Страница 19 из 20
– Ну-ка, давайте-ка присядем! – предложил командир. – Какие у нас есть варианты?
С каждой минутой, что я слушал это вражеское совещание, нерешительность наших врагов я обожал всё больше и больше. Нет, то, что они наблюдательные – это плохо. А вот то, что нерешительные – очень хорошо. Они сели прямо в самом начале спуска и на серьёзных щах выясняли, как им поступить.
Час, сука!.. Целый час они это обсуждали в разных вариациях!.. Тупили, как полные дебилы. Последние минут десять сложнее всего было не заржать… Вот просто – не заржать! Сначала я сидел в полной растерянности с вытянувшимся лицом, потом осматривал мир ошарашенным взглядом, потом начал улыбаться (да мы все за камнями улыбались!), а потом вынужден был зажимать себе рот. Ну как?! Как можно потратить час на обсуждение вопроса: «А чё нам дальше делать?». Если бы тот боец, которому приказали проверить камни, прошёл бы ещё тридцать метров – он бы увидел нас.
Видимо, я своими мыслями накаркал, потому что командир разведчиков вспомнил про камни и решил настоять на своём приказе. Возможно, причина была в том, что тот самый боец (все его называли Петрухой) решил снова подать голос.
– Петруха, давай-ка сгоняй камни проверить! – приказал командир. – А то ты очень много языком треплешь…
– А чего сразу я-то? – повторил свой вопрос Петруха, но в этот раз фокус не прошёл.
– Да потому что тебя не жалко! – ответил ему кто-то из бойцов.
– Ты мне ещё приказы пообсуждай, умник! – прикрикнул командир.
Разведчики принялись и дальше обсуждать свою проблему, а Петруха поплёлся к месту нашей засады. Нет, до камней-то он дошёл… Даже попинал их, судя по звуку. После чего подобрал с земли какую-то гальку и закинул к нам, на что мы, конечно же, никак не среагировали. А потом, видимо, облокотился на один из камней и встал.
– Не нужен я им! – услышал я его бормотание совсем рядом. – Козёл Лёха… И Вася тоже, друг называется… Только и делают, что оскорбляют, уроды…
Ой, как мне тебя жалко, сопля на ножках! Не нравится – так пойди и дай им в морду, сразу всем! Не можешь – прокачайся и дай в морду. Нет, стоит и сопли по роже размазывает…
– Ну что там?! – донёсся голос командира.
– Пусто там! – ответил Петруха.
– Да ты же, ять, так и не заглянул! – возмутился Вася. – Едрёна вошь, Петруха, ты просто рядом постоял и звездишь нам…
– Ну вот попроси у меня ещё хоть что-нибудь… – пробубнил Петруха, а потом зашуршали шаги и я, наконец, сумел его разглядеть, пусть и со спины.
Ну что сказать – соплежуй классический, обыкновенный и широко распространённый. Сам по себе он был плотным таким парнем, крепким и молодым. Но всё в нём выдавало человека, который очень заботился о себе. Пальчики хоть и грязные, но сразу видно – холёные. На обе ноги прихрамывает – не привыкли его ножки много ходить. На лице – печать глубокого себялюбия, и заметно её даже со стороны затылка. Ну… Или я просто уже составил своё ценное мнение, и ничто не могло его поколебать…
Петруха умудрился не просто пройти мимо нас и не заметить, он ещё и продолжал смотреть вперёд – на юг. Идеальный, мать его, разведчик!.. В метре от его отъеденной задницы скорчились в неудобных позах два десятка человек, а он даже не догадывается.
– Ну и что там? – нетерпеливо спросил Вася.
– Ну и ничего… Там путь дальше! – ответил Петруха.
– Слушай, придурок, ты просто повернись и посмотри за камнями! – крикнул кто-то из бойцов. – Почему тебе всё разжёвывать надо?
– Если бы там кто-то был!.. – Петруха возмущённо обернулся и столкнулся взглядом с Нагибатором, который сразу показал ему большой кулак.
– То что?! – спросил Лёха, почувствовав в голосе бойца вызов. – Давай, договаривай!
Петруха медленно выдохнул, обводя нас взором, перевёл раздражённый взгляд на свой отряд, и я уже было поверил, что он нас просто из вредности не сдаст – чтобы отомстить своим соратникам. Наверно, я стал слишком плохо думать о людях, честное слово… Только мелькнувшая в глазах Петрухи обречённость выдала его намерения, да и то – не мне, а Борборычу.
– Враги!!! – заорал Петруха.
– Вперё-о-од! – зарычал Борборыч одновременно с ним, выскакивая из-за камня, как резиновый мячик.
Внезапно одна группа Игроков напала на другую группу Игроков – всё как полагается в рамках островного события «Война Обители против Мыса»: подло, гадко и коварно! Не опускайте планку, и награда не заставит себя ждать, негодяи!
Молот Нагибатора свистнул, разом прерывая Петрухину героическую жизнь (ничего, у него ещё должны быть в запасе!). А я чуть не взвыл, выскакивая из-за камня на оперативный простор. К счастью, я додумался иногда шевелить то рукой, то ногой, чтобы те совсем не затекли – иначе был бы эпичный фейл. А так – просто было больно и неприятно.
– Сверху не лезем! – крикнул Борборыч на ходу, вбивая копьё одному из разведчиков в живот.
Булава в руке была непривычно тяжёлой – привык я к своей старой – зато била не в пример лучше. Первый же удар показал, что ополчение Обители дерётся хуже нашего. Под руку мне попался Вася, и вот Васе совсем не повезло. От первых двух ударов он ещё как-то увернулся, но о сопротивлении даже не думал – а третий мой удар и вовсе отправил его на перерождение.
Критический удар!
Вы нанесли Игроку —??? 13900 урона
Жизнь Игрока??? 0/13900
Игрок??? убит!
Отыгрался я за наши страдания в засаде. Но вот больше никого стукнуть не успел. Двадцать ударников надёжно вырезали десяток разведчиков за несколько секунд. Те, кто прятался на плоскогорье, не успели бы даже спуститься.
Бой завершён! Игроки убиты.
Опыт за бой удвоен!
Вы получаете 2640 очков опыта (поделен между союзниками).
Если бы у нас хватило мозгов сразу спрятаться, нас бы ещё и снизу не заметили. Увы! Это был день несбывшихся планов – нас увидели: внизу, в ущелье, люди показывали руками на подъём. Кажется, я даже разглядел невысокую фигурку Ариши в медных доспехах. Началась суета – противник спешно замедлял ход. А мы стояли на краю подъёма и смотрели на устроенный переполох.
– Ну, теперь хотя бы прятаться не надо!.. – прогудел Нагибатор. – А то пока эти придурки трепались, думал, сам в камень обращусь…
– Да, теперь посмотрим, что они предпримут, – кивнул Борборыч, присаживаясь на землю.
К несчастью, там, внизу, приказы отдавали люди достаточно сообразительные. Не прошло и получаса, как вражеское войско развернулось и направилось на север – к подъёму на плоскогорье. Засада наша так и осталась невостребованной. Мы развернулись и пошли назад – на юг.
– Ничего! – заметил Толстый. – Сейчас обителевцы полдня будут идти туда и полдня назад. А потом двигаться они будут осторожно, чтобы не нарваться на новую засаду.
– Да, мы своё дело сделали! – поддержал его брат.
И в этот момент я больше всего надеялся, что рыжие правы, и свою задачу мы хотя бы минимально, но выполнили. Хотя на душе, если честно, кошки скребли… Сверху можно было легко оценить численность врагов – никак не меньше двух с половиной тысяч. И пусть большая часть обряжена в кожу, так и мы не в стальных латах щеголяем…
Глава 8. Главное – манёвры
Вылазка подарила нам целых два дня. Если честно, не уверен, стоит ли гордиться таким достижением или нет. Зато к моменту, когда обителевцы пришли в Железную долину, вокруг нашего лагеря вырос пятиметровый вал, на котором спешно возводился каменный забор. К сожалению, довольно тонкий – по причине дефицита материалов – и не слишком высокий.
Забор – это штука уникальная! Он, забор – совсем как та цепочка, которую не мог оборвать индийский слон в старой истории. Тоненькая, почти невесомая цепочка, которой даже крошечного чихуахуа не удержишь. А слон – не мог её оборвать, потому что она была не столько самим поводком, сколько символом поводка. Вот и забор – это не столько защита и серьёзное препятствие, сколько прямо-таки сакральный символ границы. Забор может быть основательным, высоким – даже пятиметровым – а может быть и обычным плетнём по краю участка. Однако почему-то перебираться через плетень (психологически, конечно!) ничуть не легче, чем преодолевать пятиметровое бетонное ограждение.