Страница 13 из 18
Рома рассмеялся, Алекс как-то странно улыбнулся, но промолчал, А Лазарь посмотрел на неё с таким недовольством, что Марго едва сдержала ехидный смешок.
– Так работает ритуал…
– Ладно, если вам делать больше нечего, то давайте, – недовольно проворчала Марго.
– Мы начнём, ты по ходу поймёшь, что нужно, – сказал Лазарь.
Пришлось закрыть глаза и взять за одну руку Лазарь, а за другую Рому. Парни шептали заклинание. От этого в голове становилось пусто и спокойно. Сначала ничего не происходило. А потом перед глазами вспыхнула картинка.
Первым было воспоминание Ромы. Он, Алекс, Лазарь и Егор были на пляже, кажется, играли в волейбол или что-то вроде того. Они соревновались кто быстрее доплывёт до буйков. Лазарь два раза выиграл, но третий остался за Ромой. Потом они лежали на песке и смотрели в звёздное небо. От его воспоминаний веяло теплом, радостью и весельем.
Заклинание вспыхнуло, картинка сменилась. Теперь это было воспоминание Алекса. Он находился в какой-то лаборатории или может учебной аудитории, оборудованной для арки зелья. Перед ним лежало несколько разных учебников, он выписывал из них что-то в тетрадь. В его руках была магическая сфера, которая медленно стала обретать черты нужного заклинания. Ликование, восторг, гордость. Алекс был счастлив от того, что у наго наконец-то получилось восстановить древнее родовое заклинание Орловых.
Картинка снова сменилась.
Все воспоминания виделись глазами того, кому принадлежали. Третье ничем не отличалось от предыдущих и вызывало ощущение словно это Лазарь смотрел на хрупкую невысокую пепельную блондинку с голубыми глазами. Это была Соня Думова.
Она в чёрном вечернем платье стояла на балконе и ежилась от холода. Она была чем-то сильно огорчена, но пара шуток Лазаря и девушка уже заливисто смеётся. Она обняла брата за шею и позвала обратно в зал танцевать. Лёгкий оттенок тоски всё же пробивался сквозь безграничную теплую и ласковую братскую любовь, но парню словно даже тоска по младшей сестрёнке казалась не такой печальной.
Воспоминание прервалось. Картинка сменилась не сразу, Марго нужно было сосредоточится и понять, чего от неё хотят. Девушка не знала. Поняли ли это парни, но это был первый полёт.
В ушах свистел ветер, воздух бил по лицу, но вместо негативных ощущений это словно наоборот добавляло радости. Чувство свободы, ликования и восторга так сильно заполняли её, что случайно парням даже передалась мысль, которая билась в её голове в тот момент.
– Наконец-то, – услышал она саму себя и воспоминание снова сменилось.
Опять мир глазами Ромы. Он стоит на пороге больничной палаты. Рядом с постелью возвышается Пламенев. Он что-то вкрадчиво объясняет больному, но слов не разобрать. Рома делает ещё один шаг, неловкий и нерешительный. На белых простынях мужчина. С тёмными глазами, брюнет. В его взгляде злость, ненависть и не узнавание. Его руки привязаны к кровати мягкими наручниками. При виде Ромы он заходится криком и начинает биться на постели в жутких конвульсиях. Рома выбегает в коридор, закрывает за собой дверь. А в душе омерзение, жуткое осознание чего-то очень неприятного и самое главной – страх. Он, казалось, прилип к нему, прицепился и не отпускал вместе со взглядом безумных глаз.
Снова Алекс. Он сидит на кушетке в лаборатории Ризе. Девушка расхаживает перед ним в белом халате, что-то рассказывает ему. К ней заходит какой-то парень и девушка бросается ему в объятия. Тот омерзительно улыбается, пока та не видит. А Алекса захватывает злость, зависть и желание ударить парня. Он уходит, сжимая кулаки, но ничего не говорит. Лишь отстранённо прощается с Ризе.
Марго знала, что увидит в воспоминаниях Лазаря, но всё равно не ожидала, что её так сильно захлестнёт его тьмой.
Он стоял на коленях прямо на почерневшей от пепла земле и смотрел на догорающий особняк Думовых. В этот момент в нём всё было мертво. Казалось не единой эмоции, но Марго-то могла чувствовать глубже. Эмоций не было не от безразличия… Его боль звенела в воздухе как белый шум, он ещё не понял это головой. Шок, непонимание, отрицание. Всё это мелькало, как яркие белый вспышки, а по коже бежали мурашки. В этот момент сотни образов, мелькали перед его глазами. Сад, в котором когда-то хохотали младшие Думовы, беседка, где любила сидеть мама и наблюдать, как они с Егором упражнялись на мечах. Библиотека, где пропадала Соня днями и ночами, где засыпала прямо на столе, от куда её обычно уносил в постель либо отец, либо он сам. Кабинет отца, с огромной маминой картиной на стене, его всегда спокойное выражение лица.
Всё это горело прямо сейчас на его глазах, а он сидел и уже ничего не мог сделать. Они были мертвы. Он даже их в виде умертвий поднять не сможет, потому что дух контэ нельзя призвать с того света. В груди запекло, а крик так и замер в горле. Всё тело онемело. Он мог только стоять и смотреть, пока в глазах мутнеет от слёз.
Воспоминание опять погасло. Вернее, Лазарь его старательно погасил, потому что едва сдерживал себя.
В отличии от хороших воспоминаний, плохих у Марго было много. Но само собой всплыло самое непонятное ей.
Перед ней была женщина. Болезненная и худощавая. Она сидела в кресле и смотрела на неё со всем безразличием, которое могло быть в человеке. Марго подалась вперёд.
– Ты ничего не скажешь? – Марго услышала собственный голос, как через вату.
– А что я могу тебе сказать? – Женщина резко поднялась на ноги и обратила на неё свой болезненный взор. – Я тебя ненавижу. Ты испортила мне жизнь. Ты и твой отец – вы оба монстры, – прошипела она и покачнулась.
– Но, мам… – Марго ещё попыталась её подхватить, но та лишь с неизвестно от куда взявшейся в её хилом теле силой ударила её по лица. Девушка отпрянула.
– Не надо меня так звать! Я тебе не мать! Я тебе никто! Я просто инкубатор. Запомни это. И никогда не смей… Зачем ты вообще пришла?
– Я думала…
– Что ты думала? Пошла прочь. Я не хочу видеть тебя. Никогда.
И она вышла в коридор. Нет, слёз не было. Была злость. Такая сильная, что её всю трясло. Злость на саму себя. Она сама виновата. О чём она действительно думала?
Когда заклинание рассеялось и вернуло их в тренировочный зал, все молчали. Каждый о своём. Даже не смотрели друг на другу. Лазаря потряхивало, Марго люто злилась, что на всё это согласилась. Рома сильно задумался, на лбу у него появилась складка, как у его безумного отца. Алекс хоть и не чувствовал себя таким оголённым, как все остальные, но всё равно не мог успокоиться.
– И долго заклинание держится? Когда это в следующий раз придётся повторять? – Наконец спросила Марго.
– Долго. Мы до этого только один раз подкрепляли и то… скорее из подстраховки, – ответил Алекс.
– Ну что, ребят, может всё-таки в бар? – Предложила Марго, вынула из кармана сигареты и закурила.
– Ты очень сильная, – вдруг сказал Лазарь. – Раз тебе удается передавать кроме мыслеобразов ещё и звуки.
– Не знаю, как вышло, – пожала плечами она и опустила спину на пол. – Само как-то, я это не контролировала.
Рабочий настрой пропал. Лазарь даже спорить не стал, когда Рома предложил разойтись
– Я вечером за тобой зайду, провожу к Майским, – сказал напоследок Лазарь, напоминая ей про предстоящую беседу с журналистками.
****
Думов долго стоял под струями холодной воды, прежде чем спокойный рассудок вернулся на место. Ментальное объединение всегда даётся с трудом, особенно если ты маг тьмы и чувствуешь каждую эмоцию чужого человека, как свою собственную.
Было, конечно, до жути неприятно, но пришлось возвращать себя в рабочее русло. Ему ещё встречаться с Ульяной, а она умела выводить его из себя как никто другой.
С этими нелёгкими мыслями он наскоро обтёрся полотенцем и вышел из комнаты. Постучал к Марго. Она сразу же открыла и сунула ему в руки какие-то бумажки, он не сразу сообразил.
– Посмотри на досуге, – сказала она. – Мои мысли по поводу этих ваших комбинаций и перестроений.