Страница 54 из 64
Так берегли огонь. Потом его научились получать трением дерева о дерево, ударом кремня о металл. И тут же хранение огня берут на себя служители религии. Жрецы богини Весты — весталки стерегут его в Древнем Риме. Та из них, что даёт ему угаснуть, будет закопана живою в землю.
Прошли почти две тысячи лет с той поры. Давно никто не верит в богиню Весту; шестьдесят поколений назад пала Римская империя, успевшая до этого принять христианство. А во Франции и Италии до сих пор девочки разжигают костёрики из валежника и охраняют их друг от друга. Неудачница подлежит «суду» и «казни».
Маршак когда-то писал:
И поэт прав. Только тут можно говорить о душе не просто человечьей, а о душе человечества.
Любая вещь из тех, что нас окружают, бомба времени. Вся история физики стоит за электрической лампочкой. А о приключениях, скажем, шапки, о том, какую роль она играла и как менялась у разных народов, можно написать целый роман.
В истории вишнёвого деревца — садоводы, которые добились того, что оно стало расти на южном побережье Чёрного моря. И римские полководцы и солдаты, пришедшие сюда войной и сумевшие перенести деревце в Италию. Путешественники и торговцы, которые развезли вишню по всей Европе. И снова садоводы, крестьяне Испании и Франции, Германии и Древней Руси, благодаря которым вишня стала и для нас родным деревом.
Поверишь ли ты, что из-за обыкновенного картофеля по России шли бунты: крестьян заставляли его сажать, а они не хотели. Потому что их не могли или не хотели научить, зачем это нужно. А до того такие же бунты по той же причине вспыхивали во Франции.
Привычное слово «колпак» — память о монгольском нашествии, слово «чемодан» мы получили от иранцев. Зато в Париже маленькие кафе зовут «бистро», потому что в 1814 году русские солдаты, занявшие наполеоновский Париж, приказывали официантам: «Быстро! Быстро?» Звука «ы» во французском языке нет, а ударение французы ставят на последнем слоге. Но словцо удержалось.
«Доброе утро», — сказал ты товарищу и протянул ему руку. А другого увидел ещё за два квартала и, приветствуя его, замахал рукой. Вскинутая над головой открытая ладонь — свидетельство, что ты не таишь против встречного человека зла, не держишь наготове каменный топор или кинжал.
А рукопожатие когда-то было знаком высокого взаимного доверия. Человек словно вверял другому правую руку — свою главную защитницу, демонстрируя одновременно, что не держит в ней оружия.
И этот оттенок особой значительности — по сравнению со всеми другими приветствиями — сохранился за рукопожатием до наших дней. Можно вслух поздороваться с человеком, а руки ему не подать. И это сразу говорит о том, что вы ему не доверяете, не уважаете его. Оставить человека с протянутой рукой — значит и сегодня нанести ему тяжёлое оскорбление. Старое значение рукопожатия почти забылось, однако через века прошёл не только сам обычай, но и глубинный смысл его.
А военный обязан отдать честь другому военному при встрече, если они оба в форме. Снова перед нами та же вскинутая вверх безоружная рука глубокой древности. Но не только она. На голове того, кто отдаёт честь, обязательно есть фуражка или каска, словом, головной убор. Ведь когда-то рыцари средних веков руку подносили к брови или виску не просто так, а затем, чтобы поднять забрало, открыть перед встреченным воином лицо, показать, что его не боятся, но и битвы не хотят. Ведь сражались-то рыцари с опущенными забралами.
«Спасибо», — сказал ты маме после завтрака. Хорошее слово, волшебное слово. Но оно ведь только остаток, вернее, даже обломок такой странной для нас сегодня вещи, как благодарственная молитва. «Спаси бог», — говорили наши предки, призывай благословение господа бога на голову того, кто их накормил. Но язык обошёлся с господом богом так же непочтительно, как история. Мало того, что два слова соединились в одно, так ещё самого «бога» укоротили ровно на треть, лишив последней буквы.
И, в общем, я не очень удивился, услышав как-то от дряхлого старовера в уральском селе в ответ на «спасибо»: «Вот пусть тебя это «бо» и спасает».
И совсем уже волшебное слово, про которое даже сказки сочиняют, — «пожалуйста».
Его легко разбить на две части: «пожалуй» и «ста», В нашем языке у слова «пожалуй» один главный смысл. Мы употребляем это слово почти на равных правах с «наверное» и «очень возможно».
Но вот в «Капитанской дочке» в любимой песне Пугачёва («Не шуми, мати зелёная дубравушка») есть слова:
И зарплату когда-то звали жалованьем.
«Ста» — остаток давнего почтительного обращения к старшим. Вот у Алексея Константиновича Толстого в «Князе Серебряном» царь Иван Грозный жалует князя:
«... Подошёл стольник, сказал, ставя перед Серебряным блюдо жаркого:
— Никита-ста! Великий государь жалует тебя блюдом со своего стола».
Уже в ту пору частица «ста» применялась обычно в особо торжественных случаях. Теперь она умерла как частица, но как слог осталась жить в «волшебном слове».
Один из героев повести Владимира Киселёва «Воры в доме», историк, говорит:
«Прошлое, настоящее и будущее... — их можно легко различить только в грамматике. А в жизни они связаны между собой так тесно, так смещены и так взаимозависимы, что история как наука делает лишь свои первые шаги для того, чтобы их понять. Чёрная кошка, которая перебежала дорогу, у многих людей считается плохой приметой и может, таким образом, оказывать какое-то влияние на те или иные поступки. На циферблате наших часов двенадцать цифр, и мы покупаем дюжину — двенадцать носовых платков, хотя у нас давно принята десятичная система счёта. И в этих случаях и во многих других мы никогда не знаем или не помним, что это да и многое другое связано с Вавилоном, а может быть, ещё и с шумерами, что в наших сознательных, а ещё больше в подсознательных поступках много такого, что не казалось новым и две с половиной, и три тысячи лет назад».
Да, игры, и циферблат часов, «спасибо», и привычка вставать со стула, когда с тобой здороваются, и бесконечное количество иных привычек, правил, крупных и мелких деталей жизни — всё это унаследовано от прошлого. Это сегодняшнее вчера, грубо говоря — «пережитки» капитализма, феодализма, даже рабовладельческих времён, а то и каменного века. Но слово «пережитки» я взял в кавычки не случайно. Всё, о чём идёт речь, пережило время, когда оно было создано. Но само не отжило. Попробуй-ка представить себе хотя бы всеобщее исчезновение слова «спасибо»! Мелочь, кажется, а было бы очень плохо. Убедиться легко в любом магазине — стоит послушать беседу продавца и покупателя в момент, когда они забывают о призыве быть взаимно вежливыми.
Древние восточные мудрецы считали, что вместе с правилами вежливости человек приобретает добродетель. А уж если её нет, этой добродетели, вежливость и тут не. помешает: она заменит собой недостающую добродетель.