Страница 2 из 35
– Ой! – встрепенулась секретарша, кинув на Лесю быстрый взгляд. – Вам повезло! Это Михаил Валентинович! Он освободился!
И, вскочив с места, секретарша заглянула в кабинет врача и сказала в приоткрытую дверь:
– Доктор, к вам новая пациентка!
Леся уже поняла, что пришел ее черед. Почему-то сразу же неприятно заурчало в животе. И от страха ладони стали холодными и липкими.
– Ну что же вы? – удивленно посмотрела на Лесю милейшая Оксана. – Идите! Доктор вас сейчас примет.
– Да, да, – пробормотала Леся. – Иду.
Она поднялась с диванчика, на котором сидела. И нетвердой походкой двинулась в сторону кабинета. Книгу доктора Пешкова, которую она тщательно и не один раз проштудировала за прошлую неделю, Леся прижимала к себе словно щит. Подойдя к двери, Леся замерла.
– Входите же!
Секретарша буквально впихнула стеснительную пациентку в кабинет врача. И плотно закрыла за Лесей дверь. Она четко помнила инструкции и неуклонно им следовала. Сначала Леся ничего не увидела. В кабинете был полумрак. Но вот взвизгнули жалюзи на окне, в комнате стало светло, и Леся наконец увидела доктора.
Он ей решительно не понравился. А Леся очень доверяла первому впечатлению. И оно никогда ее не подводило. Так вот, доктор не понравился ей с первого взгляда. На фотографии он был существенно лучше. Лысина не такая большая, глазки-пуговки не такие противные, нос и вообще черты лица куда благороднее. Этот маленький и толстенький был довольно противным типом.
«Мне ведь не замуж за него идти», – попыталась убедить себя Леся, но чувство неприязни – вещь упрямая и проходить не желало.
И даже, напротив, вроде бы окрепло и стало еще сильней. Со своей стороны доктор также не сделал ничего, что смогло бы скрасить неприятное впечатление, которое он произвел на пациентку. Впрочем, он мог и не догадываться о Лесиной антипатии к себе.
– Садитесь, голубушка! – велел он девушке, показывая на стоящий перед его столом стул. – Садитесь и рассказывайте! Муж вас бросил или всего лишь жених?
От такой проницательности Леся онемела. Не доктор, а какой-то ходячий рентген!
– Да у вас, голубушка, все прямо на лице написано, – снисходительно улыбнулся психотерапевт.
– Что? Прямо так и написано, что меня жених бросил? – усомнилась Леся. – И потом! Почему бросил? Между прочим, это я его сама отшила!
– Но он ведь вас к этому вынудил?
– Ну… Э-э-э…
– Не мычите! Вы же человек! Вот и говорите по-человечески!
– Вынудил, – вздохнув, призналась Леся.
– Вот видите. А на лице у вас, конечно, ничего не написано. Просто в вашей анкете, в графе «Личная жизнь» стоит робкий прочерк. А для девушки в вашем возрасте это уже проблема. Вам ведь к тридцатнику подкатывает?
Лесю неприятно поразил тон доктора. И его откровенно хамский вопрос. Да какое ему дело, сколько ей лет? Она и в графе «Возраст» ничего не указала. И не собирается. Вот еще! И с чего он взял, что ей под тридцать? Мог бы изобразить вежливого идиота, который принял ее за двадцатилетнюю! Особенно, если учесть, какие деньги она ему заплатила.
А доктор тем временем продолжал:
– Уже одно то, что вы так болезненно относитесь к этому вопросу, показывает, что я, безусловно, прав!
Леся вспыхнула. Этот мерзкий докторишка буквально лучился самодовольством. Что он себе позволяет? Это просто неэтично, в конце-то концов!
– Значит, ваш жених повел себя таким образом, что вы были вынуждены порвать ваши отношения?
– Ну да. Он женат оказался.
– И вас это расстроило? Разозлило? Обидело? Что вы почувствовали, когда узнали, что он женат?
Нет, этот врач просто кретин какой-то! Что она могла почувствовать при этом? Да она готова была разорвать мерзавца и обманщика на тысячу маленьких безобидных женишков. А потом гоняться за ними по дому и давить каждого из них, как мерзкого таракашку. Вот что она почувствовала! И надо сказать, это было еще самое слабенькое из ее чувств на тот момент.
Леся так и сказала доктору. Как ни странно, он даже обрадовался.
– Я так и думал, – пробормотал он. – Женщинам крайне трудно владеть своими эмоциями. Они заменяют им не только разум, но и ум.
Леся вздохнула. Нет, этот доктор просто отвратителен! И как ему удается писать такие чудные, умные, тонкие и глубоко ироничные книги? Да фиг бы она пришла к нему на прием, не будь этих книг. Дудки! За такие-то деньжищи сидеть и слушать, как тебя же поливают грязью?
– Слушайте, – произнесла Леся, поднимаясь со стула. – Вы уж меня извините, но я, пожалуй, пойду!
– Сидеть!
От неожиданности у Леси подкосились ноги, и она плюхнулась обратно на жесткое сиденье стула. Ни о какой кушетке в приемной этого странного доктора и речи не шло. А стул, который был предназначен для пациентов, словно нарочно сделали максимально неудобным – высоким и неустойчивым. И, сидя на нем, Леся никак не могла заставить себя расслабиться. Прием у психотерапевта превращался в сущую пытку.
– Сидите, мы с вами еще только начали разговор.
Доктор говорил мягче, но каким-то скрипучим голосом.
– Я задам вам несколько вопросов. Вы любили своего отца?
– Я его почти не знаю.
– Вы должны его полюбить! Он жив?
– Нет.
– Тогда вы должны попытаться мысленно поговорить с ним. Он ведь вас бросил? Все равно, ушел ли он в другую семью или в другой мир. Это стало для вас психологической травмой. Вы восприняли его исчезновение из вашей жизни как предательство. И теперь, стараясь изжить эту боль, неосознанно воссоздаете схожие ситуации.
– Чего?
– Подсознательно выбираете в партнеры тех мужчин, которые позволят вам еще раз пережить эту боль. В надежде, что на этот раз все будет иначе. А не будет!
– Другими словами, я сама виновата в своих проблемах?
– Вот именно! Вы сами стремитесь к тому, чтобы быть обманутой и брошенной!
– И виноват в этом мой отец?
– Да! И он в том числе. Скажите, он ведь вас насиловал?
– Что?
Леся чуть со своего стула не свалилась.
– Тогда кто? – допытывался доктор. – Кто из ваших родственников проявлял к вам сексуальное насилие? Дядя? Отчим? Дедушка?
Леся не верила своим ушам. О чем вообще толкует этот человек? Он что, сам больной?
– Не насиловал меня никакой дедушка! – наконец выдавила она из себя. – С чего вы взяли?
– Не насиловал, говорите?
Доктор задумчиво почесал подбородок. Выглядел он изрядно изумленным. И кажется, не вполне поверил Лесе. И точно. Уже следующая его фраза подтвердила Лесины опасения.
– Леся, – взяв ее за руку, проникновенно произнес врач. – Я должен сразу же вас предупредить. У нас не получится продуктивного общения без взаимного доверия. Все, что вы мне расскажете, останется в стенах этого кабинета. Врачебная этика!
– Послушайте, я пойду!
Леся попыталась вырвать руку из лапок доктора. Они были мягкие, теплые и противно пухлые.
– Сидите. Куда вы пойдете? Кто вас ждет дома?
– Никто, – невольно вырвалось у Леси, – но…
– В том-то и дело, – перебил ее доктор. – Представьте, вот вы уходите сейчас. Придете домой, там пусто, никого нет и не предвидится. И что дальше? Выпьете с горя? Позвоните подругам? Так ведь им не до вас. У всех мужья, дети, заботы.
– А я…
– А у вас, милая моя, никого нет. И никому вы не интересны.
Лесе стало совсем скверно на душе. А ведь он прав! В самом деле никто ее не ждет. И никому она не нужна. От этих мыслей Леся даже всплакнула.
– Вы должны остаться и довериться мне, – журчал голос доктора.
Он стал вкрадчивым и убаюкивающим. И Леся, поддаваясь ему, кивнула, словно загипнотизированная.
– Отныне – я ваш единственный друг и наставник. Вы должны рассказывать мне все-все! И я всегда с удовольствием и радостью вас выслушаю.
Леся хотела ему сказать, что все-все она ему рассказать при всем своем желании не сможет. Денег не хватит, чтобы она могла ему заплатить за его внимание к ее скромной персоне. А доктор Пешков уже снова изменил тактику.