Страница 12 из 15
– И что мне с ними делать?
– То, что задумывалось изначально, Михаил, – равнодушно ответил Нечаев.
От этих слов у меня на секунду перехватило дыхание. И не потому, что придется всех, включая Королеву, уничтожить, а потому что нужно будет это сделать мне лично. Да, я изначально знал, что рано или поздно этим все и закончится, но теперь, проведя со своими творениями столько лет, я уже не был уверен, что смогу.
– Михаил? – Заметив мою реакцию, Нечаев нахмурился.
– Я сделаю это, – как можно уверенней произнес я.
– Вот и отлично. – Лицо Нечаева разгладилось, и он потянулся за планшетом. – Но сначала пусть совершат еще один налет. – Он стал водить пальцем, выискивая информацию. – Система HD110302 находится внутри подконтрольного нам пространства и, словно бельмо на глазу, портит всю картину. Там находятся очень самоуверенные в себе существа, нужно немного поумерить их пыл.
На это я лишь кивнул, и Нечаев размашистым жестом отправил файл мне. На периферии зрения мигнул значок о приеме сообщения, и в этот момент Нечаев поднялся, показывая, что разговор окончен:
– Извини, Михаил, сам понимаешь, совсем нет времени. Тебе еще что-то нужно?
Я тоже поднялся и пожал плечами:
– Нет, все необходимое доставили в последней поставке.
– Тогда заканчивай дела, корабль уже ждет.
С этими словами я был аккуратно выставлен за дверь. Вот так на бегу решилась судьба одного из величайших заговоров в истории человечества.
Путь в космопорт лежал через все тот же шум, гам и толпы народу, но мне это нравилось. С моего лица не сползала улыбка, и я получал удовольствие от всего, что происходило вокруг. Единственное, что омрачало ситуацию, – то, что вскоре придется покинуть это место на долгие месяцы, но я старался об этом не думать, особенно о Веронике и сыне.
Транспортная кабина остановилась, и народ повалил наружу через распахнувшиеся двери. В основном это были рабочие орбитальных верфей. Об этом говорили характерные нашивки как на груди, так и на спине. Когда кабина опустела, я также шагнул наружу и сразу же попал в какофонию звуков, которые так привычны любому, бывавшему на вокзале.
Пассажирский космопорт представлял собой огромное пространство арочного типа высотой около пятидесяти метров, шириной приблизительно двести и длиной почти полкилометра. В центре этого помещения находились три перрона, разделенные между собой колоннами, поддерживающими свод. В углублениях в полу располагался монорельсы, который пересекали весь космопорт и уходили в три тоннеля в конце помещения. И все это сооружение находилось под поверхностью на глубине ста метров.
Через минуту после моего разглядывания убранства космопорта под сводами прозвучал приятный женский голос:
– Челнок номер сто четыре будет готов к вылету через пятнадцать минут. Все убывающие, просьба занять место на перроне номер два.
Вот и мой транспорт. Определив кратчайший путь к воздушному переходу на нужный мне перрон, двинулся к нему, маневрируя между стоящими людьми. В этот момент на глухой стене космопорта открылась створка и внутрь стал медленно выходить челнок. Здесь конструкторы отошли от привычной цилиндрической формы, так как это не требовалось для условий запуска, и мой транспорт на орбиту выглядел как обычный вагон поезда. Разве что у него имелась реактивная двигательная установка сзади и стыковочный порт впереди.
Челнок остановился, и в его боковой стенке начала открываться наружу гермодверь. Как только она заняла крайнее положение и сверху загорелся зеленый свет, ожидающие снаружи люди стали в нее протискиваться. Попав внутрь со всеми, я поторопился занять кресло у окна. Конечно, окном его назвать нельзя, всего лишь небольшой иллюминатор, но все же мне было интересно посмотреть, что будет происходить снаружи.
– Первый раз? – услышал я вопрос соседа справа.
Мужчина лет тридцати пяти, все с теми же нашивками рабочих орбитальных верфей, устраивался по соседству, закидывая свою поклажу в ящик сверху.
– Да. Впервые буду подниматься на орбиту таким способом.
Мужчина, наконец, завершил свои манипуляции и протянул мне руку:
– Чарльз.
– Михаил. – Я пожал ему руку в ответ.
– Тогда правильно сделал, что сел у окна. Стартуя вертикально, ты точно такого не увидишь.
Я улыбнулся, и в этот момент прозвучал короткий сигнал и загорелся индикатор – «пристегнуть ремни». Выполнив требуемое, я осмотрел салон. В челноке установлены сто противоперегрузочных кресел, по паре в два ряда и все они были заняты людьми. По центру находился широкий проход, где могут поместиться четыре человека сразу. Отличное решение, чтобы не толкаться в невесомости.
Наконец время вышло, и такой импровизированный вагон тронулся с места и медленно покатил к противоположной стенке. Преодолев всю протяженность космопорта, он целиком вошел в тоннель и остановился.
– Сейчас ворота шлюза закроют и потом откачают воздух, – прокомментировал происходящее Чарльз.
Я лишь на мгновение повернулся к нему, но тут же снова уставился в иллюминатор. Тусклый свет тоннеля не позволял что-либо разглядеть, но я хорошо слышал работающие насосы, шум которых стихал по мере разряжения атмосферы.
– Сейчас будет самое интересное, – заверил меня сосед.
И в то же мгновение я понял, о чем он говорит. Меня резко вдавило в кресло, и челнок начал стремительно набирать скорость, а через мгновение выскочил на поверхность. Перегрузка не отпускала, по ощущениям до трех g, но это не мешало мне продолжать смотреть в иллюминатор, а посмотреть было на что. Пепельно-серая поверхность Луны была залита множеством огней прожекторов, и, куда дотягивался взгляд, всюду виднелись строения. Шпили ретрансляционных антенн, перерабатывающие и добывающие заводы, тысячи движущихся транспортных средств. Казалось, что я наблюдаю мегаполис, который раньше видел на Земле. Но, конечно, здесь, на поверхности, людей минимум, но это никак не принижает грандиозность и масштаб происходящего. Все это я наблюдал только с большой высоты, но чтобы вот так, находясь внутри этой агломерации, никогда.
Но самым впечатляющим объектом была, конечно, стройка пусковой петли, своего рода трамвай на орбиту. И хотя одна из опор, которую я сейчас видел, находилась в километрах тридцати от меня, но масштабы стройки были прекрасно видны. Вторая такая же опора строится в пятистах километрах от первой. Именно в этих опорах будут установлены мощные электромагнитные насосы, которые смогут разогнать жидкий металл до огромных скоростей. Который, в свою очередь, будет протекать в двужильном трубчатом сверхпроводнике. И за счет приобретенной кинетической энергии раскаленный металл сможет поднять пятисоткилометровое рельсовое полотно почти на высоту ста километров. Это позволит запускать челноки на орбиту, вообще не затрачивая топливо. Челнок просто движется сначала вверх по наклонной, а после, на ровном участке, совершит разгон за счет электрической энергии. Таким же образом они будут возвращаться обратно, но уже используя маневровые двигатели для посадки на петлю.
– Впечатляет, да? – Чарльз снова продемонстрировал свои навыки гида.
– Еще как, – с небольшим напряжением от перегрузки ответил ему и продолжил наблюдать.
Я читал в исторических хрониках, что подобную мегаструктуру придумал человек по имени Лавстром, еще в далеком 1981 году, и человечество уже тогда могло создать подобное на Земле, но, видимо, время для нее пришло только сейчас. На самом деле для Луны такая конструкция не нужна, достаточно разгонных магистралей на глубине или на поверхности. Далее запуск аппарата по очень длинной баллистической траектории и небольшой импульс двигателя в верхней точке для скругления орбиты. В принципе именно таким способом я сейчас и попаду на орбиту. Разница в затратах по сравнению с пусковой петлей минимальна из-за отсутствия атмосферы. Но научно-технический комитет Земной Федерации решил сперва опробовать технологию именно здесь, на Луне, перед тем как строить такую же пусковую петлю, но уже на Земле. Потому что именно на телах, у которых есть атмосфера, это очень действенный и дешевый способ поднять груз на орбиту. И еще потому, что на Земле сейчас очень туго с промышленностью, если не сказать никак. В случае успеха можно будет вновь колонизировать Землю.