Шпион Пион

Они жили как сообщающиеся сосуды: его жир переходил к ней медленно, но верно. Он это видел. А она отдыхала за всю свою суетную жизнь и жила в полусне благодаря пищевым добавкам.

На ней всегда была майка и халат. Майки были куплены с одинаковым рисунком, но разного цвета. Он убирал из употребления те, из которых она вырастала. Так же было и с халатами.

Любопытно, но у нее не было желания выйти на улицу. В доме все делала приходящая домработница. Лизу не тревожили по приказу Феликса, он боялся остаться без нее. Ему казалось, что если она похудеет, то он опять начнет толстеть. Лизка становилась блеклой, неухоженной, толстой. Феликс становился все более стройным, он отрастил волосы, которые ему укладывали в прическу. Он менял одежду и обувь. Голод его не мучил под воздействием прибора "Аппетит". Он с удовольствием отжимался уже раз десять от пола, а ноги поднимал на девяносто градусов.

И в какой-то момент он заметил, что ленивая домашняя Лиза – девушка. Она в это время не спала и заметила, что Феликс – привлекательный молодой человек. Дома никого не было. Они по очереди встали на электронные весы: вес был у них одинаковый. Прибор "Сердечко" и прибор "Аппетит" выключились одновременно, уловив сигнал весов. Но их сердца уже хотели трепетных отношений и любви. Им все было в диковинку, хотя вместе они прожили месяца три, но больше походили на сосуды для перекачки жира. И вот они уровнялись.

Лиза ходила по квартире и искала зеркало, но его не было. Она больше не хотела спать. Она заметила жиры на своем теле, ужас пронзил ее сознание. Она заметила относительную стройность Феликса. Он ей понравился.

– Лиза, ты – чудо! Ты меня вернула к жизни! – ласково воскликнул Феликс.

– Я жирная! – крикнула, чуть не плача, Лиза. – Я толще тебя!

– Ты меня спасла! У нас все будет отлично! – воскликнул счастливый молодой человек.

В отсутствии Лизы производственные отношения Марины с Мартином пришли в норму, они работали на своих местах и не реагировали друг на друга.

Владимиру Ивановичу позвонил Феликс:

– Вы понимаете, что я продолжаю худеть? Я уже тощий! Что делать?

– В профилакторий идти! – сказал он и потянул руку к прибору "Коньячный поцелуй".

Раздумья Владимира Ивановича прервала Лиза, она вошла в его кабинет и закрыла собой весь свет.

– Владимир Иванович, посмотрите, что Вы из меня сделали! Вам не стыдно?

– Лиза, прости! Я не поставил защиту против глупости. Судя по тебе, наш прибор "Аппетит" хорошо работает. При продаже необходимо блокировать лишние функции прибора, чтобы потребитель их не смог перенастроить.

– Вы мне это говорите? Это мне неинтересно! Вы сделайте меня худой и стройной! Я не сбрасываю вес, он только набирается! Вы на Феликса посмотрите! Он совсем тощий стал! – кричала и причитала Лиза на все лады.

– Лиза, ты права. Я забыл поставить ограничитель уменьшения веса.

В комплекте к прибору надо продавать личные электронные весы, которые напрямую должны работать с прибором "Аппетит".

– Владимир Иванович, Вы мне свои мечты не рассказывайте, лучше мне ответьте! Я требую сатисфакции!

Владимир Иванович посмотрел на Лизу:

– Женщина, не кричи! Я думаю.

– Вы меня не разжалобите! Отвечайте за свои приборы! – закричала с новой силой Лиза.

– Не спеши. Все будет. Я уже придумал. Исполнители у меня есть.

– Вы что себе под нос шепчете? Мне ответ дайте: когда вес начнет покидать мое тело?!

– Скоро. Потерпи пару недель. Мы усилим прибор, добавим ограничители, соединим с весами, которые будут блокировать ненужные клиенту параметры.

– Понятно. Тогда что я здесь делаю? Я могу уйти домой на две недели?

– Думаю, да. Тебя в профилактории нашей фирмы никто не держит.

– А Феликс может уйти со мной?

– Нет! – вскрикнул Владимир Иванович. – Феликс перешел разумные границы изменения массы тела! Он в дистрофика превращается! Его состояние несовместимо с жизнью!

– Владимир Иванович, Вы говорите, будто у Вас есть медицинское образование, – вставила Лиза свое слово.

– Не без этого. Приходится изучать медицину в рамках необходимости. У меня консультанты – медики. И в данный момент тебя с Феликсом необходимо отделить друг от друга на расстояние, на котором приборы не действуют. Понимаешь, приборы, оказывается, мини—роботы. Они тоже любят дружить парами и при этом не всегда помогают хозяевам.

– Феликсу не дадут погибнуть?

– Нет. Быстро покидай профилакторий! И уезжай подальше недели на две! Можешь сделать доброе дело для Феликса? Беги! Чего стоишь? Спасать парня надо!

Лиза физически не могла бежать. Ей было тяжело и мучительно стыдно за свой внешний облик. Она всегда унижала тех, кто был толще ее, а теперь сама попала в эту жуткую свиную оболочку. Она пошла к выходу из профилактория, остановила такси, доехала до дома, посмотрела на свои сбережения. Благодаря жизни с Феликсом у нее были деньги на поездку. Она нашла прибор "Аппетит", взяла молоток и разбила его на мелкие части. Собрала сумку. Вещей у нее на новый вес почти не было, поэтому она решила ехать туда, где тепло.

Толстушка Лизка Зеленая вышла на конечной остановке поезда, увидела кучку людей, предлагающих квартиры в аренду от трех дней. Она подошла к молодому человеку, сказала, что готова у него снять комнату на две недели. Молодой человек с тоской осмотрел фигуру квартирантки, вздохнул и повел ее к старенькой пятерке. Она села на заднее сиденье и увидела маленькую лысину своего арендатора. Они вышли у небольшого дома с многочисленными постройками, покрытыми черепицей, соломой, деревом.

Лизе дали комнату с большой кроватью крепкой конструкции. Душ стоял в пяти метрах от ее жилища. Она взяла легкий халат, полотенце и пошла в душ. В двери она прошла с трудом. Несколько заноз впились в ее полные руки. Вода, естественно нагретая солнцем, не радовала. Она слегка скулила от радости жизни. Но после прохладных струй жесткой воды ей стало немного лучше.

В летнем халате, надев сланцы и шляпу из ткани, она пошла в сторону пляжа. На пляже все головы как по команде повернулись к Лизе. Рты открылись и закрылись. На этом общественный интерес к ее особе исчерпался. Она не стала снимать халат и радовать публику телом, а скромно села под ветвями ивы, которые едва шевелились от ветра. К ней подбежал малыш и спрятался за ней, как за пригорком, – видимо, пляжные дети играли в прятки.

Вскоре дети полили Лизу из лейки, посыпали песочком. Она с ужасом смотрела на грязный и мокрый халат, почти единственный в ее гардеробе большого размера. После детей к Лизе подошла невысокая загорелая женщина и предложила заговорить ее от излишнего веса и снять порчу. Женщину перебила загорающая дама в соломенной шляпе, которая сказала, что заговорить от жира невозможно, но можно зубы заговорить, чтобы не брать пищу ртом. Пляжный юмор скрипел на зубах Лизы песком. Солнце отошло в сторону. Тень от ивы исчезла. Стало нестерпимо плохо, душно, досадно. Она пошла в халате к морю и зашла в соленые волны.

У Феликса обнаружили в желудке странный нарост, перекрывающий желудок, который не пропускал пищу внутрь. Он признался, что так хотел похудеть, что прикладывал прибор к своему телу, а потом стал его привязывать, да так и спал с ним. Да, он чувствовал в этом месте небольшую боль, но считал, что прибор посылает в него свои сигналы с ориентировкой на похудение. Владимир Иванович, узнав о таком действии прибора, не удивился. Он предполагал, что нечто непонятное вполне возможно, но не до такой степени! Опухоль оказалась доброкачественного происхождения.

Но Феликс не хотел с ней расставаться, он боялся вновь растолстеть. Решили нарост уменьшить частично, поэтому залили его раствором, прекращающим рост клеток. У Феликса остался маленький шрам, но зато он вновь стал есть. Добрыня Никитич предложил сыну поехать на юг, отдохнуть после всего, что с ним произошло. Феликс подумал и согласился. Дома ему собрали багаж, довезли до поезда. На последней остановке поезда он вышел, увидел встречающих брокеров, но не подошел к ним. Он предложил подошедшему к нему таксисту увезти его в самый дорогой отель города.