Страница 24 из 113
Страшно занят, но весьма приветлив, как говорится, рад человеку.
— По вопросу об устроении земли должен вам сказать, что нами принимаются все меры к удовлетворению землею всех нуждающихся. Но дальнейший дележ и без того небольших земельных наделов вряд ли желателен, да это заняло бы много спецов, каковыми в данное время Наркомзем не располагает. Остается переселение…
Нами в Сибирь послано сведущее в деле переселения лицо, которое хорошо знакомо с Дальним Востоком и Амуром. Ждем хороших результатов, а пока, по возможности воздерживаясь от мелкого дробления, будем углублять земледелие повышением урожая хлеба с той же земли, не покладая рук работая над переселением… дабы не допустить междоусобия, похода деревни на деревню, брата на брата. Словом, все сделаем, чтобы удовлетворить батрацкую нужду.
Сельскохозяйственные комитеты хотелось бы видеть учреждениями не канцелярскими, а нашими, крестьянскими, чтобы они тесно были связаны с батраком, держали курс на батрака…
Так же я смотрю и на сельскохозяйственные курсы. Затеваются они сейчас среди голода и разрухи. Не за всеми курсами обеспечены пайки. Теперь слушатели курсов чаще всего крестьяне: в одно ухо влетит, в другое вылетит. Нужно, чтобы каждые курсы печатали все, что у них говорится на уроках, тогда с такою карманною книжечкой за пазухой слушатель-крестьянин будет чувствовать себя прочнее и бодрее…
Для батрака, быть может, мы пустим показательные поезда, в которых будут музеи, выставки, образчики, инструктора, лектора, библиотеки, — как только немного улучшится транспорт, топливо и продовольственный вопрос. В особенности таковые нужны для Сибири.
Что касается проекта массового обучения крестьянской молодежи за границей на опытных фермах и крестьянских хозяйствах, то должен вам сказать, что, конечно, в этом проекте много хорошего; у нас мало учебных заведений, немногому в них учат, да всю Россию в школы не загонишь, сразу не обучишь; может быть, мы к этому способу и подойдем, не все же Европа на нас будет рогатиться, обернется и она к нам лицом, поймет и она, что забота о русском батраке не только выгодна нам, но и ей…
…Мы убеждены в том, что с каждым шагом Советской власти будет выделяться все большее и большее количество людей, освободившихся до конца от старого буржуазного предрассудка, будто не может управлять государством простои рабочий и крестьянин. Может и научится, если возьмется управлять! В. И. Ленин
Штрихи биографии
ПОЗИЦИЯ
Было это на заседании Совнаркома вскоре после переезда правительства в Москву. Председатель Главторфа И. И. Радченко просил отпустить средства на строительство бараков на месте торфяных разработок стоимостью по четыре тысячи рублей за каждый — таков расчет. Однако с возражениями поднялся представитель Наркомфина: четыре тысячи за барак слишком много, следует предусмотреть не более двух тысяч.
Каждый отстаивал свое, а Владимир Ильич тем временем писал записки; сперва — Радченко: «Вы когда-нибудь строили бараки? Твердо ли знаете, что надо 4000 р.?» Радченко ответил сразу же, на том же клочке бумаги: конечно, строил. Следующая записка — представителю Наркомфина: а вы строили бараки? Тот дожал плечами: само собой разумеется, нет.
Когда дебаты были закончены, Ленин вновь повторил свои вопросы, на этот раз вслух: приходилось строить бараки — да или нет? Радченко — да, представитель Наркомфина — нет. Ставя вопрос на голосование, Владимир Ильич формулировал его следующим образом:
— Есть два предложения. Автор первого, имеющий опыт в строительстве бараков, считает необходимым выделить на постройку одного барака четыре тысячи рублей, автор второго, не имеющий такого опыта, предлагает выделить две тысячи рублей…
Конечно же члены Совнаркома поддержали первое предложение, как сделал бы, очевидно, каждый из нас, окажись на их месте.
Знаменательный эпизод, свидетельствующий, как свободно проникал всякий раз государственный взгляд Владимира Ильича в самую суть вопроса. Ленина не могли смутить никакие условности, он всякий раз высмеивал заклинания-убеждения: это так, потому что это так и иначе быть не может. Вы настаиваете на своей точке зрения — прекрасно, обоснуйте экономически, а главное, покажите, что реально выигрывает на этом государство, трудящиеся, все же остальное — от лукавого… Между прочим, когда случается беседовать с хозяйственниками, всякий раз рассказываю историю со строительством бараков, и, признаться, она пользуется большим успехом.
Потратить на строительство барака две тысячи вместо четырех — предложение весьма соблазнительное, и отстаивающий его предстает рачительным хозяином, который больше других печется об интересах государства. Но позвольте, не ему же строить. А значит, можно с еще большей легкостью предложить, скажем, по тысяче рублей за барак и в результате предстать еще более государственным человеком. Между тем строительство бараков стоит ровно столько, сколько оно стоит. И если отпустить лишь половину средств, то и бараков окажется в два раза меньше. Но можно и постараться, подумать, вывернуться, наконец? Можно и вывернуться: заплатить, например, строителям меньше, чем они заработали, или, скажем, лишить барак тех удобств, которые все-таки в нем предусмотрены, хотя он и барак. Скорее всего, произойдет и то и другое, а значит, и в том и в другом случае средства будут сэкономлены за счет трудящихся: экономия государственных средств, продиктованная в данном случае соображениями весьма умозрительными (есть ассигнования — сократи их), достигается вполне реальным ухудшением условий жизни людей.
И когда Владимир Ильич проявляет столь живой интерес к строительству бараков — обменивается записками, задает вопросы вслух и, наконец, весьма своеобразно формулирует суть спора — все это не случайно. Ленин выступает против практики, которая ему чужда абсолютно: интересы социалистического государства не должны противостоять интересам трудящихся.
Известно, например, с какой чрезвычайной осторожностью подходил Владимир Ильич к декретам, которые могли нанести ущерб какой-либо группе населения.
«Помню, у нас была большая возня с залогами ссудной казны, — вспоминал член коллегии Наркомфина Я. С. Ганецкий. — Залоги не выкупались, и ссудные кассы необходимо было ликвидировать, а залогов лежало десятки тысяч. При каждой выдаче необходимо было производить оценки по «современной» стоимости, так как полагалось по декрету выдавать лишь до 10 тысяч рублей. Здесь, естественно, возможны были всякие ошибки, злоупотребления, а уж выдача в таких случаях всегда затягивалась». И не раз высказывались предложения: не пора ли передать все заклады в казну? К тому же сама практика заклада вещей представлялась по тем временам несовместимой с новой жизнью. А Владимир Ильич возражал, более того, помогал тем, кто никак не мог договориться с ссудными кассами.
«28/IV 1919
т. Крестинский (или т. Ганецкий),
Подательница имеет просьбу, касающуюся заложенных вещей. Очень прошу как можно скорее рассмотреть ее просьбу и разрешить дело без промедления.
Пр. СНК В. Ульянов (Ленин)».
Ленин всегда и первым выступал против попыток подстроить жизнь к пропагандистской фразе, представить многообразие окружающего нас мира в том идеальном порядке, который столь дорог сердцу политической посредственности. Известно, что во времена профсоюзной дискуссии Троцкий выступал с утверждением, что профсоюзы не нужны, поскольку у нас нет буржуазии, а значит, и защищать рабочий класс незачем и не от кого. Вот она столбовая дорога фразы: если так, то этак — и никак иначе. Ленин же говорил, что мы имеем государство с бюрократическими извращениями, от которых, несомненно, страдают трудящиеся. Заявление же о том, что в защите материальных и духовных интересов рабочего класса профсоюзам делать нечего, обойдутся, мол, и без них, — это рассуждение «переносит нас в область абстракции или идеала, которого мы через 15–20 лет достигнем, нояив этом не уверен, что достигнем в такой именно срок, — говорил Владимир Ильич в самый канун 1921 года. — Перед нами же действительность, которую мы хорошо знаем, если только мы не опьяняем себя, не увлекаемся интеллигентскими разговорами, или абстрактными рассуждениями, или тем, что иногда кажется «теорией», а на деле является ошибкой…»