Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 155 из 158



Стоящий рядом со мной Тулемий за время моего отсутствия в Сарн-Атраде успел обзавестись огромной, покрытой волдырями, отметиной на лице, отчего один из его глаз выглядел невидящим. Я догадывалась, что Таламур был к этому причастен, но спрашивать напрямую не решилась. Если так, то свою смерть он заслужил. Впрочем, не мне судить.

Выражение лица Второго Следующего неожиданно стало безразличным, а в глазах заклубился белый туман. Кажется, именно так выглядело проявление его магической силы. Интересно, что сообщили ему видения на этот раз?

Перевела взгляд на Тадимара, который пытался помочь вивианской принцессе. О том, кто она, я догадалась без труда — Дэй так тепло отзывался о сестре, что я примерно так ее себе и представляла. Но откуда с ней был знаком Первый Следующий, я представления не имела.

Дэймос все еще не поднял голову, и я стала переживать за него, вспоминая, когда и куда именно его успел ранить Таламур. А когда хотела уже, спрыгнуть с постамента, успев подойди к самому краю, раздался неожиданный резкий окрик Тулемия:

— Тэт, оставайся на месте!

Я замерла и нерешительно обернулась, не понимая причины, по которой он меня остановил.

— Ты что-то видел?

Тулемий уверенно кивнул, но расспросить его о подробностях увиденного не получилось. Дракон пролетел прямо над нами, заставив торопливо пригнуться, и снова взмыл в небо.

— Про дракона? — Спросила я, переведя взгляд на крылатого ящера, но мой вопрос потонул в его реве, заглушившем все звуки вокруг.

А потом на ставшую безлюдной площадь ступили вивианцы, дождавшись окончания строительства переправы.

Они остановились на противоположном краю площади, и можно было бы охарактеризовать их поведение как нерешительное, если бы не уверенность светловолосого короля, важно шествовавшего на своем коне в авангарде войска.

Тот самый Виктор, с которым Дэй, по его словам, не очень-то ладил, выглядел высокомерно и непоколебимо, присматриваясь к дракону настолько собственнически, словно тот был, по меньшей мере, его домашним зверьком или должен был вивианскому королю денег.

Неторопливо и важно он достал из заплечных ножен меч, блеснувший серебристым лезвием. Действия короля, сверкавшего желтыми глазами, были четкими и правильными, будто он всю жизнь ждал этого момента и готовился к нему, хотя, возможно, так оно и было.

Когда он поднял меч в вытянутой руке, и выкрикнул какие-то слова, донесшиеся до нас неразличимым ревом, дракон развернулся в воздухе и, планируя на широко распахнутых перепончатых крыльях, направился прямо к вивианцу.

Нетрудно было догадаться, чего он добивался.

Вернуть драконов в земли Терра Вива мечтал, наверное, каждый вивианец, а для драконоборцев из королевского рода это желание испокон веков было наиважнейшим и неоспоримым.

И вот — настоящий живой дракон перед ними, рычит, убивает людей, рушит здания и плюется огнем. От того, сможет ли кто-нибудь приручить монстра, зависела дальнейшая судьба соседнего, а может и нашего королевства. И именно этим человеком собирался стать Виктор Вива. Для этого он и поднял свой меч.

А Дэймос, который ради этого момента прошел через столько испытаний, перенес все тяготы и лишения, приложил массу усилий и раздобыл все-таки заветный меч, так и не поднял бессильно опущенной головы.

От несправедливости происходящего на глаза навернулись слезы. У него ведь даже щита не было, как он выстоит против дракона, если тот решит на него напасть? Я дернулась вперед в порыве все-таки подбежать к Дэю, узнать, как он и помочь, если это возможно, но Тулемий схватил меня за запястье и оттолкнул назад.

— Да стой же! — Шикнул он. — Не препятствуй свершению предначертанного!

— Твое предначертанное меня не устраивает! — Упрямо прошипела я в ответ, пытаясь выдернуть руку, но хватка видящего, выглядевшего хрупким и слабым, оказалась неожиданно крепкой.



Он убрал с лица волосы, спутанные от ветра, и загадочно улыбнулся.

— Поверь мне, если ты окажешься на площади, оно не устроит тебя еще больше. Дракон убьет любого, кто встанет между ним и его целью.

Я все-таки выдернула руку, но осталась на месте, понимая, что своей смертью точно никому не помогу. Настроение было донельзя угрюмым и мрачным. Раньше всегда старалась найти в ситуации положительные стороны, но сейчас будущее казалось безнадежным и лишенным смысла.

Дракон почти приблизился к замершему в тревожном ожидании вивианскому королю, начиная снижаться, когда в темно-сером небе неожиданно образовался крохотный просвет и в него просочился всего один яркий солнечный луч. Он осветил самый центр дворцовой площади, заставив попавшие в него снежинки заискриться, словно тысячи драгоценных камней.

Теплый желтый свет казался настолько чуждым этому пасмурному и сумрачному дню, наполненному тяжелыми и неприятными событиями, что заставил зажмуриться, отчего, стоявшие в глазах, слезы, все-таки скатились по моим испачканным сажей щекам, прочертив на них светлые дорожки.

Дэй медленно потянулся к Кристальному гладиусу, все еще лежащему у его ног и сжал кулак на широкой рукояти. Поднял голову. Встал одним резким рывком. Выпрямился.

Он стоял на ногах неустойчиво, опираясь больше на одну ногу, но все же развернулся. Пошатываясь и прихрамывая, пошел в сторону вивианцев и стоящего у них во главе короля.

Я видела, что каждое движение дается ему с трудом и болью. Артефактный меч волочился в опущенной руке так, что острие пару раз царапнуло заснеженные камни брусчатки.

Шаги его были неторопливыми и осторожными. Вторая рука вивианца лежала на груди, где в черной кожаной куртке зияла огромная дыра, но сам он неумолимо двигался вперед.

Несмотря на все вышеперечисленное, Дэй не выглядел слабым. Он производил впечатление бесстрашного и сильного духом настолько, что ничто не могло стать для него препятствием в достижении цели. Ни раны, ни боль, ни страх, ни смерть, ни собственный брат. И это заставляло меня восхищаться им еще сильнее, чем раньше.

Ощутила холод и обняла руками плечи, не отрывая от Дэймоса встревоженного и внимательного взгляда.

Дракон, уже почти приземлившийся возле Виктора, неожиданно резко взмахнул крыльями, вызвав порыв ветра, заставивший вивинского короля покачнуться в седле и разметавший в стороны его длинные светлые волосы.

Снова взлетел, с громовым ревом, от которого, казалось, содрогнулась земля. Штопором вертикально ввинтился в небо и резко спикировал вниз, воспарив над жилыми домами, обвел прищуренным взглядом желтых глаз происходящее на площади. Выстрелил в одну из, чудом оставшихся целыми, крыш струей огня.

Дэймос остановился на том самом месте, куда все еще падал солнечный луч, прямо напротив Виктора на расстоянии сотни метров и в точности повторил его жест, с той лишь разницей, что сделал это стоя на земле, а не сидя в седле, как сводный брат. Пошатнувшись, он резко поднял над собой Кристальный гладиус. Молча. Смело. Уверенно.

И пока озлобленный крылатый ящер кружил над арссийской дворцовой площадью, два потомка Елеазара Вива, два драконоборца, с двумя одинаковыми мечами, ожидали своей участи.

Все, кто еще по каким-то причинам не покинул площадь, включая меня, вивианское войско, остатки арссийской королевской гвардии, светловолосую принцессу, Тадимара, Тулемия, проявившуюся из иллюзии Тори, затаив дыхание, наблюдали за происходящим, мысленно пытаясь предугадать, что же сделает дракон?

Подчинится или сожрет обоих, а потом примется за разрушение королевств Терры? Улетит? Сожжет все дотла?

Кажется, крылатый ящер думал о том же, затрудняясь сделать выбор.

Сколько бы лет он не спал на дне Инглота, пробуждение его разгневало и ожесточило. После многолетней темноты его раздражал свет, бесили шумные люди, злила необходимость явиться к драконоборцу, пролившему свою кровь на лезвие священного кристаллитового меча.

Спикировав вниз и опустившись на площадь, между двумя ожидающими его вивианцами, разметав по сторонам каменные обломки и мусор, он расправил крылья и яростно взревел. Шумно втянул воздух огромными продолговатыми ноздрями на узкой змеиной морде. Нервно мотнул гигантской головой и дернул хвостом.