Страница 27 из 29
– А за что мне ее любить? Она недостойна моего брата! Простая, вульгарная особа! Неизвестно, сколько у нее было любовников до того, как мой брат встретился с ней. И я отнюдь не уверена в ее верности Георгу!
– А нам, напротив, показалось, что девушка очень любит вашего брата. Предана ему.
– И что?
– Возможно, Валерия согласится подтвердить алиби вашего брата? Вам стоит обратиться к ней с этой просьбой?
– Ах нет! – закатила глаза Ольвия. – Ничего не получится. Может быть, ваш план и был неплох, но я только что вспомнила, что Валерии в тот вечер не было с нами.
– Не было? Как это не было? Совсем?
– Нет. Теперь я вспоминаю, она не смогла поехать. Какое-то недомогание, сказала она.
– И вы только сейчас вспомнили об этом?
– А что тут такого? – спесиво произнесла Ольвия.
При упоминании Валерии вся ее скорбь куда-то улетучилась. Осталась одна лишь злость и заносчивость.
– Кто она такая, чтобы я вообще обращала на нее какое-то внимание? Очередная подстилка моего брата! Да вы знаете, сколько таких вот Валерий у него уже было? И сколько, возможно, еще будет?
– Это понятно, но чтобы вовсе не заметить, есть человек в компании или его нет, это как-то уж слишком странно.
– Я сознательно старалась не смотреть на Валерию, – пробурчала Ольвия. – Есть она или нет, я предпочитаю не замечать. Вот еще, стану я на нее смотреть, на эту дуру! Или, еще чего подумать страшно, разговаривать с ней!
Все было понятно. Ольвия постаралась абстрагироваться от проблемы в лице постоянной возлюбленной своего брата. Она постаралась вовсе не замечать ее. И не портить, таким образом, себе лишний раз нервы. Раз и навсегда придя к выводу, что Валерия – ничтожество и полная дура, ее царственного внимания недостойная, Ольвия даже не делала попыток подружиться с девушкой своего брата или хотя бы узнать ее получше.
Но подруг во всей этой истории заинтересовало совсем другое.
– Значит, Валерии с вами не было?
– Нет.
– А где же она была в субботу вечером?
– Не знаю, – удивленно пожала плечами Ольвия. – Наверное, дома. Хотя брат звонил ей сначала на трубку, а потом и на домашний телефон. Но никто ни там, ни там ему не ответил.
– Почему?
– Потом Валерия сказала, что ее родители уехали на дачу копать картошку.
На этом месте хорошенький носик Ольвии презрительно сморщился, давая тем самым понять, какого невысокого мнения его хозяйка о людях, занимающихся столь низменным крестьянским трудом.
– А сама она плохо себя чувствовала и спала, поэтому и не слышала телефонных звонков.
Может, оно было и так. Но у самих подруг закралась подленькая мыслишка, что как ни крути, а алиби у Валерии на время убийства Витязя тоже нету. А ведь она разыскивала последнего, намереваясь отнять у него ключ от квартиры любовника.
– Нам-то она сказала, что Витязя она не нашла, но кто знает, правда ли это?
– Алиби у Валерии нету.
– Но трудно представить, чтобы она могла справиться с Витязем.
– Валерия лишь немногим уступает в физической мощи Георгу, а его следователь арестовал и не задумался.
Но сами подруги задумались над услышанным, и очень глубоко. У Валерии тоже был повод, чтобы желать Витязю смерти. Ей было важно заставить того замолчать. А еще ей было нужно отнять у него ключ от квартиры Георга. И хотя подругам Валерия показалась милой и незлобивой девушкой, но ведь хорошо известно, что самого доброго и чудесного человека можно довести до белого каления, если хорошенько постараться. И как знать, не довел ли Витязь любовницу Георга до такого состояния, что девушка взяла и укокошила негодяя.
– Ведь вспомните, как сказал следователь. Ударов было несколько. Но смертельный всего один. Очень похоже на то, что кто-то набросился на Витязя, нанося ему беспорядочные удары. И случайно один из них пришелся в цель и убил негодяя.
– И это сделала Валерия? Наша милая и безобидная Валерия?
– Почему бы и нет? Она очень боится потерять благорасположение Георга. А если бы эта история с ключом выползла наружу, еще неизвестно, как бы повел себя художник.
– Да, учитывая количество украденных у него полотен, итог для самой Валерии мог быть печален. Георг бы сильно разозлился на нее и прекратил всякие отношения.
– То-то и оно. И конечно, она очень хотела остановить Витязя, который бы продолжал воровать картины и дальше. А как это сделать? Выход у нее был только одни – убить негодяя!
Бедная Валерия! Через что же ей пришлось пройти! Знать, что негодяй Витязь, пользуясь украденным у нее ключом, повадился таскать из квартиры любимого ценные полотна. Знать и не иметь никакой возможности помешать негодяю. Вряд ли Витязь послушался бы упреков Валерии, устыдился и отдал ей ключ, пообещав также впредь не совершать ничего подобного. Нет! Не такой это был человек, чтобы упустить добычу, которая сама идет в руки.
И обратиться в милицию за поддержкой Валерия тоже не могла. Менты, конечно, арестовали бы Витязя, застукав его в чужой квартире с ворованным полотном того же Шишкина, но… Но при этом бы обязательно всплыла правда и об участии в преступлении самой Валерии. А этого девушка не хотела допустить даже ценой… ценой жизни Витязя!
Однако при Ольвии подруги ни словом ни обмолвились о своих подозрениях в адрес Валерии. Правда это или нет, еще неизвестно, а Ольвия и так ненавидит Валерию. И обязательно намотает себе на ус услышанное о ней. Да еще помчится к следователю и потребует, чтобы тот отпустил ее брата и взял под стражу вместо него противную Валерию.
Вместо этого девушки очень сердечно попрощались с Ольвией, которая действительно была безутешна из-за случившегося с братом. Пообещали, что будут держать ее в курсе дела, и отправились прямиком домой к Валерии.
Ее они застали тоже в слезах и истерике.
– Георга арестовали! – такими словами она встретила подруг. – Он сам мне только что позвонил!
– Твоего Георга обвиняют в убийстве.
– Он этого не делал! – помотала головой Валерия.
– Правильно! Ведь это ТЫ сделала, так?
На какое-то мгновение Валерия перестала рыдать и замолчала, вопросительно глядя на подруг. Она явно не понимала, о чем они ее спрашивают. Потом до нее дошло, она выпучила глаза и воскликнула:
– Я?! Да как вам такое только могло в голову прийти!
– А разве нет?
– Нет!
– Подумай хорошенько. Ведь Георг может сесть очень надолго.
– Но я никого не убивала. И он тоже!
– Ты не убивала, он не убивал. Тогда кто?
– Не знаю!
И Валерия снова начала рыдать.
– Не знаю я ничего! Я даже не знаю, кого убили!
– Не знаешь?
– Нет. Георг по телефону только сказал, что его обвиняют в убийстве, а он этого не делал. И все! Стала звонить Ольвии, так она увидела, что это я звоню, и трубку не берет, зараза этакая!
– Она тоже переживает.
– Угу! Еще бы! Если Георга посадят, кто ее содержать будет? Да еще полотна эти…
– Полотна? Какие полотна?
– Ну, Георг мне по телефону сказал, что вся его коллекция украдена. А человек, который это сделал, убит. И поэтому Георга обвиняют в убийстве этого типа.
– Все правильно. Только ты не знаешь самого главного.
– Чего?
– Не догадываешься, кто был этот человек, которого убили?
– Кто? – замершим от волнения голосом спросила Валерия.
Вот тут и наступил час икс, ради которого подруги тащились через весь город, лишь бы иметь возможность взглянуть на Валерию, когда они будут рассказывать ей о случившемся с Георгом.
– Витязь! – выпалила Кира, не сводя глаз с Валерии.
– Ах!
И схватившись за сердце, словно это слово попало ей прямо в сердце, Валерия начала оседать на пол.
– Витязь, – прошептала она помертвевшими губами. – Тот самый Витязь?
– Да.
– Значит, ключ…
– Да. С помощью твоего ключа он и ограбил твоего Георга.
Валерия схватилась за голову.
– Я этого не переживу! Какой позор! Если Георг узнает…
Она замолчала на какое-то время, а затем совершенно другим, изменившимся и твердым голосом произнесла: