Артефакт темного бога

Машина следом за мной обогнула дом. Я подскочил к воротам. Из такого же профлиста, как и весь забор, они были заперты на два засова: сверху и снизу. Я вытащил из проушин металлические штыри, распахнул створки.

В кармане заиграл мобильник. Я вынул его. По цифрам понял, что звонит Эйнштейн. Мгновение думал, брать или нет, и все же ответил.

— Молодой человек, у наших людей есть терпение, но оно не безгранично. Откройте им калитку, пока они не стали это делать сами.

— Хорошо, сейчас, — соврал я и отключил вызов.

Автомобиль поравнялся с воротами. Я запрыгнул в салон. Юлиана вырулила на дорогу и вжала педаль. Мы сорвались с места и помчались по узкой улочке в сторону, противоположную той, где стояли незваные гости. Через несколько домов свернули на дорогу пошире. Здесь Юлиана еще прибавила скорости, и я не успел заметить, как мы вылетели из поселка и понеслись по трассе.

Вновь зазвонил мобильник. Снова Эйнштейн.

— Это неосмотрительно с вашей стороны. Они все равно доберутся до вас. Подумайте хорошенько. Самым верным решением будет привезти Звезду ко мне в клинику.

— Геркулес Альбертович, вы не оставляете нам выбора.

— Выбор есть всегда, молодой человек. Но правильный — всего один.

Мы летели по трассе. Машин было не очень много, и Юлиана легко обходила тех, кто ехал медленнее нас. Снег продолжал сыпать. На каждом повороте или маневре я вцеплялся в подлокотники, заранее прощаясь с жизнью.

— Вот черт, сели на хвост, — вырвалось у Юлианы.

Я глянул назад. За нами шел тот самый черный гелек.

Юлиана еще сильнее втопила газ. Мне казалось, мы сейчас взлетим. Двигатель рычал на высоких оборотах, пол под ногами, панель и стенки заметно вибрировали.

— Не подозревал, что ты умеешь водить.

— А ты разве нет?

— Ну, я только в игрушках водил. Но это не то же самое.

Ехать было страшно. Но еще страшней — остановиться. И совсем не потому, что я боялся тех качков. Что они нам сделают? Отберут Звезду и уедут. Страшно было за маму. Без Звезды все мои надежды на операцию летели в тартарары. Наверное, то же самое переживала сейчас и Юлиана. Ведь судьба ее отца также зависела от найденного нами артефакта.

Зазвонил телефон Юлианы. Мелодия заиграла через скрытые в обшивке динамики. Юлиана ткнула по сенсорному дисплею на панели.

— Котенок, — раздался незнакомый мужской голос. — Не дури. Остановись и отдай Звезду моим людям. Обещаю, твой батя будет жив.

— Этого мало, — ответила Юлиана. — Надо еще сделать операцию маме Андрея.

— Сдался тебе этот сосунок. Он даже код раздобыть не сумел.

— Это уже мое дело, сдался он или нет. Теперь я буду диктовать условия.

— Вас все равно догонят и отберут Звезду. Я даю тебе последний шанс. Ну, котенок, не расстраивай меня. Ты же знаешь, как я тебя люблю.

От этих слов меня передернуло. Неужели это тот самый дядя Саша? Не в силах сдерживать себя, я закричал:

— Слушайте, вы! Как вас там?! Звезду мы отдадим только доктору Петрову после того, как он выполнит все наши условия.

— Дорогая, заткни своего нервного пассажира. Даю тебе десять минут на принятие решения.

— А что будет потом? — голос Юлианы был сух.

— Потом все мои предложения теряют силу. Я не смогу обещать, что отец твой будет жить.

Телефон отключился.

— Сволочь! — выругалась Юлиана.

— Это дядя Саша? — спросил я, хотя и без этого был уверен в том, что это он.

— Да.

— Ты же не пойдешь на его условия?

Юлиана молчала. Впереди показались городские строения. Машин стало больше. Маневры между ними давались Юлиане все труднее. Гелендваген не отставал от нас.

— Куда мы сейчас? — спросил я. — Если они узнали про дачу, к тебе домой точно соваться не стоит. Или ты последуешь совету этого… — я запнулся. Язык не поворачивался назвать его «дядей Сашей», хотелось применить что-то оскорбительное. Но, в отличие от Юлианы, я не мог себе это позволить.

— Не собираюсь я следовать ни чьему совету. Он для меня перестал существовать.

— Тогда, может, ко мне? Про мой адрес они, наверно, еще не знают.

Мы продолжали нестись в потоке машин. Гелендваген прочно сидел на хвосте. И вдруг мне на глаза попался рекламный банер, стоявший у дороги. С него прямо в глаза смотрел ни кто иной, как дядя Саша. В белой рубашке с черным галстуком, с легким прищуром, с его фирменной горбатинкой на носу, такой же как у Темновита. А рядом с ним надпись: «Александр Темников — будущее нашего города».

— Так твой дядя Саша баллотируется куда-то?

— Ага. В депутаты. Ты телек не смотришь?

Баннер остался далеко позади, а мне все было не по себе от того взгляда, напомнившего мне взгляд Темновита, когда я встретился с ним в его замке.

Снова зазвонил телефон Юлианы.

— Это Алексей Рыжов, — раздалось из динамиков. — Юлиана, вы сейчас можете говорить?

— Да, — она закончила очередной обгон и перестроилась в соседний ряд.

— Хочу договориться с вами о встрече. Материал по вашему отцу почти готов, осталось совсем немного. Короткое интервью.

— Алексей, а можно в вашем офисе?

— Да, конечно. Скажите только, когда?

— Прямо сейчас.

— Сейчас? — было слышно, как этот Рыжов чуть не поперхнулся.

— Да. За мной тут кое-кто гонится, и мне нужно на время укрыться.

— Это уже интересно. Я попрошу съемочную группу встретить вас.

— Я скоро подъеду. Красный купе, вы его сразу узнаете.

Мы въехали в город. Поток машин тормозил нас, но Юлиана умело перестраивалась, все больше отрываясь от преследователей.

С большой и шумной Октябрьской свернули на более тихую Тополиную, где можно хорошенько разогнаться. И вдруг на горизонте нарисовалась ДПС-ная машина, а рядом с ней сверкает ядовито-неоновым жилетом гаишник. Как и следовало ожидать, он махнул нам своим полосатым жезлом.

— Блин, — вырвалось у Юлианы. Она поспешила нацепить ремень, но он не захотел поддаваться. Так и остановила машину, держась одной рукой за лямку.

Мент представился. Попросил документы. Разглядывая их, спросил:

— Почему не пристегнуты, Юлиана Владиславовна?

— Только что отъехала, не успела.

— Полис ОСАГО еще можно?

Юлиана полезла в бардачок, вынула цветастый бланк в прозрачном «файлике», подала.

— Та-ак, — протянул гаишник. — А в страховочку-то вы не вписаны. Прошу вас, пройдемте.

Юлиана разочарованно выдохнула и вышла из машины. Я глянул в заднее окно. Черный гелек остановился неподалеку.

Все время, пока Юлиана разбиралась с полицейскими, наши преследователи ждали. Наконец, она вернулась. Сев за руль, зло выдохнула:

— Уроды!

Мы тронулись. Черный авто тоже. Теперь они не отставали от нас ни на шаг. Юлиана уверенно вела спорткар по улицам, посматривая в зеркало заднего вида. Вскоре мы свернули на примыкающую дорожку, ведущую к зданию с крупной вывеской на крыше «Телерадиокомпания». На парковочной площадке, заставленной машинами, суетились люди с камерами, смотрящими своими объективами в нашу сторону. Под их прицелами мы заехали на парковку и остановились. Гелендваген исчез. Сколько я не осматривался, нигде не смог его увидеть.

К нам подбежал мужчина с широким улыбчивым лицом и с прилизанными волосами. Где-то я его уже видел.

— А где те, кто гонится за вами?

— Похоже, объективы ваших камер напугали их, — ответила Юлиана, выходя из машины.

Я тоже вылез, прихватив с собой ящик с артефактом.

Мужчина вопросительно посмотрел на меня.

— Это мой друг, Андрей Томилин, — представила меня Юлиана.

— Рыжов, — протянул мне руку ее знакомый. — Алексей.

Мы отправились в здание телерадиокомпании. По дороге Юлиана вкратце рассказала Рыжову о том, как мы убегали от погони.

— Жаль, не удалось заснять. Какие бы кадры были, — посетовал он. — У вас в машине есть камеры?

— Не знаю, она мамина.

— Вы не против, если наши ребята проверят?

Юлиана оказалась «не против». Она передала ключи подошедшему парню, которому Рыжов уже давал указания.