Страница 8 из 10
Светлана набрала номер на мобильном:
– Сейчас нам откроют.
Через несколько минут ворота распахнулись. Перед ними стояла девушка в светлом сарафане с распущенными волосами и покрасневшими глазами.
– Руслана, – представилась она. – Дедушку убили? Да? – Ее вопрос прозвучал совершенно по-детски. Она всхлипнула и замолчала.
– К сожалению, да.
– Я хотела поехать к нему домой. Но папа мне запретил. Он сказал, чтобы я дожидалась его. Проходите. Полкан, стой! – скомандовала она.
Огромный алабай мчался им навстречу.
– Не бойтесь. Он добрый. Только на вид грозный…
Алабай сел и смотрел на них, высунув язык. Маленькие елочки росли вдоль забора. Они зашли в дом.
– Вы будете чай, кофе?
– Я – кофе, – сказала Светлана.
– Чай. Черный, – добавил Павел.
Девушка шла впереди, ее тоненькая фигурка, казалось, покачивалась в ритме, который слышала только она.
– Вы здесь живете одна? – спросила Светлана.
– С папой. Иногда приезжает помогать по хозяйству дальняя родственница папы, Анна Петровна. Но сейчас она уехала к себе. В Подольск.
– Ясно.
Они оказались в просторной гостиной с большими окнами чуть ли не до пола.
Там Павел и Светлана расположились на светлом диване, рядом с которым стоял низенький деревянный столик.
Руслана приготовила им кофе и принесла на подносе. Маленькие белые чашки красиво смотрелись на столе.
– Из еды только сушки.
– Ничего, мы не голодные, – откликнулась Демченко. – Скажите, вы живете тут постоянно?
– По большей части да.
– Вы не учитесь?
– Я учусь в основном онлайн.
– На кого?
– На переводчика с арабского языка.
– Арабского? Почему такой странный выбор?
Руслана опустила глаза:
– Так получилось. Захотелось, и все.
Себе она приготовила зеленый чай.
– Руслана… Вашего дедушку убили…
– Да… дедушка… это все ужасно. Кому понадобилось его убивать? – голос ее задрожал.
– Вы с ним часто виделись?
Она запнулась:
– Ну, не очень часто. Примерно раз в месяц.
– У него на квартире?
– Иногда – да, но чаще всего папа привозил его сюда. И он жил здесь несколько дней. Пока ему не надоедало. И тогда он возвращался к себе домой.
– А почему он не жил с вами постоянно?
Здесь на лице Русланы мелькнула улыбка:
– Знаете, у дедушки были свои правила в жизни. Он не любил никого стеснять. Привык жить самостоятельно. После смерти бабушки у него уже сложился определенный образ жизни, и он не хотел его нарушать. У него был непростой характер, и папа говорил, что наш дедушка – один из самых великих упрямцев, которых он видел в своей жизни. Так странно, что его теперь нет… – ее голос дрогнул.
– Отчего умерла ваша бабушка?
– От инфаркта.
– Давно?
– Тридцать лет назад.
– И с тех пор ваш дедушка не женился?
– Нет.
– Вы знали дедушкиных друзей, знакомых?
– Вам лучше задать этот вопрос папе.
В машине Светлана неожиданно спросила:
– Ты знаешь, чего я первое время боялась?
– Чего?
– Что я приду домой, а мне мой муж скажет: как же от тебя трупом воняет… Просто из головы эта мысль не выходила. И спустя некоторое время спросила супруга: ну как, плохого запаха от меня не чувствуешь? А он мне: нет. Пахнет от тебя как от любимой женщины. И все. И поняла я тогда, что зря я, дура, боялась. Нельзя ничего от любимых людей таить. Понимаешь? Если возник какой-то вопрос или проблема – надо сразу ее выкладывать. Не бояться. И не таиться. Иначе можно доверие потерять. А оно в семейной жизни – главное.
Паша молчал. У него не было человека, которому он мог бы задать этот вопрос. Пока не было. Но наверное, он бы тоже нервничал по этому поводу.
– У тебя как, все наладилось с мужем?
Она бросила на него взгляд искоса.
– Наладилось, наладилось, – проворчала она. – Когда женишься, сам все узнаешь, каково это – тянуть лямку супружеской жизни.
– Лямка? – попытался сострить Павел. – Так и представляю после твоих слов бурлаков на Волге.
Но его шутку Светлана не приняла – напротив, зыркнула глазами и прибавила скорость.
– Ты чего? – опешил Рудягин. – Я на твою больную мозоль наступил?
– Почти. У нас тут перемены в отделе назревают. Если мы с тобой быстренько убийство не раскроем, то пролетим мимо премиальных. И вообще…
– Может, поделишься тем, что я еще не знаю.
– Зачем я буду тебя огорчать раньше времени? Тем более вдруг не сбудется. Но гадости, как и радости надо выдавать по чайной ложке. И не выливать все разом.
– Дело твое, – миролюбиво сказал Павел. – Настаивать не стану. Я ко всему готов.
– Я бы не зарекалась, – бросила Светлана. – Тебе не кажется, что эта Руслана что-то скрывает?
– Почему? – Павлу даже жарко стало.
– Потому… И вообще семейка, на мой взгляд, весьма темная. Присмотрись к ней…
Глава пятая
Опасный тет-а-тет
Если вы решили действовать – закройте двери для сомнений.
Кира сняла комнату по частному объявлению. С агентством она связываться не захотела. Мало ли что. Ей нужно залечь на дно и не отсвечивать. Чем меньше будет ее «внешняя» активность – тем лучше.
Комната была как гроб или пенал. Восемь метров. Наверное, в такой жил Родион Раскольников. «Жил, жил, а потом старушку убил…» – вспомнила она старую присказку.
Она растянулась на диване и задумалась, глядя в потолок. «Дедушка… как мне тебя не хватает… Кто его похоронил? И где? Есть у него двоюродный брат – правда, тот с ним особо не общался… Какая-то давняя семейная вражда, о которой дед никогда не говорил. Дедушка, прости меня. Но у меня не было выхода…»
Слезы все равно текли по щекам безостановочно. Было странно понимать, что твоя жизнь еще недавно шла в одном направлении, а потом все резко изменилось. Так резко, что Кира даже не могла сказать: это ее жизнь или чужая? Будто она следует сейчас чужому сценарию, спущенному кем-то сверху.
На окне стоял кактус. Он выглядел даже симпатичным. Пушистый комочек с маленьким розовым цветком на верхушке – эдакий помпончик на шапочке. Неожиданно вспомнилось, как дед неоднократно говорил: боюсь, я не доживу до твоих деток. Как в воду глядел. Что-то предчувствовал?
Окна выходят во двор. У нее есть немного денег, надо бы приобрести хоть какую-то одежду. Хотя зачем она ей нужна? Обойдется пока и этой. Еду она купит в магазине… А вот дедушкины бумаги… Надо бы разобраться с ними. Кира села на диване и взяла в руки рюкзак. Достала из него тетрадь. И увидела на первой странице надпись…
Она подошла к забору и осмотрелась. Наверняка есть собака. Может быть, и не одна. Ей удалось проскользнуть мимо сторожа, но вот этот забор и особняк… Что ее там ждет? Кира вздохнула. Если собака, то она приготовила для нее лакомое угощение, после которого та должна свалиться в крепком сне. А вот дальше? Дальше она должна действовать по обстоятельствам. Прислушиваться к интуиции, как учил ее дедушка, надеясь, что она не подведет.
Кира поставила ногу на забор, подтянулась – и вскоре уже была по ту сторону кирпичной стены. Так и есть! Собака! Прямо на нее неслось что-то мохнатое, с горящими в темноте глазами. Кира зажгла слабый фонарик, быстрым движением вынула из рюкзака мясо и кинула псу.
Он схватил, щелкнув челюстями, замотал головой, попятился, припал на передние лапы и заскулил – тихо, жалобно. «Прости, дружок, прости, – тихо сказала Кира. – Я не хотела». Животное упало на бок, дернуло лапами и вытянулось. Похоже, что собака одна и больше бдительных сторожей не будет. Она побежала к дому, пригнувшись, стараясь быть ближе к земле и не выделяться на фоне неба.
Свет нигде не горел. Вероятно, хозяева спали. А может быть, они в городе? Уехали туда?