Целестиал. Адепт авантюристов

Из-за невозможности перейти на бег, возвращение к стенам города затянулось. По дороге не встретили ни единой живой души. Непогода прогнала желание выйти на охоту даже у тех, кто собирался это сделать.

Лишь когда пересекли городские врата, в груди появилась твердая уверенность: они выжили и будут жить. То, что еще недавно казалось несбыточной мечтой, когда оба парня остались один на один с монстрами в ночных сумерках, обратилось явью при помощи и непосредственном участии одной хрупкой девушки. Впрочем, воспоминания о том, с каким мастерством и неистовством та сражалась с монстрами, вынуждали думать о ней в совсем ином ключе. Хрупкое создание не смогло бы сотворить этого чуда.

До дома дошли незаметно для себя. На крыльце Хойрей придержал дверь, чтобы Джохжу с ношей было удобнее зайти внутрь. Сам застыл, невольно глядя на небосвод за своей спиной. Дождь почти закончился. Край неба начинал светлеть.

Зашел в дом, бегом взбежал по лестнице. Успел открыть перед Джохжем дверь в гостиную залу.

Со стола, на котором стояли тарелки с совершенно точно теперь уже остывшим ужином, в сторону новоприбывших смотрели шокированные глаза авантюристки. Глашва спрыгнула на пол, сделала короткий шаг вперед. Словно приведения отражались в ее глазах мокрые фигуры вернувшихся с того света парней.

Наконец, первый шок отступил. Глашва проглотила вопрос, готовый сорваться с губ, когда заметила некий куль в руках у Джохжа. К своему ужасу, кажется, она догадывалась, кого принесли братья.

-Она живая, - Джохж понял вопрос, повисший в воздухе, который вслух произнести смелости не хватило. Отошел к дивану, осторожно уложил свою ношу. Скинул промокший насквозь плащ. Он слабо спасал от непогоды, слишком дырявый и потрепанный. Но, как говорится, хоть так помогал сохранять тепло, столь необходимое для жизни.

Хойрей вернулся от тумбы с зельем в руках. Вскрыл и без сожаления влил все содержимое в едва приоткрытые губы бледной до невозможности девушки. Джохж поправил сломанную руку, зажатую меж двух дощечек и обвязанную бинтами, вздохнул и уселся прямо на полу подле дивана. Вытянул ноги.

Они дома.

Столь абсурдная еще недавно мысль отказывалась задерживаться в голове. Идиотизм чистой воды. Должны были сдохнуть в этот раз. Почти наверняка.

Глашва смотрела в тишине на смертельно уставших потрепанных авантюристов. Кожа девушки на диване возвращалась к нормальному оттенку. С таким зельем обойдется, что бы ни случилось там, за пределами города. Представить страшно, не то, что думать.

Ничего не говоря, Глашва отошла к тумбе, откуда недавно Хойрей извлек одно из самых ценных зелий, достала еще две стеклянные трубочки. С ними вернулась к дивану, возле которого сидел на полу Джохж и стоял каменным изваянием его брат. Протянула находку парням.

-Выпейте и идите отдыхать, - твердо произнесла она. Голос исключал все возможные возражения, рискни те появиться. – За Халль я присмотрю. Позже поговорим, если захотите. Идите.

Возражений не последовало. Оба были не в состоянии спорить. После бессонной ночи, полной тревог и боли, сознание едва оставалось на месте. Перед глазами все плыло, в ушах шумело. А после выпитого зелья усталость навалилась с такой силой, что оставалось только доползти до кровати и растянуться на чистом белье. Прямо так, не раздеваясь.

Оставшись в комнате одна, Глашва присела на край дивана возле девушки и принялась разбираться с мокрой одеждой. Зелье вылечит, но уже сейчас можно облегчить лишние страдания. Пусть даже эта кроха и не вспомнит о них.

В ожидании возвращения хозяина дома прошел весь день. Глашва отпустила слуг по домам, осталась одна в тишине. Смертельно уставшие, ночные охотники спали мертвым снов. Братья у себя, Халльвега на диване в гостином зале. Глашва хотела быть рядом с той на всякий случай.

За раздумьями пропустила шаги в коридоре. Подняла взгляд к двери, зацепив движение краем глаза.

Зафиру выглядел неважно. Помятый доспех, пыльный, кое-где виднеются пятна крови. Волосы грязные, спутанные. Потерянный вид.

На спрыгнувшую с края пустого и блестящего гладкой поверхностью стола авантюристку посмотрели каким-то обреченным взглядом.

-Они вернулись, - первой нарушила тишину Глашва. Заметила, каким недоверием зажглись глаза ее супруга. Подошла ближе, остановившись меньше, чем в шаге. Обняла своего защитника, прижавшись щекой к жесткому доспеху. Глядя перед собой на диван сбоку, который не мог видеть Зафиру, продолжила короткий рассказ. – Пришли этим утром. Прости, не смогла оставить их одних и предупредить тебя. Спят все трое.

-Трое?.. – ее чуть отстранили, чтобы взглянуть в лицо. Невольные подозрения холодили душу Зафиру.

-Прости, - вновь повторилась Глашва, чувствуя себя немного виноватой. С другой стороны, если бы удалось задержать девчонку, кто знает, увидел бы отец своих сыновей вновь. – Когда Халль обо всем узнала, я не смогла ее остановить. Пыталась, но эта бестия бегает и путает следы слишком хорошо. Возможно, будь моя голова чуть яснее, поймала бы.

-Как ей удалось вернуть их?

-Не знаю, Зафиру. Твои парни были немного не в себе, я отправила их отдыхать. А Халль пока еще не приходила в себя. Зельями напоила, но не знаю, когда очнется. Ей хорошо досталось, - Глашва указала на диван, который в упор не замечал уставший мозг авантюриста. Подошла за Зафиру следом поближе. – Подробности мне не известны. Но, кажется, твоя подруга сделала невозможное. Каким чудом только отыскала и где? Как вернула?..

В комнате воцарилась тишина на добрых десять минут. Наконец, Зафиру сумел отвести взгляд покрасневших уставших глаз с неподвижного тела, которое укрывало светлое бежевое покрывало.

-Идем отдыхать, солнце, - тихо попросил он.

-Иди, - подтолкнули его осторожно в сторону двери. – Вы все вернулись? Я передам остальным, что они нашлись, и домой. Иди, я подойду чуть позже.

Спустя еще полчаса в комнате вновь воцарилась глубокая тишина и покой. Тревожная атмосфера развеялась подобно комку грязи в бурном потоке бегущей вперед жизни.

Глава 42

Халльвега очнулась через сутки. Ровно столько понадобилось организму, чтобы восстановиться после боя, несмотря на все выпитые зелья. Тело к тому моменту вернулось в норму, перелом сросся. Халльвега смутно помнила последнюю схватку, но то, как орк сломал ей руку, отпечаталось четко. Поэтому она искренне радовалась, что все время, пока кости возвращались к исходному варианту, не чувствовала адской чесотки, которую фиг почешешь, так как зудит где-то под кожей. Зато не болит.

Был вечер. Этот момент немного расстроил. Только проснулась, и нате вам, снова спать. А так хотелось жрать.

В нейтральной одежде в виде шортиков и топа спустилась незаметной мышкой на кухню на первом этаже, перекусила прямо там. Надо, наверное, узнать, как там Хойрей с Джохжем. Если она под надежной крышей дома, значит, должны быть в порядке. Однако всегда могут быть всякие осложнения, о которых, тем не менее, хочется быть в курсе.

У порога гостиной остановилась. Некоторое время слушала разговор из-за прикрытой двери, пока не чертыхнулась и не отправилась обратно на кухню. Захватила оттуда пару бутылок и ушла на крышу. Руки чесались кое-кому хорошенько врезать.

Они ей жизнью обязаны... Идиоты! И ведь взбрело в голову такое ляпнуть!

Злая как тысяча чертей уселась на краю крыши. Попытка напиться успехом не увенчалась. Сделала два глотка из горла и все на том. В итоге просто сидела и смотрела на постепенно чернеющее небо, обхватив колени руками.

Нашли ее через три часа, когда полночь только-только миновала. Как только узнали, что в комнате нет? Зачем сунулись?

-Заткнись, - не оборачиваясь, рявкнула Халльвега. Злость вспыхнула вновь. – Садись и пей молча. Придурок.

Джохж вздохнул. Подошел ближе, уселся справа и взял протянутую бутыль. Сделал смелый глоток, чуть зажмурившись от крепости напитка, заструившегося по горлу. Где только откопала эту гадость у них в доме? Такое чувство, что это что-то из кулинарных запасов.