Эффект Тёрнера

— Куда мы идём? — немного сбито спрашиваю Майкла, дабы облегчить нарастающее безумие внутри.

— На озеро! — эта фраза его звучит так легко и беззаботно, будто бы на улице июль.

— Надеюсь, мы не будем купаться? — озабоченно вопрошаю я, а дыхание моё всё-таки сбивается, а сердце переходит с сальто-мортале на двойной кульбит. Мои глаза готовы сделать на его переносице дырку.

— Ахах! О`Нил, не мечтай! Сегодня ты не увидишь моё прекрасное нагое тело!

Ох уж эти сальные шуточки! Как же без них?!

— Ты про плавки не слышал? Или ты принципиально голышом купаешься?

— То есть, ты не будешь спорить с тем, что моё тело прекрасно. Тебя больше интересует, в чём я купаюсь? Да ты пошлячка, Сара! — Майкл говорит нагло, переворачивая мой вопрос с ног на голову. Его явно забавляет смущать меня. Он же видит, что от его слов я сразу покраснела. Хоть на своём лице и стараюсь изобразить покерфейс.

— Боже, Тёрнер! Какой же ты индюк!

— Но-но-но! Как же твоя вчерашняя смска, что ты передумала, и я не индюк! Ахах… — не договорив, эта зараза срывается в хриплый смех.

Вот же зараза, я так и знала, что он воспользуется этой смской.

— Вообще-то ты сам её написал… — процеживаю слова сквозь зубы, стараясь не заржать вместе с Майклом.

— Ты этого не докажешь… — выдает также нагло Тёрнер и тут же продолжает хихикать. Ещё минуту я жду, когда он успокоится. Честно, мне смешно, но… Не дождется!

Мы сворачиваем направо и идём вдоль улицы с маленькими аккуратными домиками, похожими друг на друга как две капли воды, явно их строил один застройщик. Они все такие одинаковые, не понимаю, как их можно не спутать.

— Давно ты занимаешься гимнастикой? — судя по всему, Майкл решил сменить тему, задавая этот вопрос. Возможно он решил больше не смущать меня, но я в это не верю. Только и жду, что сейчас начнутся пошлые шуточки про растяжку или бревно.

— С пяти лет! А ты футболом?

— С восьми… Мне нравится, — кажется, что обычные разговоры тяжело даются Тёрнеру или, может, я ошибаюсь. — А тебе нравится гимнастика?

— Возможно больше всего на свете… — отвечаю воодушевленно, представляя тот самый момент, когда прыгаю с нижней жерди брусьев на верхнюю, и ощущаю хоть и мнимое, но чувство полета.

— Даже больше, чем я? — нагло вопрошает Майкл, скривив лицо полного удивления.

Я поначалу пытаюсь закатить глаза наверх, но не сдерживаюсь и начинаю смеяться.

Вот же хитрая жопа!

Кап. Кап. Кажется начинается дождь, угрюмо поднимаю сначала глаза на небо, а потом смотрю на Майкла. На его лице всё та же улыбка, словно его не тревожит, что дождик может перерасти в ливень.

— Почему тебе нравится гимнастика? — с одной стороны вопрос звучит из уст зеленоглазого красавчика вполне тривиально, но, в то же время, его слова наполнены искренней заинтересованностью.

— Я не могу это просто объяснить. Хотя… Тебе когда-нибудь снилось, что ты летаешь? — вглядываюсь в его глаза в ожидании ответа, он тут же одобрительно кивает, не отрывая глаз от моего лица. — Это можно объяснить так. То же чувство, что я испытываю, летая во сне, оно со мной, когда выполняю упражнения на брусьях или на опорном прыжке.

Мягкая улыбка проскользнула на его умиротворенном прекрасном лике. Ещё несколько минут мы идём молча. Тёрнер словно обдумывает мои слова.

— Ты думала о спортивной карьере? — вновь прерывает тишину Майкл.

— Нет, максимум, что мне светит — это спортивная стипендия, если академической не будет, — глубоко вздохнув, тихо констатирую сухие факты.

— Это глупо, Сара! Тебе ведь нравится гимнастика, почему ты не хочешь связать с ней жизнь? — бесцеремонно упрекает меня Тёрнер, скривив свои безумно сексуальные губы.

— Потому что таких, как я, сотни тысяч, а олимпийскими чемпионами становятся единицы! — в моих словах можно четко услышать черствого реалиста. Я вижу, что Майкл хмурится от недовольства. Ну и пусть! Такова правда жизни! Не всем мечтам суждено сбыться.

Через мгновение я понимаю, что на нас обрушивается проливной дождь. Огромные капли летят сверху вниз, наполняя всё в округе шумом ливня. Он громко тарабанит по крышам домов, так что меня это даже немного пугает. Смотрю по сторонам в поиске укрытия, но его нет. Мы уже дошли до окраины города, через пару домов виднеется деревянный пешеходный мостик, через небольшую речушку, а за ним ферма.

— Придется бежать! — Майкл говорит это так, словно выбора у нас нет.

— Куда?

— До ближайшего укрытия… — я почти не слышу окончания брошенной Тёрнером фразы, так как эта зараза срывается с места и бежит в сторону деревянного моста. Мне ничего не остается, как бежать за ним.

Дождь хоть и сильный, но теплый. Через несколько мгновений я понимаю, что мы несемся по лужам, как маленькие дети. Мой разум захлестывает неуправляемое чувство радости. Той детской и искренней радости. Хочется смеяться и бежать, просто бежать. Пусть все смотрят и думают, что мы идиоты. Идиот тот, кто никогда не испытывал этого подлинного чувства абсолютной свободы, охватывающего всё тело и разум. Кажется, что пахнет эндорфином, по крайней мере, гормон счастья должен пахнуть именно так.

Майкл бежит впереди, он постоянно оборачивается, будто боится, что я остановлюсь. Мне кажется, что Тёрнер тоже чувствует этот запах, запах эндорфина. Время беспощадно, но только не к счастливым людям. Таким как мы сейчас. Мы летим сквозь дождь, рассекая воздух в эффекте слоу мо. Кажется, что мы бежим по старому деревянному мосту целую вечность, не обращая внимания на громкие скрипы под ногами. Майкл сбавляет темп, ожидая, что я его наконец-то догоню. Через мгновение мы уже бежим плечом к плечу. На секунду наши глаза встречаются. Пользуясь моментом, я ускоряю шаг и вырываюсь вперед. Из моих уст срывается звонкий смех. Позади только и слышу: “Ах, так!…” и что-то неразборчивое в конце. Я лидирую метров тридцать. Ееееееееее! Моё ликование прерывают сильные руки Майкла, резко обхватившие меня сзади за талию. От резкого торможения я теряю равновесие и лечу вниз, еле успевая подставить руки, чтобы избежать удара головой об землю. Тёрнер падает вместе со мной. Хотя он и попытался смягчить наше эпическое падение, я всё равно придавлена его мускулистым телом. Всеми фибрами своей души чувствую, как он тяжело дышит. Блин, как так получилось, что Майкл лежит на мне? Быстро вставай! Поворачиваюсь к нему лицом, но он и не собирается вставать. Небольшим рывком вперед пытаюсь встать, но эта скотина мне этого не дает сделать. От моей попытки становится только хуже, Тёрнер вжимает меня в землю и смотрит мне прямо в глаза, как обезумевший хищник. Не понимаю, мне страшно? Или это что-то другое? Неужели он меня сейчас поцелует? Майкл продолжает впиваться в меня своим ненасытным взглядом.

— Может встанем? — отчаянно срывается у меня с губ.

— Не сейчас… — шепчет он.

Сейчас мне кажется, что его глаза ещё прекраснее, они так близко, их взор не дает мне дышать. Хотела бы я зажмуриться, но это преступление, сейчас даже моргать непростительно. Глубокий вдох, а следом выдох. Сердце прячется где-то в пятках. Ещё секунда, и он встает, одновременно поднимая меня с земли, не расцепляя этого невероятно страстного взгляда.

— Нам на ферму? — спрашиваю я, будто словами тут поможешь, столько искр сейчас пролетело между нами.

— Нет, это ферма Моров, они чокнутые. Если быть до конца честным, то ближайшее убежище от дождя на озере. А вот отсюда лучше валить да побыстрее, папаша Мор может и пристрелить, если увидит нас тут. О, нет…