Скрюченный человек

Рассказ из сборника «Зима с детективом».

Альбина Нури

Альбина Нури

Скрюченный человек

— Фу таким быть! Позорище, — скривилась Олечка Зимина, заходя в магазинчик.

Голубоглазая Олечка была самой красивой девочкой в классе. А бомж, который, покачиваясь, стоял возле магазина, мерзкий и грязный.

Ребята часто приходили сюда после уроков купить чипсы, колу или мороженое. Бомж вечно тут околачивался: рылся в контейнере за магазином, стоял возле двери, торчал около входа в метро.

Женин дом был неподалеку. Иногда бомжа видели и около него, но дом считался элитным, был огорожен забором, ключ от ворот имелся только у жильцов. Внутри, в уютном дворе, находились лавочки, декоративные деревца, детская площадка, парковка. Таким, как этот оборванец, вход в подобные места заказан.

Нечёсанные седые волосы, похожие на свалявшуюся шерсть; отечное, бугристое, как картофелина, лишенное индивидуальности лицо — все пьяницы похожи. Чёрное пальто с чужого плеча болталось на старике, как на вешалке, ладони не высовывались из слишком длинных рукавов. Брюки, обувь, место которой на свалке, убогая котомка — вид старика вызывал отвращение, а уж исходящий от него запах…

Женя зашел в магазин вслед за Олечкой, Настей и Никой (на «Колю» друг не отзывался принципиально).

— Почему его не заберут куда-нибудь? — никак не могла успокоиться Олечка. — У него, наверное, вши. Вдруг он больной, заразный.

— Он же не чихает на тебя, — резонно заметила Настя.

Она ревновала: Ника упорно не замечал её, когда Олечка была рядом. На самом деле он вообще никого, кроме Зиминой, не замечал, был влюблен в неё с шестого класса. Хотя Жене, например, больше нравилась Настя: она, по крайней мере, была живая и смешливая. А Олечка постоянно вела себя так, словно стояла перед зеркалом: никого, кроме себя, не видя.

И вот бомжа этого заприметила.

— Ещё бы он чихнул! — возмутилась Олечка. — Я бы отцу сказала.

Отец у Олечки — крупный полицейский чин. То ли полковник, то ли целый генерал.

— Так сказала бы, пусть его заберут.

Олечка высокомерно поглядела на Настю:

— Делать ему нечего, отбросами всякими заниматься!

— Кто какие будет? — спросил Ника, подходя к стойке с чипсами. Про бомжа все благополучно забыли.

Пробежал сентябрь, а вслед за ним и октябрь с ноябрем, заливаясь слезами дождей, канули в прошлое. Декабрь отмерил начало зимы точно в срок, в соответствии с календарем. Аккурат первого грянули морозы, замело-завьюжило.

Бездомный, который постоянно маячил где-то на периферии Жениного зрения, возникая то тут, то там, пропал. Наверное, переместился туда, где потеплее. Может, на теплотрассу подался или облюбовал подъезд дома, в котором нет охраны, консьержки, домофона.

Женя забыл про него — да и с чего бы помнить? Бомж пришел на ум, когда Влас — Стас Власянников — смотрел в интернете видео на своем любимом канале «Пуся Хомячков» и громко, на весь класс, комментировал. Женя пранкеров не любил: смаковать, как над людьми издеваются, — такое себе. Но, как и все, глянул одним глазом.

Ролик назывался «Дрессированный бомж», суть его состояла в том, что блогер кидал несчастному мелкие деньги, заставляя выполнять команды: «стоять», «сидеть», «искать пять рублей» и прочее.

По мнению Жени, это было отвратительно: и придурковатый блогер Пуся бесил, и бомж, который щерился беззубой улыбкой и радостно «служил», теряя остатки человеческого достоинства. Однако Власу, как и многим другим ребятам, было «по приколу». Смешно.

Вот тут Женя и вспомнил местного бездомного, спросив себя, стал бы тот за малую денежку прыгать и резвиться другим на потеху, и решил, что, скорее всего, да. В какой-то момент человек перестает быть человеком и превращается в животное, подумалось ему.

Однажды мальчишки помладше окружили того старика, бросали в него пластиковые бутылки, стаканчики, кричали, хохотали, а бездомный притопывал на одном месте, поворачивался, как кошка, которая ловит свой хвост, и тоже тихонько смеялся. Видно, не понимал, что над ним глумятся.

Противно все это.

Учебный день пролетел быстро, а после Женя с Никой пошли в кино. Вечером, возвращаясь домой, Женя увидел бездомного. Он, оказывается, устроил себе лежанку из тряпок и рваных одеял под балконом одной из девятиэтажек около его дома. Там было что-то вроде ниши или норы, куда ветер не задувает. Старик лежал, натянув на голову пальто, уткнувшись носом в стену, подвернув руку под голову.

Мельком бросив на спящего косой взгляд, Женя поспешно прошел мимо. Никому, конечно, не пожелаешь такого: валяться на картонке в мороз, не зная, удастся ли сегодня поесть. Но, с другой стороны, каждый сам хозяин своей судьбы: не пей, трудись, деньги зарабатывай, веди себя нормально, тогда не окажешься в таком жалком положении.

Проходя по пути из школы мимо того дома на следующий день, Женя бросил взгляд на балкон (точнее, под него). Бездомный ютился в своём гнезде. Поза была та же.

И на следующее утро — тоже.

А вечером все и случилось.

Женя два раза в неделю играл с ребятами в хоккей и во вторник возвращался после матча. Удачно поиграли, настроение было отличное: их команда победила, а Власа — продула с разгромным счетом.

Уже стемнело. Мороз царапал острыми коготками щеки. Женя свернул за угол, оказавшись возле дома, где обитал старик. Людей поблизости не было, снег хрустко пружинил под ногами, и это единственный звук, который слышал Женя, — так тихо было кругом. Прямо как в сосновом бору.

Свет фонарей освещал дорожку, пустой двор, серебряные ото льда и снега деревья. Под балконом чернела фигура бездомного, и Женя замедлил шаг, хотя собирался пройти мимо.

Сейчас минус пятнадцать. Лежать на земле в такой холод — все себе отморозить. Старик, видно, спал.

Женя шагнул ближе, и его словно кипятком окатило. Все эти дни, что он ходил мимо убогого обиталища, бездомный не менял позы! Уже не первые сутки лежал спиной к улице, укутавшись в пальто, подломив руку под голову.

— Эй, вы там живы? — Собственный голос показался Жене незнакомым.

Нет ответа.

Что делать? Пойти домой, оставить все как есть?

Вместо этого он вытянул руку, в которой держал хоккейную клюшку, и осторожно потыкал бездомного. Каменная твердость — вот что он ощутил. Все равного) коснуться большого валуна (Женя видел такие на море) или стены здания. Бездомный словно слился с местом своего обитания.

Мертв. Мертв окончательно, бесповоротно, необратимо. Женю, который прежде никогда не видел покойников, приморозило к месту. Он еще не успел подумать, что следует предпринять, как тёмная неподвижная фигура вдруг пошевелилась.

Женя взвизгнул и отпрянул. Бомж вытянул одну ногу, потом — вторую. Движения были резкие, отрывистые, какие-то механические, а ещё Жене почудилось, что ноги у старика чересчур длинные.

Приподнявшись на локтях, бездомный вывернул голову и уставился на Женю. Мальчик не видел его лица, оно оставалось в тени, но ему казалось, что губы растянуты в безумной улыбке.

Существо, напоминающее гигантскую саранчу, резво выбиралось из-под балкона. Женя с ужасом понял, что конечности его сгибаются совсем не в ту сторону, в которую должны.

Создание, некогда бывшее несчастным бездомным, очутилось в паре шагов от Жени. Оно казалось припавшим к земле перед прыжком, но уже в следующую секунду стало распрямляться, будто пружина. Изогнутое под невозможными углами тощее тело напоминало складной метр. Существо искривлялось, росло, становясь всё выше, и вскоре уже стояло, раскачиваясь на широко расставленных ногах. Шаг, ещё — и кошмарное создание нависло над перепуганным подростком.

А потом, сломавшись пополам, согнулось и наклонилось к Жене. Белые руки, которые теперь высовывались из рукавов пальто, плыли в воздухе, как уродливые змеи. Ухмыляющееся лицо оказалось возле мальчика.