужно обойти кушетку, подойти к вешалке, которая всего-то находится у стены за моим плечом. Только вот незадача-то проделать путь полностью без белья и не попасться в мои порочные руки. Эх… Ежевичка, как же мне тебя жаль…

— Демьян?

— Свидание?

— Так нечестно, — надломлено произносит она.

— Ты не оставила мне выбора.

— Да, — тихо шепчет и опускает глаза в пол.

— Если это очередная твоя манипуляция, — угрожающе бросаю в ее сторону

— Нет никаких манипуляций. Я правда согласна пойти с тобой на свидание.

А потом она опускает руки вниз и подходит, становясь напротив меня. Полностью голая. Снова испытывает мою выдержку. Конечно же, в брюках под молнией затвердело до изнеможения. Но я просто не имею права ошибиться. Когда в мои руки положили живое, истекающее кровью сердце. Я достаточно изучил эту женщину, чтобы знать, что ее согласие пойти со мной на свидание приравнивается именно к этому. Словами не передать, какие запредельные усилия были предприняты, чтобы не опустить глаза ниже ее лица. Тогда я точно бы сорвался и испортил нафиг все.

— Место выбирай сам, мне не принципиально, а теперь подай мне халатик, пожалуйста.

12. Свидание

Женя

И надо же было согласиться пойти с ним на свидание. Как будто у меня до этого проблем не было. Еще такая: место выбирай сам. Ага, выберет он. Явно что-то задумал. Демьян не оставит без внимания то, как я с ним обходилась в последнее время. Наверняка затеял что-то кровожадное. Готовит очередную ловушку для меня. Вдоль линии горизонта расставил всюду свои капканы. А я тут сиди и гадай, что надеть. Роскошное и экстравагантное, чтобы убить первой и самой не пойти на дно, или же свободное, комфортное и в спортивном стиле, что, если от засранца придется удирать, спасая свою задницу. Но внутренний голос шепчет: «Женя перестань так категорично к нему относится. Изводишь же не только его, но и себя». И тот маленький спектакль… проваливаюсь в воспоминания, в которых предстала перед ним, полностью обнажив свое тело. И его светлые глаза в тот момент потемнели, превратившись в ночное небо, а в них отражался самый настоящий блеск лунного сияния от такого неистового, дикого и страстного желания.

Этот мужчина хочет тебя. Снова включился мой непослушный внутренний голос. Предатель, ей Богу! Только тебя и больше никого. Клянусь! В ту минуту он затуманил мой разум. Мне хотелось самой набросится на Демьяна, вновь ощутить мягкость его губ на своих. И раствориться в моменте вечности. Только… вот уж чего я точно от него не ожидала — что этот наглец поведет себя, как благородный рыцарь. Из сладкого дурмана меня вывело, как по щелчку пальцев.

И вот, спустя несколько часов этот самый рыцарь везет нас на своем аллигаторе в засекреченное для меня местечко. Сюрприз, типа. Внутренний мандраж, который мне удалось побороть еще до выхода из номера, находясь здесь и сейчас в одном салоне авто с этим мужчиной, почему-то вновь усилился. Веду себя как какая-то заносчивая скромница перед первым разом. И знаете, что? Это дико раздражает.

— Ежевичка, ты замерзла? — волнуется наглец и берет меня за руку, переплетая свои пальцы с моими.

Чертов засранец еще больше подогревает мой раззадоренный не на шутку мозг. Для пущего эффекта сейчас не хватает слонов и танцев. Ну, привет! Мы та самая сладкая парочка из Болливуда! Освобождаю аккуратно свою руку, чтобы Демьян ничего не заподозрил, а то еще сочтет меня за нервнобольную.

— Жень? — бросает взволнованный взгляд в мою сторону, когда на светофоре загорается красный свет.

— Что? — напускаю на себя самый беспечный вид и поворачиваю голову в его сторону.

— Все хорошо?

— Да

И тут же неловкую паузу заполняю будничным разговором.

— И как тебе удалось отлучиться с работы?

— Ты знаешь, Ал самый миролюбивый человек, и, по крайней мере, мне он никогда не отказывал. Поэтому сам решился заменить меня, пока я решаю супер важные дела в универе.

— В субботу вечером? — брови-птицы взлетают стремительно ввысь.

— Он знает, что театралы и по воскресеньям учатся.

— Так ты будущий актер? — хотя почему меня это удивляет. У парня же, очевидно, талант красноречиво играть роль, как на сцене, так и в жизни.

— Режиссер, — поправляет Демьян. — А вот этого дядя еще не знает… в прошлом семестре решил перевестись на другую специальность.

— Ураган

— Что? — недоумение летит в мой адрес

— Ты — ураган. Летишь сломя голову, сметая все и всех на своем пути. До сих пор не разобрался в себе и не нашел, чем хотел бы заняться по жизни.

— Тогда ты мой ветер? — улыбается обаятельно Демьян-хулиган, но я так и оставляю его вопрос без ответа. Лишь делаю тяжелый выдох и отворачиваюсь к окну, откидывая голову на сиденье.

Когда мы покидаем заснеженную деревню в горах. Пейзажи за окном становятся все пестрее и ярче, в них начинает больше проявляться зелени.

— Мы едем в город?

— Почти, — делает паузу и таким же будничным тоном добавляет. — Мы до него не доедем.

Вот о чем я и говорила. Хорошо, что к платью предпочла при выборе обуви самые простые и удобные кеды, а еще в сумочке на самом дне завалялся перцовый баллончик. Всегда ношу его с собой. Ну, так, на всякий случай. Мало ли…

После этих слов Демьян почти сразу же сворачивает в узкий проулок. Проезжаем частные дома, элитные коттеджи и я узнаю постепенно местность.

Парень неосознанно заманил меня в капкан. Нет, я не виню Демьяна в том, чего он не мог и, по сути, не может знать. Поэтому официально не срываю свидание. Когда подъезжаем к небольшому парку и въезжаем на парковку, вне всякого сомнения, я убеждаюсь в том, что моя догадка подтвердилась.

— Океанариум? Серьезно?

— А… э… — кажется, он начинает путаться в словах. — Ай, ладно! Знаешь, сначала я думал сводить тебя в какой-нибудь самый дорогой ресторан в городе. Но потом понял, что такой банальщиной тебя не удивишь. Еще я понял, что совсем тебя не знаю. И это несмотря на то, что мы работаем почти два месяца бок о бок. Плотно… тесно… — последнее слово он говорит чуть тише, и в его голосе появляются плотоядные нотки с сексуальной хрипотцой. — В общем, — оживляется он снова. — Я тут пораскинул мозгами. И сделал фанты.

— Что? Фанты? — на смену удивлению приходит смех. Точнее меня захватывает приступ смеха. Я смеюсь долго и громко, так, что даже пресс на животе сводит.

— Вот ты смеешься, а я, между прочим, три с половиной часа писал на бумажках места, куда хотел бы тебя сводить, а потом методом тыка выпал океанариум.

Заразительный смех заменяет холодная волна отчаяния. Бьет наотмашь, накрывая с головой и обнажая раны прошлого. Потому что последнее, где бы я хотела оказаться — это родительский дом, а после него океанариум. Точнее не сам океанариум, а место его нахождения. Все таки двадцать лет прошло и очень многое изменилось вокруг. Например, когда произошел тот пренеприятнейший ужас детства на месте океанариума был цирк.

То был девятый мой день рождения. Бедная богатая девочка. Без семьи, обделенная родительской любовью, но ни в чем не знавшей отказа в материальном плане. Папа никогда не проводил со мной время, и скорее я даже была этому рада. Нарваться лишний раз на разъяренного монстра, почувствовать острые акульи зубы на своей шее — такое себе удовольствие. Но так совпало, что в свой девятый день рождения я была здесь с моим супер занятым отцом в командировке.