Прости за любовь

Я пытаюсь увязать поведение мужчины с тем холодом, который сквозит во взгляде. И не могу… В этом человеке все не так, как я привыкла. Это какие-то другие люди, из другого круга, могли бы понять его и принять. А для меня в нем все слишком правильно, слаженно и… нереально. Он, как дорогая антикварная кукла. Настолько хорош, что страшно брать в руки. А внутри лишь холодная пустота. Это только оболочка. Очень привлекательная, даже идеальная. Но только внешняя ее часть.

А тут, вдруг, кот… Ка-а-ак такое возможно?

Заботливый хозяин Руслан? Любитель домашних животных?

Черт, руку готова дать на отсечение, но это просто не про него! Мне намного проще представить его в пустой квартире, напичканной электроникой. Конечно, вся она исправно работает и, конечно, никаких проблем с ней у мужчины не приключается. Идеальное жилище. Полностью комфортное. На сто процентов современное. Как витрина магазина, когда встроено все самое лучшее и дорогое. Да, пожалуй, это все подошло бы ему… Вписалось в его идеальный мир.

Но… кот?! Живность никак не вписывается во все это! Пытаюсь представить, как Руслан, вернувшись вечером домой, обнимает кота. И не могу! Мотаю головой. Уже так запуталась, что сама себе не верю. Все это не о нем… не про Руслана… Холод и напускная правильность, на грани жесткости, – такой портрет мужчины сложился в моем сознании. Но кот?!..

Наверное, мне никогда не понять его… Лучше отложить сомнения до других времен, пока голова не начала трещать.

В кармане завибрировал мобильный, и, почти тут же, по комнате гулко разнесся звук мелодии звонка. Достаю гаджет и смотрю в экран. Это прораб. Хорошо, его и жду.

– Алло, – принимаю вызов, – вы скоро подъедете?

– Доброе утро, – тарахтит тот, – мы застряли в грязи. И сегодня не приедем.

– Как это, не приедете? У нас же план!

– Послушайте, дамочка! – злится мужчина, – я не умею управлять стихией. Нам бы хоть до ночи выбраться из этой глуши!

И он просто отключился. Вот так! Бросил трубку. Я даже не успела ничего возразить. Хам! Впрочем, чего было ждать от рабочих? Не на бал же собрались. А тут, в этом бардаке, всякая фраза сама по себе теряет налет литературности.

Выбраться они из грязи не могут! Какой там грязи? Я же доехала! Эх, неужели мне их еще и вытаскивать придется?!

Иду к машине, пробираюсь по скользкой траве, накрывшись курткой. Но, все равно, это не помогает, и я промочила ноги, пока добежала. Завожу мотор, жму на газ. Машина проехала полметра и увязла. Пробую сдать назад, но от этого, кажется, стало еще хуже.

Через полчаса безуспешных попыток вырваться пришлось признать, что выехать без посторонней помощи сегодня не удастся. Выхожу из машины и возвращаюсь в дом. Сбрасываю, промокшую насквозь, куртку. Хочется точно так же поступить и с обувью. Но от этого мне не станет теплее в остывшем доме, ведь, до отопления мы еще не добрались.

Кажется, в одной из комнат есть небольшой обогреватель, который притащили с собой рабочие. Если получится найти его, то и обувь можно просушить. И волосы заодно быстрее высохнут.

Иду туда. Обогреватель отыскался сразу. А еще, там же, на столе, есть чай и кофе, и, даже, упаковка печенья. Знаю, нехорошо брать чужое. Но, вместе с бутербродом, который я прихватила из дома, это моя единственная еда. А пока не ясно, сколько времени придется тут торчать. Пока дождь не закончится, выбраться точно не удастся.

Включаю обогреватель, сушу обувь, распускаю волосы, давая им просохнуть. Достаю бутерброд и завариваю кофе. Есть только растворимый. Но я не из привередливых, могу и такой выпить.

Дождь все не перестает, и я решаю пройтись по дому. Хоть и бываю тут каждый день, но осмотреть все уголки пока не успела. Тучи за окном создают мрачную атмосферу. В тех комнатах, где можно включить свет, это не проблема. Но так не везде. Есть такие ниши, куда мы не успели еще установить осветительные приборы. Приходится подсвечивать себе фонариком на телефоне и гнать прочь глупые страхи.

Снова первый этаж, потом второй. В одной из комнат замираю у огромного стола из темного дерева. По бокам вырезаны фигурки ангелочков, и с одной стороны край немного отбит. Я смогу отреставрировать его, уверена. Но сейчас не до этого. От безделья начинаю выдвигать ящики и заглядывать внутрь. Они пусты, чего и следовало ожидать. Все, кроме одного, самого нижнего.

Большая кожаная папка черного цвета. Достаю ее и смахиваю пыль. Может, там документы, которые мне не нужно видеть? Если так, то почему Руслан не предупредил? А вообще, откуда он узнает, что их кто-то видел? Я только одним глазком, честное слово.

Но внутри папки не документы. Там наброски, простым карандашом. Немного не правильные, но старательно выверенные. Где-то рука, где-то голова, есть изображение парка и даже дома. Построение человеческого тела, так, будто кто-то пытался научиться по учебнику рисовать правильно. Хорошо знакомые мне, так часто рисуемые, голова Давида и Венеры Милосской. Складки скатерти на столе, на которой сверху лежат два яблока. Вот тут немного неверно заштрихована тень. А на рисунке с окном и диваном немного неправильные пропорции.

Чьи-то учебные рисунки, непонятно каким образом уцелевшие в этом заброшенном доме. Казалось бы, ничего особенного. Но мне нравится смотреть на них. Они вызывают приятные ассоциации. Дело не в том, что они гениальны, нет. Но в этом и смысл. Наверное, от того, что я просмотрела за время учебы так много идеально выполненных полотен, эти наброски кажутся мне более живыми и какими-то… настоящими. За ними читается своя история. О нерадивом студенте, которому многое не удавалось, как бы не старался. Так и вижу, как бедняга трудится, напрягая лоб.

Еще раз просматриваю рисунки, а потом возвращаю все в папку. Открываю ящик, но тут же передумываю. Наверняка же, об этих работах уже давно никто не помнит. А я найду им применение. Поэтому, отбросив сомнения и придумав себе оправдание, забираю папку с собой. Возвращаюсь в единственную теплую комнату и кладу папку с рисунками в свою сумку. Когда вернусь домой, нужно будет заказать к ним рамки. Просты и лаконичные, черного цвета. Они подойдут, да.

Дождь постепенно стихает. Но от этого не легче. Дороги размыло, местами огромные лужи. И теперь придется ждать, пока просохнет. Или звать подмогу.

Хм, и кого я могу позвать? Димы больше нет, а мои хамовитые рабочие рады и счастливы лишнему выходному. Конечно, они не приедут. Скажут, что не проехать. Кто еще?

Вот Руслан бы мог найти решение, почему-то, я уверена в этом. Но звонить ему?! Не, лучше переждать здесь до лучших времен. Впрочем, а почему бы и нет? В доме сухо, и еще остались печеньки и кофе. Правда немного скучно в одиночестве. Но мне есть чем заняться. Лепнина в кабинете оставляет желать лучшего, нужно заполнить чем-то утраченные фрагменты. А, сначала. Их нужно придумать и нарисовать. Вот этим и займусь.

Достаю бумагу и карандаш, делаю несколько набросков. Несмотря на темноту за окном, которая становится все гуще, мне не страшно. Я слишком увлечена делом. Поэтому свет даже не включаю. Так, только старинный торшер, который, непонятно каким чудом, все еще работает.

Услышав стук, я вздрагиваю. Вот дурочка! Мало ли, что могло хрустнуть! Да хоть проводка на стене, завтра рабочие разберутся! Но стук повторился, потом еще раз. А затем, и вовсе, раздались приглушенные шаги.

Сердце ухнуло в пятки, страх сдавил горло. В своей беспечности я совсем забыла о том, что нахожусь в старом заброшенном доме совсем одна! И это может быть кто угодно. Да, хоть волк из леса неподалеку. Вот тебе и Красная Шапочка! Прекрасный финал, Настя! Дровосек не придет, пора вспомнить про Отчет наш.

Зажмурив глаза и проклиная собственную тупость, я путанно шепчу слова молитвы. А тем временем, шаги становятся все громче и громче. Вот они уже за дверью. Вот и ручка, скрипнув, провернулась.

– Кто здесь? – хотела рыкнуть грозно, но получился лишь жалобный писк нервной дамочки на грани истерики.