Страница 19 из 52
Собственно, а какие альтернативы кроме ухода? Остаться одному жить за деревней? Не вариант. Идти в одиночку к людям? Так это ещё хуже по всем статьям, лес-то не безопасный… Так что вариант пойти с неизвестными неизвестно куда, не так уж и плох. По крайней мере, кристаллы не отобрали, а с ними можно устроиться в цивилизованных краях. Это читалось в алчном блеске глаз торгашей и того послушника в чудаковатой рясе, который хотел прикарманить сокровище в посёлке.
В будущее Алекс смотрел с оптимизмом. А когда на горизонте появился город, то и вовсе почти все тревоги его покинули. Их вытеснило любопытство, но даже оно не смогло подавить смутную догадку, что с этим миром что-то не так: глупо же, имея летающий транспорт, обносить города высокими стенами? Такие крепости разве что от зверей помогут, ведь даже один летающий корабль способен навести шороху. Известный факт: одно из первых практических применений вновь изобретённого самолёта — бомбометание. Не остановить стенами бомбардировщики!
Так что, скорее всего, звери — причина таких особенностей градостроения. Если деревня в лесу относительно маленькая, то город на горизонте вместит не меньше чем десятки тысяч жителей. А ещё незащищённые деревни вокруг, с полями непонятно чего и фруктовыми садами. За всё время пребывания в этом мире, Алекс видел только одно живое существо точно такое же, как на Земле — людей. Хотя, он же не проверял ДНК, если оно вообще есть у местных — может, они просто похожи на человека? Ибо слишком уж странно для верующего в эволюцию созерцать высокоразвитых приматов в мире монстров.
Вообще, эволюция в этом мире как-то не так работала, судя по всему. Должен быть ещё какой-то дополнительный, внешний фактор. Например, здесь выжили гигантские хвощи, и в то же время, совсем рядом есть фруктовые деревья. Видел Алекс и гигантские папоротники. Про насекомых лучше и не заикаться — такие гиганты на Земле никогда не соседствовали с млекопитающими вида Хру-Ша, по крайней мере следов не осталось.
За раздумьями Алекс и не заметил, как небольшой караван беспрепятственно вошёл в ворота под поклоны стражей. Только когда гомон незнакомой речи ударил по ушам, он встрепенулся и начал оглядываться: настоящий город. Не разросшаяся деревня.
Часть шестая, в которой герой наконец-то поймёт своё место в обществе
Для понимания способностей на этапе Открытия Чакр (1) справка по главным чакрам, сверху вниз:
Теменная чакра, Корона — мощное впитывание энергии, ощущение велений судьбы.
Лобная чакра, Третий глаз — видение невидимого, интуиция, предчувствие, восприятие сверхъестественного. В основном, отвечает за явления визуального характера, образы.
Горловая чакра — способствует тому, что идёт вовне: делает волшебными приказы, эмоции, передаёт мысли и т. п.
Сердечная чакра (в центре груди) — противоположна горловой, т. е. способствует эмпатии, чтению мыслей и т. п. частично пересекается с лобной, но работает на ином "пласте", спектре.
Солнечная (солнечное сплетение) — интеллект, память, логика.
Пупочная (на самом деле чуть ниже), Океан энергии. Тот самый Даньтянь — накопление энергии, хранилище. Способен к незначительным преобразованиям внешней силы в потребное.
Крестцовая (в промежности), Корневая чакра — физическое усиление, здоровье.
Перечислены только отличительные характеристики, а в принципе, "чакра" переводится как "колесо" или "дверь", то есть это точки, связывающие энергосистему человека с внешним миром.
Акупунктурные точки таким свойством обладают только если находятся на концах энерговодов (например, в кончиках пальцев). По сравнению с чакрами, гораздо более мелкие. Большинство лишь несут какую-то внутреннюю функцию, но не служат для связи с внешним миром. Исключение — намеренное внешнее воздействие на них, например, через прокол иглой и накачкой их посредством этого инструмента.
Меридианы — это как сосуды в физическом теле, но для перекачки энергии. В общем случае они не совпадают.
* * *
Даже для человека из технологического мира город Красного Феникса не казался убожеством. Вполне себе достойное место для жизни с продуманной планировкой, канализацией, торговыми и увеселительными районами. Промзона, то есть ремесленные мастерские, шумящие и воняющие, вынесена на окраины; есть и спальные районы, с разделением на бедные, богатые и нечто среднее. Естественно, есть и стража, патрулирующая улицы. Словом, видно, что чиновники здесь работают не формально, а выполняют возложенные на них задачи. С точки зрения туриста, конечно же, жители поспорили бы.
Единственное, что портило восприятие города — особенность планировки зданий. Минимум первые этажи, а то и здания полностью, сделаны из камня в среднеазиатском стиле, то есть на улицы смотрят сплошные стены, а все изыски прячутся за ними. От этого город кажется унылым военным объектом. Единственное исключение — торговые и увеселительные районы. Там владельцы предпочитали пострадать в случае нападений, но работать с прибылью. Никого не привлечёт сплошной камень, клиентов может заманить только красивый внешний вид.
Всё это Алекс отмечал несколько отстранённо, обдумывая своё положение — он понимал его с трудом. Ему и детям выдали волшебные значки с символом, похожим на те, что светятся в кристаллах из монстров. Скорее всего, означают принадлежность к организации в которой состоит красавица и три её подчинённых. Время от времени их приходилось предъявлять страже, так что они являлись своего рода аналогом удостоверением личности на Земле. Судя по всему, лишение этого знака могло повлечь плачевные последствия — примут за бродягу и выдворят из города или "охолопят". Организация же явно имела вес: когда стража видела знак, то спесь улетучивалась и они, в зависимости от темперамента, либо улыбались, либо кланялись.
Даже в магазинах предоставляли владельцам знака небольшие скидки. Так, Алекс купил себе несколько комплектов одежды и обуви. Всё простое и удобное, максимально неброское — привычка из прошлой жизни. Кстати, это очень удивило торговцев — они предлагали более яркие и вычурные вещи. Оно и понятно — за всё отдал три камушка из рыбы, то есть мелочь: два за обувь и один за одежду.
А вот Лай и Лай-Га, что называется, дорвались: деревенские дети, да ещё имеющие немаленькие, как оказалось, средства, чуть не спустили их полностью в первой же лавке. Как же, столько всего красивого! Пришлось Алексу их немного осадить и они ограничились парой комплектов одежды, но самой дорогой, небось, из божественного льна и кожи фей.
А как они жрали! Назаказывали всего подряд и дегустировали. Опять же, их можно понять — до того они питались безвкусной кашей, а теперь получили доступ к деликатесам.
Алекс так и таскался за ними. Первоначальный порыв "пропасть" в борделях или игровых домах как-то сразу сошёл на нет, едва он приблизился к соответствующим местам. Ну вот вообще не ассоциируются у него такой контингент с весельем. Трудно расслабиться среди уголовных рож со злыми глазами. А то, что здесь небезопасно, подтверждала усиленная стража — они и уровень имели выше, и в штуках патрулей было больше чем на прочих улицах.
Так что трёх дней, которые требовались представителям секты на улаживание своих дел, показалось даже много. До музеев и достопримечательностей эта цивилизация не доросла, так что из всего культурного отдыха остался только шопинг да его разновидность — дегустация местных блюд. Еда продавалась не только в ресторанах, но и прямо на улице.
Что интересно, волшебной еды практически не было, а то, что можно отнести к таковой, стоило баснословно дорого. Но никто из пришедших из деревни Окраинной претензий не имел — вкусно же!
Кстати, при заселении в гостиницу, а, скорее, на постоялый двор, вышел небольшой казус: всех расселили в нормальные номера, а Алекса — в какую-то кладовку, да ещё и с соседом. Против отсутствия удобств и тесноты человек, живший около года в шалаше, ничего не имел, но сосед его категорически не устраивал — сопрёт ещё чего. Алекс пошёл на "ресепшен" и выложил один камушек на стойку. Мужчина с вороватыми глазами махом уладил эту неприятность и переселил уважаемого гостя в полноценный номер, даже с ванной, выглядящей как круглая деревянная бочка, с санузлом — бронзовый трон даже с гидрозатвором и смывом, правда с помощью ковшика, пристёгнутого тонкой цепочкой к ведру, стоящему тут же.