Власть крови

Гунияр вместе со своими донорами побежала в сторону лестницы. Мы же с Кортусом отправились в сторону кампуса — нам была нужна казарма рабов.

— Лестер, что ты опять задумал?

— Расскажу по пути.

Звуки битвы были слышны теперь и за стенами академии. К завываниям монстра добавились взрывы, грохот разрушенных стен и периодические завывания магической сирены.

В Старом городе зазвучали сигнальные колокола. Отлично, быть может кто-то из Кровавой Инквизиции успеет на помощь.

На мягком газоне кампуса нам всё чаще встречались озабоченные студенты и преподаватели. Последних мы направляли к кабинету Эмильды — хотя, судя по звукам сражения, вампир уже активно перемещался по всему зданию академии.

Не хватало ещё, чтобы тварь добралась и сюда.

Возле общежития сеньор Обвисший Кнут активно руководил эвакуацией. Как бы я ни недолюбливал старого коменданта, нужно отдать ему должное — действовал он чётко. Студенты под его началом более-менее организованно двигались в сторону КПП.

Я облегчённо выдохнул, когда мы забежали в казарму. Рабы смирно лежали в своих кроватях даже несмотря на завывания сирены. Тот, кто придумал накачивать их наркотиками, был настоящим гением.

К несчастью, большинство кроватей всё ещё пустовали.

Я указал Кортусу на ближайшего раба:

— Отведи его в дальний угол, где никого нет, и попробуй активировать «Живую бомбу». Только сам близко не подходи.

Кортус скривился:

— Мне обязательно взрывать живого человека ради тренировки? Может, сразу на вампире испытаем?

Я достал маленький нож.

— Кортус, сейчас не время для моральных дилемм. Это серийные убийцы, маньяки и насильники, и они все более чем заслужили свою участь, — мой голос слегка задрожал, когда я подумал о сражающейся Эмильде. — А там сейчас погибают наши преподаватели.

С этими словами я надрезал сонную артерию одному из рабов. Из раны заструилась тёмная жидкость. Её поток ритмично вздрагивал, подгоняемый сердцем изнутри.

— Поэтому тебе нужно понять, как работает заклинание, — закончил я. — Так что вперёд!

После своей тирады я прижался губами к фонтанирующей ране. Я пил кровь большими глотками, подгоняя и очищая её магией от наркотика.

— Буэ, — Кортус не удержался от комментария. — Иногда ты меня очень настораживаешь, Лестер.

Я ничего не ответил, продолжая поглощать кровь и сам едва сдерживая отвращение. У нас не было времени набирать её, аккуратно разливая по флягам. У нас даже фляг-то никаких с собой не было.

Желудок же мог растянуться до объёма в 4 литра. Метод этот был редким, да и далеко не самым популярным среди магов — многие о нём даже не слышали никогда. Но незаменимым в экстренных ситуациях, когда каждая капля крови на счету.

Я, наконец, оторвался от иссушенного раба. Во рту поселился противный солоновато-железный привкус, от которого меня мутило. В животе поселилась такая тяжесть, что я не был уверен в своей способности быстро передвигаться.

Зато теперь у меня был хороший запас крови. Однако он не мог избавить меня от мерзкого чувства. Чувства, возникающего лишь после того, как своими руками вынужденно убиваешь человека ради собственной выгоды.

Пришлось напомнить себе, что он был страшным преступником, заслужившим смертную казнь, а потому ставшим рабом. Его кровь хотя бы теперь пойдёт на благое дело.

Кортус за это время так и не смог активировать заклинание. Я проследил за его жестами во время очередного повторения.

— Ты неправильно исполняешь третий жест преобразования, — заметил я. — Нужно поднимать средний палец, а не безымянный.

Кортус ответил мне непонимающим взглядом. Ржавая кровь, я точно займусь его обучением после всей этой сумятицы. Если мы выживем, конечно.

Я воспроизвёл всё заклинание, акцентируя внимание на проблемном месте. В отличие от профессора Гунияр, я не стал замедляться под конец. Всё равно высшая магия была недоступна для моей группы крови.

Кортус кивнул и по новой вывел всю серию жестов. Раб, на которого он указал мизинцем в конце, вдруг разлетелся на куски с громким влажным хлопком.

Ударной волной по всей казарме расшвыряло стулья, тумбочки и пустые кровати. Из-за этого даже мне пришлось уворачиваться. Кортусу повезло меньше — его прилично так обляпало внутренностями. Свои же внутренности он вновь поспешил опорожнить.

«Живая бомба» превзошла все мои ожидания. Пришла пора перейти ко второму пункту плана.

Теперь нам нужно вернуть серебряную «звёздочку», оставшуюся на поле боя.

Глава 23

Всего у нас набралось с десяток рабов. Хотелось бы побольше. Но большинство ещё не успели вернуться в казарму после рабочего дня. Ещё двоих зашибло обломками после взрыва.

Я еле уговорил Кортуса выпить кровь одного из них, чтобы был запас. Он некоторое время упирался, но всё же внял голосу разума. Главное теперь, чтобы его этой же кровью не вывернуло.

Эмильда могла погибнуть, пока мы теряли время на ненужные споры. Равно как и другие преподаватели со студентами. У нас же, как-никак, был шанс покончить с тварью.

По пути назад нас встретили разрушения. Вампир успел пронестись по нескольким этажам и коридорам академии, сея за собой смерть. В стенах, полах и потолках зияли дыры. Осколки стекла из окон поблёскивали среди завалов. В некоторых местах по воздуху расползался едкий запах газа из сломанных ламп и труб. Хорошо хоть ничего не рвануло.

Магическая сирена, казалось, затихла уже давно. Я как мог отгонял от себя плохие мысли о судьбе Эмильды, создавшей эту сирену. Но увиденное разбивало все мои надежды.

Из-под завалов камней нередко торчали части тел студентов и преподавателей. Впрочем, такие же части тел находились и просто разбросанными на полу в лужицах крови. Равно как и сами тела.

Кортус пока держался. Я посоветовал ему идти прямо за мной и либо смотреть мне в спину, либо закрыть глаза и держаться за меня. Он выбрал первый вариант, но дышал только через платок.

На втором этаже мы наткнулись на старшекурсника. Я сглотнул, когда увидел его раны. Вампир оторвал ему обе ноги и вспорол когтями живот. Его грудь медленно вздымалась, а вместо дыхания раздавался хрип. Под светом газовых ламп влажно блестели внутренности.

— Убей меня, — прохрипел он, хватая меня за сапог.

По спине пробежал липкий холодок. Моё хвалёное спокойствие впервые за долгое время пошло трещинами.

За свою жизнь я привык к виду мёртвых тел, пусть и не растерзанных монстром. Поэтому не особо смущался от их вида и сейчас. Когда отец разводил «пустоголовых» на продажу, он складировал отработанные после ритуалов тела особей для дальнейших экспериментов. И хоть у них и не было разума, но выглядели-то они совсем как люди.

Когда увидел их впервые, долго не мог отойти от ночных кошмаров. Но отец упрямо продолжал приводить меня в свою лабораторию. Он отказывался учить меня основам магии крови где-либо ещё. Со временем я научился спокойно относиться к грудам мёртвых тел. А затем, казалось, и вовсе перестал их замечать.

Человек способен привыкнуть ко всему.

Сейчас же я не мог сохранять спокойствие и дальше. Не в тот момент, когда израненный и умирающий человек просит добить его. Но при этом хватается за мой сапог так сильно, будто это его последний шанс выжить.

— П-пожалуйста.

Я не мог отвести взгляда от его ран. От кровавых культей вместо ног. От проглядывающих сквозь разорванный живот кишок. Весь его вид вызывал во мне одновременные приступы жалости и отвращения, настолько сильные, что я невольно примерял его раны на себя. И никак не мог определиться, чего бы сам хотел больше на его месте: выжить или умереть.

Наконец, я сделал очень глубокий вдох и собрался с мыслями.

— Сколько у него осталось крови? — спросил я тихим голосом.

— Меньше половины, — отозвался такой же тихий Кортус.

Как маг III группы крови он мог без проблем чувствовать кровь внутри более слабых существ.