Теория смерти

Будучи довольным тем, как он поквитался с Тварью, Антуан куда как легче пережил оставшиеся экзамены. Правда, при этом его порой терзало острое беспокойство. Он не был до конца уверен, что Тварь промолчит, уж ей-то могло хватить наглости выдвинуть против него обвинения. Но благоразумие взяло в ней вверх. Эта женщина знала, что академия её единственный шанс достичь чего-то дельного в жизни, и наивно верила, что этим шансом воспользуется.

«Ха, вот идиотка», - мысленно хмыкнул Антуан, прежде чем в очередной раз с презрением посмотрел на сидящую поодаль от него Милу Свон. Он наконец-то чувствовал своё превосходство над ней.

- Антуан, ты сегодня с нами? – между тем шёпотом спросил Филипп Оуэн, имея в виду предстоящую игру в карты.

- Да. Я достаточно уделил времени Катрине, чтобы она поняла, чего я от неё хочу. Пусть теперь сама решает. Побыть одной, чтобы размыслить столь многого она лишена без моего общества и кошелька, будет для неё полезно.

- Ты поступаешь правильно, - с улыбкой поддержал Антуана друг и замолчал. Всё же они сидели не так далеко от преподавателя.

У их курса была совместная консультация перед последним экзаменом, но Антуан отчаянно скучал. Материал был ему хорошо знаком. Из всех развлечений он мог разве что свысока смотреть на Тварь, но она всё время делала вид, будто нисколько не замечает его уничижительного взгляда. И да, в целом это было правильно. Месть дала Антуану возможность успокоиться. Он полгода был сосредоточен на одной единственной мысли отомстить и теперь ему полегчало. А уж то, что у него досрочно приняли все экзамены. М‑м-м…

- Конечно, я вам даже заочно поставлю отлично, - сказал последний из преподавателей во время разговора на тет-а-тет. – Вы прекрасно отвечали на этой консультации и в целом за семестр показали отличные знания. В вас я уверен и потому могу освободить вас от обязанности сдавать экзамен вместе со всеми.

Получив запись в студенческую книжку, Антуан Грумберг навестил мэтра Ориона. Мэтр не имел возражений на его досрочный отъезд, и профессор Найтэ Аллиэр не выразил своего несогласия тоже. А потому рано поутру двадцать шестого декабря молодой лорд Грумберг отправился в тягостное путешествие по просторам Верлонии. Однако, тягостным оно казалось только ему. Ни один простолюдин не посчитал бы дорогу в роскошной карете, поставленной по зимнему времени на полозья, чем‑то удручающим. Да и остановки в лучших комнатах лучших постоялых дворов вряд ли можно было счесть трагедией. Но Антуан желал как можно скорее оказаться в родовом поместье, а дорога до него была длительной – именно это его тяготило.

- Давайте быстрее!

- Так ведь лошади устали, - позволил себе промямлить усатый кучер.

- Значит, найдите других. Замените их на любых, главное свежих!

Кучер недовольно покосился назад себя, потом глянул на морды своих любимых жеребцов. То были породистые кони. Менять их на каких-то чужих ему не хотелось. Но желание оказаться в родных краях подгоняло Антуана, а потому к исходу пятых суток пути он всё же оказался дома.

Родовое имение Грумбергов располагалось не так далеко от столицы, до него оттуда было немногим меньше дневного перегона, и благодаря этому обстоятельству отец Антуана – Герман Грумберг, граф Мейнецкий, частенько появлялся в этом доме. Он мог себе позволить столь малозатратные по времени путешествия, и поэтому слухи об их семействе не расползались. Дело в том, что Герман Грумберг давно утратил интерес к жене, леди Каролине, и, хотя их отношения оставались дружескими, держаться супруги предпочитали по раздельности. Леди Каролина появлялась в столице только время от времени, предпочитая суете города спокойную жизнь в имении. Заодно, так она дозволяла мужу жить на своё усмотрение и щадила свои нервы появлением у него то одной, то другой любовницы.

Антуан был уже достаточно взрослым, чтобы понимать происходящее между его родителями в полной мере, его первое острое недовольство из-за этого обстоятельства давно прошло, а потому он всего лишь удивился, что к моменту его приезда отец оказался дома.

Встреча родных людей прошла трогательно и тепло. Улыбка не могла сойти с лица Антуана. Он был искренне счастлив, и потому с лёгкостью отвечал на расспросы о том, как ему живётся в академии… до тех пор, пока речь не зашла о лице конкретном.

- Мне довелось узнать, что в этот год к вам на факультет какая-то особенная студентка поступила, - испытывающе глядя на сына, сказал Герман Грумберг. – Я бы хотел услышать о ней подробности.

- О ней лучше вообще ничего не слышать, – резко помрачнел Антуан, – это сущая дикарка.

- Да-да, об этом я тоже осведомлён. Академия, конечно, обособленный мир, но до королевского двора слухи даже оттуда доносятся.

Отец так выразительно посмотрел на него, что Антуан вмиг понял, что конкретно в этой студентке заинтересовало графа Мейнецкого. Так Герман Грумберг хотел выяснить насколько правдивы слухи касательно его сына. И молодой лорд, за время пути порядком обдумавший произошедший между ним и Тварью конфликт, да ещё отомстивший за него, поступил благоразумно.

- Я научил её держать свой грязный рот касательно меня закрытым.

Граф Мейнецкий кивнул. По его виду можно было сделать вывод, что он действительно доволен ответом.

- Что же, это очень хорошо. Я рад, что это не ты был отчислен за неподобающее поведение по отношению к однокурснице. Запомни, дрязги всего лишь дрязги. Пусть ими занимаются недалёкие юнцы. Твоя задача дойти до конца обучения и получить диплом мага.

- Да, я понимаю это. Поверьте, отец, я не допущу роковых ошибок.

- Искренне рассчитываю на твоё благоразумие, так как подобное может привести к разрыву твоей будущей помолвки.

- И раз уж речь зашла об этом, - с восторгом вмешалась в разговор леди Каролина, - то поделюсь маленьким секретом. Твоя будущая невеста, Антуан, прибывает ко двору Его величества вместе со свитой своей двоюродной сестры – нашей будущей королевы. Ах, полагаю, тебе это очень приятно слышать!

Леди Каролина улыбалась так, будто действительно верила, что её сын от новости будет на седьмом небе от счастья. Однако, Антуан не посчитал нужным соблюсти даже тень приличия.

- То есть на предстоящих карнавальных увеселениях вы предрекаете мне вместо всех, свойственных моему возрасту забав, предпочесть игры с шестилетней девочкой?

- Эта шестилетняя девочка - особа королевской крови, - грозно хмуря брови, строгим голосом напомнил Герман Грумберг. – И для тебя самого будет лучше, если она начнёт воспринимать тебя дружески. Заполучить симпатию ребёнка в разы проще нежели взрослой и избалованной вниманием девушки. Это первый шаг к будущему крепкому союзу.

- В конце концов, Антуан, - добавила леди Каролина, - ваша помолвка состоится только когда ей исполнится десять. Раньше восемнадцати брак тоже не будет заключён, так как ты ещё будешь учиться. А к этому времени сей желторотый птенчик превратится в такую птичку, что за ней начнёт охоту весь королевский двор. Ты же не хочешь, чтобы по причине отсутствия даже самой скромной симпатии она взяла и строптиво ответила тебе нет.

- Я вообще считаю, что за строптивость женщин нужно наказывать, - угрюмо буркнул Антуан. Настроение у него резко испортилось настолько, что не отпускающей его лёгкой эротической фантазии, что это он сам на заснеженной улочке Вирграда наматывает на кулак волосы обнажённой Твари и это он сам стискивает до боли её маленькую грудь и тем заставляет её стонать, вдруг пришла другая – гадкая и неприятная. На миг ему представилось, что им вот‑вот начнёт помыкать шестилетняя дурочка.

«Надеюсь, они не думают, что я начну играть с ней в куклы!» - неистово злила его мысль.

Глава 4. Новые горизонты открываются тогда, когда ты думаешь, что хуже уже быть не может

Ожидания редко совпадают с настоящим, но не настолько же!

Во всяком случае, что-то подобное прозвучало в голове Найтэ, когда он ранним утром пятницы вышел прямиком из своей спальни на воздух. После разгулявшейся ночью метели ему виделось, что его встретит безжизненное белое пространство. Он предвкушал как будет смотреть на сверкающий снег, на котором долгое время останутся только его следы. Ему виделось, что он вкусит долгожданное одиночество. Каникулы ведь наступили, как же иначе? Тем более что в этот год кафедре Чёрной Магии исключительно повезло.