Страница 3 из 10
— Красницкие тут явно шестёрки, — снова заговорил отец, — Про наши временные интервалы знают только несколько человек во всей Империи. Кира, по моей команде прыгаешь на две минуты и бежишь не останавливаясь прежним темпом, как будто ничего не случилось. И сразу же прыгай на пять. По идее, так мы оставим их засаду между прыжками и окажемся внутри защитного круга усадьбы. Вот там и расскажешь нам о нападении.
Я уже и сам догадался, как именно сидевшие в засаде люди вычисляли наши прыжки во времени. Им был дан приказ стрелять, как только мы неожиданно прервём пробежку. Если в старом будущем их засады нас спокойно пропускали, то возвращаясь назад во времени, мы резко останавливались посреди дороги, что служило сигналом на наш отстрел. Но почему нападавшие не убили нас всех одновременно? Ответ пришел позже, когда что-либо изменить было уже нельзя.
***
[1] Тангента — кнопка или клавиша переключения с приема на передачу на переговорном устройстве или радиостанции.
Глава 2
После активации пятиминутного кольца у меня внезапно пересохло во рту, — все же четвёртый прыжок подряд, — и наша троица очутилась в трехстах метрах от усадьбы. Я скороговоркой отчеканил все подробности нападения на нашу группу, смерть отца и про взрыв в доме. Подбежав ко входу, мы преодолели ступени широкой лестницы в несколько прыжков, ввалились в усадьбу, и через несколько секунд включилась боевая тревога. Не было никакого воя сирен, вспышек красных стробоскопов и бегающего в панике персонала. В детстве я всегда удивлялся идиотским фантазиям киношников, пока старший брат мне не объяснил простую вещь — если бы в кино не показывали такую чушь, то на него никто бы и не ходил. Зрители приходят за острыми ощущениями, а не для того, чтобы меланхолично жуя попкорн, наблюдать за людьми, спокойно занимающими свои места по боевому расписанию.
Негромкий, но хорошо узнаваемый сигнал зуммера раздался одновременно во всех уголках поместья. Я знал, что сейчас в усадьбе люди из гражданского персонала, внимательно проверив помещения в которых их застала тревога, закрывали за собой двери на спецзамок и спускались в подземное убежище, способное пережить любой катаклизм. Над запертыми дверьми загоралась красная лампа, и дежурный по этажу проверял детектором признаков жизни оставшиеся помещения и запечатывал двери, над которыми ещё сиял голубой огонёк.
— Проверка всего дома на взрывчатые вещества и магические закладки! — отец начал отдать команды начальнику охраны, который появился сразу же после объявления тревоги, — Всех охранников периметра стянуть ближе к дому, задействовать малый круг защиты, вызвать ударную группу Синельникова. В ближайшие минуты ожидается штурм усадьбы, задействовать защиту по четвёртому протоколу.
— Может всё же включим "казик"?
— Ты оглох, Семёныч? В доме может быть бомба, какой к чертям купол? Давай быстрее, времени в обрез.
Практически вся территория имения была напичкана различными датчиками и механизмами безопасности, включая КАЗ, — купол абсолютной защиты, — на случай боевых действий. Но пока существовала угроза взрыва внутри дома, этот самый купол использовать было нельзя. Взрыв в замкнутом пространстве уничтожил бы и сам дом, и находящихся в нем людей, перемолов их в однородный кирпично-кровавый фарш.
Синельников руководил гвардией рода и в данный момент основные силы находились в Петербурге. С собой в имение отец взял только одно отделение гвардейцев, поскольку тут был свой отряд охраны, в количестве двадцати бойцов-ветеранов. Но столичная гвардия могла добраться сюда на быстроходных флайерах только через полтора часа, а пока в нашем распоряжение было всего тридцать бойцов, с десяток техников и два боевых одноместных флайера, типа "Пустельга". Лёгкие и манёвренные, они могли работать как разведчиками, так и истребителями.
Но им даже не дали возможности взлететь. Удар колоссальной силы сотряс всю усадьбу. Окружавшее меня пространство превратилось в калейдоскоп мгновенно сменяющих друг друга картинок. Взрывная волна с силой впечатала меня спиной в стену гостиной и сильно приложившись об неё головой, я медленно сполз на пол.
— Живой? — передо глазами появилось тёмное пятно, на котором я попытался сфокусироваться.
Смутные очертания приобрели резкость и я увидел лицо склонившегося надо мной брата.
— Нормально. Что это было? — медленно, почти по слогам произнёс я, оперевшись на протянутую руку Костика, чтобы встать с паркета.
— Судя по всему — стодвадцатый миномёт, пристрелочные выстрелы, — раздался невдалеке голос отца, — Надо выбираться из дома, скоро тут будет жарко.
— Где Алёнка и мама? — морщась от звона в ушах, спросил я брата.
— Давно в убежище, там им и ядерный взрыв не страшен, — успокоил меня Костя.
Посмотрев на часы, я хмыкнул и поспешил уведомить отца:
— Папа, на Алёнкином откат закончился, а моё кольцо будет готово через девять минут.
— Будь рядом со мной, сейчас нам надо держаться вместе.
Пока мы пробирались через обрушившиеся сверху перекрытия второго этажа и завалы порушенной мебели, издалека донеслись звуки боя. Всё началось с нескольких автоматных очередей, которые через несколько секунд утонули в рёве и гуле применяемых обеими сторонами магических техник. Но как только мы под прикрытием персональных щитов выбрались из дома, шум сражения прекратился.
Окинув взглядом приусадебный участок, я на несколько мгновений завис от удивления — всё вокруг оказалось цело. Даже клумбы с любимыми мамиными розами были не тронуты. Лишь посечённый осколками мины, безголовый труп Семёныча лежал на ступенях парадной лестницы.
— А как…
— Чёрт! Бегом за мной! — перебил меня отец и сорвался с места в направлении хозблока.
Мало кто знал, что именно под ним находился командный пункт службы охраны. Преодолев сотню метров, разделявшие дом и одноэтажную постройку, за рекордное время, мы ввалились в помещение прачечной. Снаружи снова послышались звуки боя, но судя по звукам, этот вёлся в полукилометре от усадьбы. Отец пощёлкал попеременно двумя выключателями и крайняя стиралка отъехала в сторону, открывая проход в стене. Согнувшись в три погибели мы по очереди протиснулись в узкий лаз и попав на винтовую лестницу, начали быстро спускаться. Всё немаленькое помещение диспетчерской было заставлено аппаратурой и экранами до самого потолка.
— А где люди? — Костик в недоумении развёл руки в стороны и сделал полный оборот вокруг своей оси, оглядывая помещение, — И на кой мы вообще сюда припёрлись?
— Это запасной пункт, Константин, а нам сейчас нужна связь, — отец быстро тыкал кнопки на пульте, который занимал собой добрую половину стены, — Радиосигналы наверняка глушатся, а вот до кабеля эти уроды вряд ли смогут добраться.
Из динамика донеслось негромкое шипение и через секунду раздался голос:
— Девятый на связи. Назовитесь.
— Девятый, я первый. Код четырнадцать, полсотни семь, тридцать пять. Дай мне второго. Срочно.
— Есть дать второго.
После небольшой паузы, голос извиняющимся тоном сказал:
— Придётся подождать, первый. Этот канал не предусмотрен для переключения на внешние линии связи.
— Я знаю, девятый, но дело не терпит, поторопитесь. На нас совершено нападение, для гвардии код красный.
— Вас понял первый, есть код красный.
Пока мы ожидали Синельникова, отец достал из сейфа мини-рации и, раздав их нам, включил мониторы первого круга защиты. Тишь, гладь и божья благодать, словно и не было никакого нападения. Но идиллия рассеялась, как только камеры переключились на второй рубеж. Там шла настоящая война. Понаблюдав пару минут за противостоянием, я в полном недоумении повернул голову к отцу, внимательно следившему за ходом сражения.
— Ничего не понял. Это что за клоунада?
Бойцы противника, одетые в одинаковые лесные камуфляжи без эмблем и опознавательных знаков, двигались рваными движениями, делая нелепые рывки из стороны в сторону.