Дорогой профессор

В ответ я не смогла удержаться от усмешки.

Я была готова к завтрашнему занятию и правда собиралась оставить свои трусики дома.

К черту все.

Чертовка, - подумал он, когда Дарси уехала. - Маленькая гребаная чертовка.

Он наблюдал за тем, как ее машина присоединилась к общему потоку шоссе I-90 и исчезла из виду. Это был самый сложный разговор за очень длительный период его жизни, и вина от собственных действий прошлой ночью давила на Джордана. Дарси была так чертовски мила. Она и правда была такой. С того самого момента, как повстречал ее, он знал, в ней есть нечто особенное.

Они разделяли одну и ту же боль, даже если их жертвы были по разные стороны одной монеты.

Он не хотел признавать того, что его врач и мать были правы, говоря, что ему поможет разговор с кем-то. Джордан не думал, что разговоры в силах помочь. Но оказалось, нужно было поговорить с правильным человеком.

Однако Китон не хотел признавать, что Дарси была тем самым правильным человеком. И что если так? Над этим даже не стоило размышлять. Она была просто интрижкой, заполнением свободного времени и ничем больше. И особенно она не должна была стать причиной его... срыва... прошлой ночью. Джордан не мог унять это сильное чувство вины, что наполняло его мысли со вчерашнего вечера.

Потому что сегодня... Блядь. Он ощутил эту связь с Дарси на таком уровне, о существовании которого даже не подозревал. Их совместная утрата объединяла. И он знал об этом. Понимал и чувствовал достаточно, чтобы знать это.

И это ужасало.

Словно ураган, сносящий все с поверхности земли, или цунами, демонстрирующее свою силу на берегу. Джордан был так сильно напуган тем, что это значило. Но Дарси... Дерьмо. Дарси.

Она была апогеем этого ужаса. Ее непостоянство, то нервная, то уверенная манера поведения. По большей части, это было частью ее натуры. Неважно, что она чувствовала, ее суть всегда была таковой, закипая под поверхностным спокойствием. Неважно, целует он ее или - как выяснилось сегодня - угощает обедом, она была до чертиков дерзкой.

Бля, у нее были дерзкие трусики на каждый день ебаной недели. Джордан готов был поставить пятьдесят баксов на то, что у этой девушки был разный образ поведения каждый божий день.

И в этом была вся Дарси Гамильтон. Непредсказуемая, сложная. И это его крайне возбуждало. Но на сей раз, желание, которое он ощутил, было невиданным доселе. По крайней мере, до сегодняшнего дня оно было не таким сильным. Если бы он ощущал такое же влечение с самого начала, то слетел с катушек.

А он не хотел ее ранить. Никоим образом.

Ему лишь хотелось трахнуть Дарси. Осквернить ее тело самыми что ни наесть приятными способами. Он хотел дразнить ее, пока та не кончила, извиваясь под ним. Хотел обладать каждым дюймом ее плоти. Но точно не ранить.

Ни физически. Ни эмоционально.

Он был с ней более нежен, чем с другими. До сегодняшнего дня Джордан не понимал, почему это так, но теперь осознал причину. Понял, почему Дарси другая, и стал танцевать под ее собственную дудку.

Два дня назад Джордан говорил себе, что ему нечего проигрывать, потому что уже и так все потерял.

Возможно, именно поэтому Дарси была для него тем, кем была.

Ты не можешь ранить женщину, которая уже испытала невообразимую боль. Ты никогда не сможешь ранить сильнее, чем потеря любимого человека.

И он знал об этом. Джордан мог потерять свою работу, машину, деньги... Спать на улице... Но все это ранило меньше, чем тот момент, в который он осознал, что Аманда мертва.

Он гадал, чувствовала ли себя так Дарси, когда узнала о смерти своего парня.

Конечно, чувствовала. Ей пришлось пережить эту боль. Она понимала. Она знала об этом настолько офигенно хорошо, что вероятно, могла проследить пальцем по невидимым шрамам его души, открой он их перед ней. Но открывать душу было последним, чего хотел Джордан. Он не желал показывать ей себя. Хотел закрыть боль и держать ее внутри.

Даже при том, что уже чувствовал ее. Дарси. Было в ней что-то такое. Даже несмотря на то, что Джордан не хотел этого. Он не хотел чувствовать ничего, кроме ее тугой киски, пульсирующей вокруг его члена. Ничего другого, только это. Ко-блядь-нец.

Все должно было сводиться только к этому.

Я была женщиной на задании. То, что я, так сказать, осталась без своего единственного козыря, лишь мотивировало сильнее. Если тема его жены не была секретом, значит существовало что-то еще. Я знала, что возможно барахталась в безрыбном озере, но даже если выужу лишь старые утонувшие ботинки, попытка все равно стоила того. Лучше искать и ничего не найти, чем не пытаться и потом гадать.

Однако прежде всего, я собиралась вывести наше соглашение на следующий уровень. У меня все еще было одно преимущество - я отлично знала, как обращаться со своим телом. Знала каждый дюйм своей плоти и как использовать это себе на пользу.

Когда я сказала Джордану, что не собираюсь надевать трусики, то не лгала. По крайней мере, я буду без них на его занятии. Я планировала снять их прямо перед тем, как войти в аудиторию. Конечно, это было бы немного... легкомысленно. И в некотором роде гнусно. Но прошлой ночью, лежа в кровати, я кое-что поняла.

У меня была власть сказать «нет».

Я могла подтолкнуть его к грани возбуждения, а затем отказать.

Возможно, это и не было козырем как таковым. Я могла перегнуть палку, дразня его раз за разом. По существу, благодаря той власти, которая у меня была, я могла больше никогда не позволить этому мужчине трахнуть меня.

Я разрывалась между желанием поступить так и здравым смыслом. С одной стороны, это было бы идеально. Но с другой... Я просыпалась трижды прошлой ночью, извиваясь. Словно наша вчерашняя беседа о его жене открыла шлюзы, и теперь я изо всех сил боролась с собственным желанием этого мужчины.

Один за другим меня преследовали сны, и так всю ночь. Мы возле стены. На столе. На заднем сидении авто. Очевидно, Дарси из моего сна реально не беспокоилась о том, как и где ее трахают, главное, что трахают. Дарси из сна владела своей сексуальностью. И она мне нравилась.

Теперь же, настоящая Дарси должна была последовать ее примеру. Мне нужно было бросить вызов, даже если это означало выбросить из головы на время мысли о мести. Лучшая месть, которую я могла бы воплотить, была основана на том, что я умела использовать лучше всего - моем теле.

Мне лишь требовалось держаться за мысль, что нас объединяет нечто большее, чем просто желание. Потеря, которую мы разделяли, смягчила меня по отношению к Джордану... Она вызывала желание узнать о нем еще больше.

Мне не хотелось думать, что он в чем-то на меня похож. Не хотелось считать, что причина его ублюдочности основана на страхе снова испытать боль. Я желала двигаться вперед, веря, что Джордан - мудак, просто потому что он мудак.

И в этом крылась моя самая большая проблема.

Отныне я не была уверена, что он был таким уж мудаком.

- Кто взял последнюю капсулу ванильного кофе? - Дженна влетела в гостиную, размахивая пустой коробкой.

Лу даже не оторвала взгляда от ноутбука.

- Ты. Сразу после того, как допила бутылку вина вчера вечером.

- Ау, черт, - пробормотала Дженна, бросая коробку на пол.

- Подними коробку, - сказала я ей. - Тебе не четыре года.

- Боже. Слушаюсь, мамочка, - воскликнула она. - И что мне теперь делать?