Ингвар

— Можно было бы, но тут готовится целая операция отвлечения, чуть раньше и чуть позже тебя, а также вместе с тобой, борт корабля покинет еще несколько десятков самых разных судов и около сотни спаскапсул. Две трети из них будут с людьми. Если повезет, то пираты не станут сразу их расстреливать, по крайней мере спаскапсулы, все равно никуда они из системы не денутся. А у спасательного бота есть функция, когда даже не имея на борту пилота, он начинает сбор этих малюток по аварийным маякам. Так что у нас есть надежда, что кому-то еще удастся выжить. Почти все наши техники умеют управлять и имеют соответствующий допуск к управлению такими судами, да и многие медики тоже, специфика службы. Так что, если повезет, то и тебе не придется гадать, придет помощь или нет, глядишь, и своим ходом до Империи доберетесь.

— Ясно. Я очень постараюсь не подвести вас.

— Очень сильно на это надеемся. Ну что, все обговорили, все прояснили. Переодевайся и будем выдвигаться в ангар, пираты уже на борту и достаточно быстро продвигаются.

— Ты же говорил, что я не смогу управлять скафандром?

— Основные его функции тебе будут недоступны, а ходить, бегать и выполнять простые движения, с этим проблем не будет.

Через пять минут мы уже выходили из каюты, а еще через двадцать я устраивался в кресле бота. И, честно, мне было очень муторно, я не осмеливался даже поднять глаза, чтобы посмотреть на людей, окружающих меня. Всех этих мужчин, женщин, в возрасте и совсем молодых, которые с абсолютным спокойствием выполняли свою работу, прекрасно понимая, что жить им осталось минуты, в самом лучшем случае часы. До боли сжимая кулаки и зубы, я проклинал сам себя, что согласился на эту аферу, и вместо того, чтобы помогать всем этим людям, я как последний трус, как крыса, бегу с обреченного корабля. Из процесса самобичевания меня вывел пожилой техник, лет так на вид шестидесяти.

— Сынок, — обратился он ко мне, — на, возьми, это был мой бот, теперь он твой, на этом кристалле все правоустанавливающие документы, купчая и прочее.

— Зачем это мне?

— Мне уже без надобности, да и наследников у меня нет, все мои здесь, со мной, на борту этого корабля. А ты… отомсти за нас, отомсти так, чтобы каждая пиратская погань содрогнулась и обосралась, чтобы им каждую ночь кошмары снились!

— Сделаю, отец, обещаю, сделаю, — сказал я пряча глаза, чтобы он не увидел скопившихся и готовых вот-вот хлынуть слез.

— Ну, Духи Древних тебе в помощь. Прощай, — старик развернулся и пошел к выходу. Со мной остался только сержант, проверяющий как я устроился в пилотском кресле и дающий последние указания.

— Инг, сам ничего не делай, ИскИн тут стоит хороший, в управление не лезь, твоя задача одна, активировать пульт.

— Я понял, сержант.

— Ну, удачи тебе… прощай.

Когда он уже был в дверях, я окликнул его.

— Сержант!

— Что?

— Ты обмолвился, что знаешь, кто нас подставил? Не поделишься?

— Зачем тебе это?

— Передам ему привет от тебя, от лейтенанта, от всех… при случае.

— Полковник, тот СБшник, что тебя допрашивал.

— Уверен?

— Уверен. Есть у меня основания, но знать их тебе не стоит, лишнее это, для тебя лишнее. — Входной шлюз закрылся, отрезая меня от корабля. В боте зажегся свет, заработали какие-то механизмы. Бот слегка завибрировал, но через несколько минут вибрация прошла. Передо мной зажглись какие-то экраны, по ним побежали цифры, какие-то надписи, а еще через пару минут над головой раздался приятный женский голос.

— Предполетная проверка окончена. Все системы в норме, общий ресурс восемьдесят три процента. Судно к вылету готово.

— Понял. Ждем, — ответил я.

Долго ждать не пришлось, всего-то где-то с полчаса, а потом как будто кто-то отвесил моему судну здоровенного пинка. Пол и потолок начали меняться местами, бот, вертясь и переворачиваясь, полетел куда-то в неизвестность. Перед моими глазами все слилось как в каком-то калейдоскопе, информационные экраны, стены рубки, потолок, пол, начали летать какие-то мелкие предметы. Вся эта чехарда успокоилась только минут через пять и тут же ИскИн выдал серию сообщений.

— Фиксирую наличие в системе тридцать шесть сигналов от аварийных маяков спасательных капсул. Провожу стабилизацию. До границы Красной зоны тридцать две секунды. Поправка, фиксирую в системе пятьдесят три сигнала от спаскапсул. Поправка, фиксирую в системе восемьдесят один сигнал от спаскапсул. Граница Красной зоны. Вошли в зону минимальной безопасности. До зоны безопасности восемьдесят шесть секунд. Фиксирую исчезновение восемнадцати аварийных маяков. Двадцать три.

— ИскИн, есть возможность посмотреть, что происходит снаружи?

— Активация оптических датчиков. Вывожу визуальную информацию на центральный экран. — Я вперился взглядом в небольшой, расположенный по центру пульта управления экранчик, но он продолжал, как и до этого, показывать какие-то технические параметры. Чисто по привычке я развернулся, чтобы переспросить ИскИн и замер от восхищения. Прямо в центре рубки появилось трёхмерное изображение какой-то звездной системы, на которой начали проявляться разноцветные отметки, серые, голубые, красные, зеленые.

— ИскИн, пояснение, что есть что на центральном экране! — возле каждой цветной отметки появилась поясняющая надпись.

Искусственный или природный объект, масса, скорость, энерговооруженность, принадлежность и еще какие-то непонятные для меня данные, но, наверное, очень важные для квалифицированного пилота. Любой участок изображения, оказалось, можно увеличить, но вместе с этим происходило и кратное увеличение сопутствующей информации. Я выделил наш корабль, нашел отметки пиратских крейсеров. Нашел и причину такого странного старта моего бота с корабля. Оказывается, его просто выкинули, буквально выпнули из ангара с помощью десантного бота, который стоял чуть сзади моего и сейчас пытался прорваться к среднему крейсеру пиратов. «Отвлекают внимание», — пришло ко мне понимание происходящего. Вокруг десантного бота кружило несколько пар отметок, помеченных как космические истребители четвертого поколения тип «Ренис» производства Империи Арвар. А потом на месте бота вспыхнула небольшая звездочка и его отметка исчезла.

— Прощай, сержант. Прощайте, мужики, — прошептал я и перевел взгляд на изображение нашего корабля, выделенного зелены цветом и сейчас буквально облепленного красными отметками.

Но разглядывая изображение корабля, я упустил кое-что, намного более важное. И сообщил мне об этом ИскИн бота.

— Фиксирую катастрофическое сокращение отметок аварийных маяков спасательных капсул. Из первоначальных восьмидесяти одного сигнала осталось двенадцать. Одиннадцать. Восемь. Три. Нет сигналов. Зона условной безопасности достигнута.

— Выделить все дружественные отметки!

— Дружественных сигналов не зафиксировано, — спокойно ответил мне ИскИн. Во мне как будто что-то отключилось. В один момент все стало серым и безжизненным. Я как на автомате отметил, что обе отметки пиратских крейсеров пришли в движение и сильно сблизились с кораблем пограничников. С них в его сторону направилось около десятка малых судов, а почти все истребители завертели карусель теперь уже возле нашего корабля.

Совершенно ни о чем не думая, я отщелкнул замки чемодана и откинул крышку. Сержант не обманул, ничего кроме одной красной кнопки, сейчас тускло светящейся, на темно-сером устройстве не было. С каким-то остервенением я надвил на нее и… ничего не произошло. Прошла минута, вторая… я откинул забрало шлема скафандра, чтобы вытереть текущий по лицу пот и почувствовал сильный запах горелого пластика, идущий от чемодана. В голове начала подниматься паника — пульт не сработал, перегорел, пираты уйдут и уведут с собой всех выживших, я обещал и не сделал! И тут, в этот самый момент, экран осветился ярчайшей вспышкой, на фоне которой даже свет местной звезды померк. Забрало шлема само встало на место, превратившись в полностью непрозрачный кусок то ли металла, то ли жутко прочного пластика, хотя было уже немного поздно, перед глазами у меня мелькали какие-то цветные круги, полосы, и их начало жечь, словно я нахватался «зайчиков» от электросварки. В основание шеи что-то кольнуло, потом серия подобных же уколов пробежала по запястьям и поднялась почти до локтей, еще два укола в районе висков, и зрение начало постепенно возвращаться, хотя глаза продолжали сильно слезиться. Правда, я так и не понял от чего, то ли из-за ожога, то ли я просто плакал.