Страница 52 из 68
Трансцендентальное Я может называться
Шивой, Вишну, Буддой или Брахмой.
Меня интересует
только лишь их эффективность
В отсечении мирских привязанностей,
Что может быть достигнуто любым из них.
Сама Лаллешвари общалась и со знаменитыми суфийскими мудрецами того времени. Существует забавная, хотя и неподтвержденная история о ее встрече с суфием Шахом Хамданом. Когда Лаллешвари спрашивали, как же ей не стыдно, как женщине, ходить обнаженной, она отвечала, что «не видит мужчин вокруг», но встретив Хамдана, с криком «я видела мужчину» она спряталась, и вскоре появилась перед ним одетой.
Ее встречали кто насмешками, кто поклонами. Однажды она взяла в лавке два равных куска ткани, накинула их себе на плечи и всякий раз, как встречные люди реагировали на нее, Лалла завязывала узелки: слева — насмешки, справа — хвала. К вечеру она вернула оба куска материи лавочнику и попросила его взвесить их. Вес, конечно, был равным. Она сказала: «Приветствуют меня, или же насмехаются надо мной, я по-прежнему Лалла. Если сам Шива ниспослал мне свою благодать, какое имеет значение, что мне говорят люди»:
Если мир осуждает меня,
В сердце моем не должно быть враждебности.
Если я действительно служу Богу,
Разве может пепел запятнать зерцало?
Не признавая никаких внешних ритуалистиче- ских форм поклонения, кухонного пуританизма, никаких социальных и религиозных различий, ничего, кроме внутреннего йогического усилия, вакх Лаллы стали своеобразным синтезом недвойственности Кашмирского Шиваизма и суфийского мистицизма. Превзойдя все ограничения-привязанности низших миров, и обитая в сфере чистого Сознания-Атмана, она стала равно любимой среди мусульманского и индуистского населения Кашмира. Последовавший за нею великий Кабир позднее снискал такую же любовь и мусульман, и индусов, и тело его, после смерти превратившееся в лепестки роз, те и другие разделили поровну. По легенде, от тела Лаллы после смерти тоже остались цветы. Суфийский Шейх Нуруддин Нурани, высоко почитавший Лаллу, говорит:
Этой Лалле из Пампора посчастливилось
глотнуть божественного нектара;
Поэтому она завоевала наше поклонение, как
воплощение бессмертной Божественности.
Всеблагой Господь, даруй мне такую же милость.
Существует мнение, что именно Лаллешвари и Нурани (Нунд Риши) основали знаменитый «Орден Риши», к которому примкнули и мусульманские, и индуистские мистики. По словам Абу-л Фазла[88], «Самые почитаемые люди этой страны (Кашмира) — это Риши, подлинные почитатели Бога. Они не бранят другие секты, сажают фруктовые деревья вдоль дорог, воздерживаются от употребления мяса и отношений с противоположным полом. Этих Риши в Кашмире две тысячи».
Вакх Лаллы — это не только блестящие мудрые афоризмы о жизни, смерти и свободе, они также стали живым доступным изложением основ Кашмирского Шиваизма с передачей тончайших стадий йогической садханы.
Тончайшей сетью Шива распростерт повсюду,
Он пронизывает смертные спирали.
Если вы не видите Его, пока живы,
Как же увидите после смерти?
Поразмыслив над этим, отделите Я от не-Я.
* * *
Что ты попусту бьешь себя в грудь?
Если ум твой непреклонен,
Ищи Его внутри,
Шива восседает Там, и искать Его снаружи бесполезно.
Верь моему слову, выпеченному само-осознанием.
Лалла сравнивает присутствие Шивы внутри нас с солью, растворенной в воде. Соль становится заметна только тогда, когда вода испаряется. Так же, когда угасает непрерывное желание объектов органов чувств и прекращается болтовня ума, начинает проступать наша подлинная природа.
Лаллешвари увидела, точнее, на опыте пережила весь феноменальный мир и собственное я, как излучаемые и наполненные божественной субстанцией. Подобно Сахиб Каулу, внезапно реализовавшему свою природу Шивы (см. статью о нем в настоящем сборнике), Лалла утверждает:
Я увидела и обнаружила Себя во всем,
Я увидела лучезарность Бога во всем.
Услышав и сделав паузу, узрите Шиву,
Аом — это только Он; Кто есть Я, Лалла.
Свои вакх Лаллешвари называла «драгоценным вином»[89]. Оно чудом сохранилось до наших дней, и вкус его не только не потерян, но стал еще изысканней. Оценить же его по достоинству сможет лишь «тоскующий на чужбине по истинной благодати», но таких ценителей было немного и во времена Абхинавагупты:
Только черная пчела
так любит аромат цветка кетаки.
[Также] только те редкие люди, которых
изнутри ведет благодать Господа,
проявляют интерес к абсолютно
недвойственному поклонению Бхайраве,
совершенно единому, включающему в себя все.
Лаллешвари вторит великому мастеру Кашмирского Шиваизма: 74
Я устала от непрерывного поиска себя
Думая, что никто не может
отведать этого тайного знания,
Я, в конце концов, погрузилась в него
И была допущена к Божественному бару,
Где бокалы полны до краев,
Но никто не осмеливается пить из них.
***
Тот, кто понял,
что Чидананда — это свет абсолютного знания, —
Свободные, реализованные души:
Безграничные, бесконечные.
Но сотни сотен раз закручивает
Круговорот жизни и смерти
Пребывающих в неведении.
В. Дмитриева 2010
Сахиб Каул
Вспышка Самореализации
Б. Н. Пандит
На севере Индии монистический шиваизм развивался в двух школах: в школе Трайямбака, процветавшей в Кашмире (Медхапитхе) и ныне известной как Кашмирский Шиваизм, и в школе Ардха Трайямбака в Кангре (штат Химачал Прадеш), в местности под названием Джаландхарапитха. Среди последователей шиваизма преобладали многие системы садханы, такие как Вама, Дакшина, Каула, Мата, Трика, и.т.д. Система садханы Трика была особенно широко распространена среди шиваитов Кашмира. Абхинавагупта, величайший из авторов Трики, получил знание высшей формы практики Каулы от самого почитаемого из своих наставников — Шри Шамбхунатха, верховного учителя школы Ардха Трайямбака. С тех пор Каула стала довольно популярной в Кашмире среди практикующих Трику.
Сахиб Каул, он же Ананданатха, великий шиваитский философ и опытный практикующий Каулы, жил в Кашмире во времена правления Шахджахана и Аурангазеба. Прирожденный сиддха (реализованный йогин), он получил внезапную спонтанную вспышку непосредственной реализации абсолютной божественности в возрасте восьми лет. Это внезапное переживание собственной божественной природы сразу же пробудило в нем прекрасного поэта и, передавая свой опыт восхитительными стихами на санскрите, он произнес следующие строфы:
88
Абу-л Фазл ибн Мубарак (1551–1602) — визирь императора Акбара, автор его жизнеописания «Акбар-намэ» и переводчик Библии на персидский язык. В значительной степени повлиял на либеральные взгляды Акбара в отношении религии.
89
Читала ли Марина Цветаева стихи средневековой кашмирской йогини-поэтессы? Сравните: «…моим стихам, как драгоценным винам, наступит свой черед».