Сплетенные пожаром

Крис весь вечер трогал меня, то приобнимал меня за плечи, то клал руку на коленку, то брал за руку, задумчиво поглаживая пальцы. Весь вечер был очень приличным, пока дверь за друзьями не закрылась.

— Попалась, ведьмочка, — хищно растягивая улыбку, Крис облизнул губы.

Я замерла, как будто жертва, при виде зверя. Нервно сглотнула, но больше ничего не успела, потому что он накинулся на меня с поцелуем, прижимая собой к стене возле входной двери. Его руки сползли со спины на ягодицы, и он вдавил меня в себя еще сильнее. Я почувствовала мощь его желания, отчего мое собственное скрутилось внизу живота, отпуская по телу мелкие импульсы. Когда его руки спустились еще ниже, заползая под юбку и касаясь края чулок, он замер, издавая протяжный стон.

— Что ты творишь, любимая? — мученическим голосом прошептал Крис.

Он подхватил под попу, заставляя обхватить его ногами и не разрывая поцелуй, потащил в спальню. Там он поставил меня на пол около кровати, отстранился, взял платье за подол и потянул вверх. Когда платье уже лежало на полу, он опустился на колени передо мной, положив руки на бедра. Крис смотрел на меня снизу вверх, поглаживая бедра, затем ягодицы.

— Ты такая красивая, — сказал, заглядывая в глаза. Отчего у меня закружилась голова.

А потом Крис начал покрывать поцелуями свободные от одежды участки кожи ног, затем живота. Поднимаясь с колен, он освободил грудь от тесного плена бюстгальтера легким щелчком застежки, тут же накрывая одну ладонью, а вторую губами. Он втянул сосок в рот, прикусывая его, а я больше не смогла сдерживаться и застонала, учащенно дыша. Я запустила руки в волосы Криса, прижимая к себе сильнее, заставляя продлить ласку. А он лишь сменил груди, прикусывая уже другой сосок, зализывая его, вновь прикусил.

Я всхлипнула, когда одна из рук проникла под трусики, раздвигая нежные складки.

— Малыш, прости, долгие прелюдии при следующем раунде, больше не могу, — шептал он сквозь прерывистое дыхание.

Он вынул руку из моего белья, покрывая поцелуями ключицу, шею, губы. Моя спина коснулась холодной ткани покрывала, а сверху меня накрыло горячее упругое тело любимого. Когда он успел раздеться, я не поняла, но вскрикнула от ощущения наполненности, когда его член вошел в меня до упора одним толчком. Крис замер, зажмурившись, издал протяжный стон, а потом начал двигаться, наращивая темп. Ощущение приближающегося взрыва нарастало, пошлые звуки и стоны перемешались, потом мир резко перевернулся, я оказалась на животе, Крис приподнял меня, поставив на колени, и опять вошел одним толчком так, что искры заплясали под закрытыми веками. Придерживая за бедра, он задвигался еще быстрее, мощнее, ощущения были другими, яркими, опасными. Когда на ягодицу прилетел шлепок, я вздрогнула, а острые, как иголки ощущения рассыпались по коже, проникая во все тело и оседая в средоточии желаний. Второй шлепок, третий. Кожа на попе горела так же, как огонь приближающейся кульминации внутри меня. Оргазм накрывал тягучей волной, как жидкий мед, усиливая ощущения в тысячи раз так, что я оглохла от собственного крика и ослепла от фейерверков под веками. На несколько секунд я забыла, как дышать. А потом воздух ворвался так резко, что я закашлялась.

Крис еще был во мне, содрогаясь от собственного удовольствия, его член пульсировал так сильно, что я чувствовала всю его длину в себе.

— Любимый, это нереально, — я первой подала голос, все еще выравнивая дыхание.

— Согласен, — блаженно улыбался Крис, упав на спину рядом со мной.

Он повернулся ко мне, лежащей на животе, заправил прядь волос за ухо.

— Теперь я понимаю, что значит заниматься любовью с ЛЮБИМОЙ женщиной, — ласково улыбаясь, он мягко поцеловал меня.

Крис накрыл меня кусочком покрывала, и мы так и лежали, болтая обо всем. Я рассказала ему про свою квартиру, о том, что скоро съеду от родителей Джефа, что начну свою самостоятельную жизнь. Рассказала о планах по работе, что начну завтра же обзванивать предложения, которые мне поступили. Он, конечно, не забыл упомянуть, что хочет, чтобы я жила с ним, но я остановила его, сказав, что нам надо немного «попридержать коней», что торопиться некуда, что я пока не готова к огласке наших отношений и что для семьи Уитгл я должна представить свое жилье.

— В конце-то концов, мы же хотим быть обычной парой, а перед тем, как съехаться все проходят конфетно-букетный период. Где мои конфеты и где мои цветы? — свела я брови, наигранно возмущаясь.

Крис запрокинул голову назад и рассмеялся от души. А когда просмеялся, он посмотрел на меня лукаво, но при этом выставляя ладони в защитном жесте.

— Хорошо, ты меня убедила, я готов поухаживать за тобой, добиваясь твоего расположения. Но не удивляйся, если я буду ночевать теперь в твоей квартире каждую ночь, номинально не переезжая к тебе, — и он снова рассмеялся, а я задумалась.

— Эй, так нечестно! Я не пущу тебя к себе минимум до третьего свидания! — возмущенно верещала я.

После боя на подушках, мы приняли душ, естественно вместе. Никак не получилось отделаться от этого озабоченного «сапиенса». Потом мы договорились, что завтра я раньше приеду в дом семьи Уитгл, а он приедет следом. Потому что родители его попросили приехать, обсудить что-то по работе.

Кстати, Крис был отличным специалистом в ай-ти сфере. Они с Нейтом разработали приложение для смартфонов, а в родительской фирме, Крис, несмотря на возраст, уже возглавлял ай-ти отдел. Как говорит он сам: «Я всегда любил рубиться в комп».

Утром, пробежав от входной двери до своей комнаты, стараясь не наткнуться ни на кого, я была очень счастлива, что у меня это получилось.

Но счастье мое длилось недолго. Закончилось оно именно тогда, когда я спустилась вниз, услышав шум и крики.

Глава 16

— Я ничего тебе не должен и ничего не обещал, надо было думать своей головой! — вешал Крис на повышенных тонах, стоя ко мне спиной.

Перед ним стояла вся в слезах, содрогающаяся от истерики Ирэн, она всхлипывала и размазывала по щекам соленую влагу.

— Что ты прикажешь мне теперь делать, Кристиан? Это уже случилось! И виноваты мы оба! — кричала она.

На крики вслед за мной прибежала Мелинда и Кэтрин. А Итан и Роберт вышли из кабинета и тоже приближались к ним.

Первой из нашей толпы наблюдателей к ним приблизилась Мелинда.

— Ирэн, Кристиан, что случилось? Вы чего так кричите? — обеспокоенно смотря то на одного, то на другого, спросила она.

Крис схватил Ирэн за руку и потащил к выходу, она вырвала ее и, оборачиваясь ко всем, как актриса перед зрителями выпалила.

— Я беременна! А он, — указывая пальцем на Крис, продолжила. — Говорит, что это мои проблемы!

Гробовая тишина.

Пол поплыл под моими ногами, голова закружилась, я схватилась за комод, он пошатнулся, громко скрипнув о напольное покрытие. Все, в том числе и Крис, обернулись на меня.

Я увидела его глаза, полные гнева и отчаяния, затем взгляд резко изменился на извиняющийся. Я, еле заметно, отрицательно кивнула, прикрывая глаза, развернулась и чинно поднялась по лестнице с аристократически прямой спиной, как только я свернула за угол, припустила бежать по коридору что есть силы. Закрывая за собой дверь, я уже ничего не видела, глаза застелила пелена слез, а сердце больно бухало в груди. Я сползла по двери на пол, роняя лицо на ладони.

Истерика накрыла мгновенно, а в голове стояла мысль.

«Вот оно, чего я так боялась! Боль…»

Не знаю, сколько прошло времени, но истерика отступила также резко, как и пришла. Я встала, умылась, наложила макияж по ярче, замазала тональником красные пятна на лице, скидала самые необходимые вещи и документы в чемодан, переоделась, вышла и гордо пошагала по коридору, по которому совсем недавно бежала, как умалишенная.

Внизу, рассевшись по диванам и креслам, сидела вся семья, видимо обсуждали инцидент и пути его решения. Не было только бабушки (и не дай Бог, они ее втянут в это — задушу всех!) и новоявленных будущих родителей, видимо, обсуждают ситуацию тет-а-тет.