Страница 13 из 54
Тёрнер пользуется моментом и слегка касается оголенного места. Его пальцы такие теплые в контрасте с моей ледяной кожей. Однако эти прикосновения так невинны, но при этом так нежны, что я, похоже, не могу вспомнить, что меня возбуждало когда-либо сильнее, чем это.
Мне хочется почувствовать это райское наслаждение повсюду. Я снимаю свитер и случайно вместе с ним на пол летит и футболка. Опускаю взгляд на грудь и машинально пытаюсь прикрыть шрамы ладонями.
После трагедии мы впервые делаем это при свете. Всё это время я не хотела, чтобы он видел меня такой, такой далекой от совершенства.
— Что такое? — шепотом интересуется Майкл, с нежностью разглядывая моё тело.
— Эти шрамы… — в горле застрял комок боли.
— Какие шрамы? Я ничего не вижу, — он целует меня в ямочку под правой ключицей, а затем нежно скользит вниз, даря всё новые и новые прикосновения любви своими губами.
Это так невесомо, что мне приходится сосредотачиваться на каждом миллиметре в точке соприкосновения, чтобы насладиться всеми чувствами до последней капли.
Несмотря на увеличивающееся возбуждение, моё сердце отбивает ровный ритм. Мне хорошо, но это совершенной иной уровень телесного единения двух душ. Голова немного кружится, и я цепляюсь за его плечи, а затем невероятно медленно очерчиваю границы на его шее для будущего поцелуя.
Я провожу губами по его горлу и глубоко вдыхаю его запах. Между нами практически не остается расстояния. Целую его в очерченный невидимыми чернилами квадрат. Он словно задыхается, издавая хриплый стон. Мой внутренний эгоист сейчас захлебнется от собственной гордости.
Майкл осторожно спускает лямки лифа, чтобы открыть всё новые и новые пространства для своих невероятно пленительных ласк. По спине пробегают мурашки, когда моя грудь полностью оголяется. Внизу живота стягивается тугой узел. И вот теперь я не могу нормально дышать.
Меня сводят с ума его гипнотические ласки и сумасшедший запах. Кажется, что обоняние обострилось настолько, что я чувствую каждый феромон, испускаемый его телом. Продолжаю захватывать своими поцелуями всё новые участки его кожи: на шее, ключице, плече. И в этот сладострастный момент Тернер обхватывает губами сосок, рвано выдыхаю и выпускаю коготки, чтобы удержаться и не упасть, потеряв сознание.
Как же это прекрасно чувствовать себя живой… Чувствовать, как каждая клетка наполняется живительным кислородом. Как капли пота проступают на коже, чтобы не дать сгореть в огне страсти и желания.
Эти ощущения фантастические, несравнимые ни с чем другим. Любовь способна исцелять даже тех, кто уже сомневается в своём существовании или реальности происходящего.
Пока я утопала в собственных ощущениях, Майкл помог мне снять джинсы и остатки нижнего белья. Он спустил пижамные штаны и усадил меня к себе на бедра, лицом к лицу.
Я замираю на мгновение, когда Тёрнер вглядывается в мои глаза и убирает прядь волос, спадающую на левую грудь. Шатен вероятно восхищен открывшимся ему видом. Я вижу, как он сглатывает слюну и снова возвращается к моим губам.
Крышу сносит от такого невероятно эротичного момента.
Мои пальцы скользят вдоль его позвоночника, и я готова поклясться, что чувствую, как по его спине бегут мурашки. Майкл прикусывает мой язык, а затем слегка всасывает в себя. Повторяю свою маленькую шалость и получаю такую же реакцию. Он усмехается мне в губы.
Немного отстраняюсь и целую его в подбородок, шею, легким касанием уст рисую невидимые символы на его груди. Парень сжимает мои ягодицы до белых пятен и громко стонет немного выше моего уха.
Это приятное чувство где-то щекочет внутри.
Дыхание учащается, а сердечко тарабанит внутри, в ожидании прекрасного момента, в котором просто невозможно почувствовать себя одиноким, не говоря уже об иных неприятных мыслях, преследующих меня в последнее время.
Рука Тёрнера скользит по бедрам, огибая их, а затем оказывается у промежности, и останавливается в заветном месте. Пальцы нежно проходят вдоль складочек нащупывая небольшой бугорок. От легкого прикосновения к которому меня будто бьет небольшой разряд тока.
Я хочу почувствовать себя живой…
Подаюсь бедрами вперед, задевая его твердый половой орган. Дыхание Майкла ещё сильнее сбивается, и он уже не может сдерживать себя. Он ждал, скучал и теперь всё его естество требует меня. Его сильные руки обхватывают мои ягодицы, приподнимают вверх, и я осторожно касаюсь головки члена, чтобы направить его вовнутрь.
Тёрнер входит в меня медленно, миллиметр за миллиметром, глядя в глаза, и кажется, что это сводит его с ума.
Ощутив полное проникновение, мне хочется плакать, и я не сдерживаю это желание. По щеке скатывается слеза.
О, Боже, как это прекрасно, чувствовать это.
— Милая, всё хорошо? — он вновь обеспокоен моим состоянием.
— Я люблю тебя, — целую его так жадно и болезненно, что в легких разгорается кислород.
— Я тебя тоже… — шепчет Майкл, не разрывая поцелуя.
Приподнимаю бедра, а затем насаживаюсь на твердый член, снова и снова. Пространство вокруг сжимается вместе со мной до одной точки, затем расширяется и повторяет этот фокус несчитанное количество раз.
Я невероятно счастлива, впуская в себя каждый миллиметр его плоти. Концентрируюсь на ощущении, при котором способна различить и запомнить всё его мужское естество, сжимая его стенками своего влагалища.
В какой-то момент Майкл валит меня на спину, и еле успев набрать кислород в легкие, я ахаю. Он прижимает мои колени к груди, от чего угол проникновения становится неимоверно глубоким. А сила трения, с которой воспламеняется точка наслаждения внутри меня, в одно мгновение инициализирует взрыв.
Боже, это так сильно.
Не могу поверить, что уже содрогаюсь от оргазма. Стенки влагалища так сильно пульсируют, что это кажется неестественным.
Он ускоряется, начиная с жадностью целовать мои губы, щеки, шею, то и дело прикусывая кожу. От этого сумасшедшего темпа я не могу дышать, и остановится тоже не могу. Всё горит, всё сворачивается, сжимается. Каждая клетка требует выхода энергии. Мне нужно отпустить себя, чтобы испытать истинное наслаждение. И сжав в очередной раз своими мокрыми стеночками Майкла, я кончаю во второй раз.
О, мой Бог!
Это так сильно, что мой разум будто бьётся в истерике, по щекам катится град из слез, и я отпускаю себя.
По всему телу разливается невероятное тепло. Тёрнер сильно напрягается, постанывая моё имя, когда его практически сразу накрывает оргазм. Он даже не выходит из меня, просто наваливается. И последнее, что я помню, это его умиротворённое лицо, перед тем как вырубиться.
***
Пить, как же я хочу пить. Еле сгребаю свою тело с постели и медленно плетусь к ванной. Во рту так сухо, будто последняя капля моего тела покинула меня, и я высохла в прямом смысле этого слова.
В ванной включаю свет и бросаю короткий и недовольный взгляд на своё отражение.
Чучело непричесанное!
Ужас!
Наклоняюсь к раковине и одним движением запускаю воду при помощи небольшой ручки смесителя. Шум льющейся воды наполняет комнату эхом. Я делаю глоток, затем ещё один, и понимаю, что не могу напиться. Кажется, что вода не реальная.
Я поднимаюсь над раковиной и смотрю в зеркало. За моей спиной стоит Саймон.
Еле сдерживаю себя, чтобы не завопить от испуга.
— Что ты тут делаешь, Саймон?