Груз

Проснулся я, когда Ната уже уехала на работу, сходил в душ, позавтракал. Она, естественно, не готовила сама, хотя в квартире была роскошная кухня. Еду привозили из ресторана по соседству, и качеством и вкусом она сильно отличалась от готовых обедов из супермаркета. Теперь корпоратка стала заказывать в два раза больше порций, потому что на двоих.

Оделся, вышел из квартиры, заперев за собой дверь, спустился на подземную парковку, позевывывая, уселся за руль. Глаза красные, борода взъерошена, волосы мокрые, что, впрочем, не беда на такой жаре. Вздохнул, открыл бардачок, вытащил из него ингалятор, вставил в рот, зажал зубами, вздохнул.

Сердце заколотилось, тупняк отступил. Да, это крайняя мера, и пользоваться ей так просто нельзя, лучше бы я просто заехал в магазин и взял себе банку энергетика. Но кто сказал, что мое постоянное желание пить энергетики — не зависимость?

А мне нужно было через час быть на месте, а до него еще ехать. Причем по пробкам, в которых стоят новомосковские работяги, все, как и я, злые и невыспавшиеся. Вот такие вот дела.

Подъехав к клубу, я понял, почему его называли «Иглой». С наркотиками это не было связано никак, просто здание оказалось построено в старом стиле, наверное не то, что двадцатого, а девятнадцатого века, с высоким и тонким шпилем башни. Кому пришло в голову строить в чисто утилитарном городе такое? Нет, красиво, конечно, спорить не буду, да и у богатых свои причуды.

Но здание, очевидно, не принадлежало своему первому владельцу, уж тот-то с его тягой к красоте точно не стал бы открывать в ней клуб. Я припарковался в подворотне, отметив, что рядом стоит машина Чеха, вышел, поставил тачку на сигнализацию и двинулся ко входу.

За первыми дверьми стоял совсем молодой парень с шокером на поясе. Увидев меня, он поднял руку и шагнул навстречу.

— Клуб закрыт, парень, — сказал он.

— Мне назначено, — ответил я. — Я с Чехом.

— Молодой? — спросил охранник.

— Точно, — кивнул я.

— Тогда проходи, — он сдвинулся в сторону, пропуская меня, и я прошел дальше, миновав вторые двери.

Помещение оказалось просторным, но не настолько, как клуб наемников, где я познакомился с Натой. И уж точно меньше, чем тот, куда я ходил по заданию. Но здесь было все необходимое: танцпол, барная стойка, столики по краям зала для тех, кто хочет уединиться, диджейский пульт и даже небольшая сцена с кое-какой аппаратурой.

По танцполу ползали роботы-полотеры, за стойкой никого не было. Клуб закрыт. Ну да, а с чего бы ему работать в девять утра?

Я набрал Чеха, ответил он через пару секунд.

— Я в клубе, — сказал я. — Куда дальше?

— Проходи за сцену и поднимался наверх. Там винтовая лестница будет, не пропустишь. Третий этаж.

И сбросил звонок. Я двинулся к сцене, вскарабкался на нее, и пошел за кулисы. За одной из дверей действительно оказалась винтовая лестница. Нет, только подумайте, я такой за всю жизнь ни разу не видел, и даже не думал, что увижу. Только в книжках читал.

Подниматься по винтовой лестнице оказалось сложнее, чем мне думалось, тем более, что тут не было даже намека на перила, да и ступеньки оказались разной высоты. Падение грозит мне тем, что я скачусь вниз и сломаю себе шею. Это будет позорное завершение карьеры наемника, да и что мне тогда скажет мать?

Чех встретил меня наверху, к моему удивлению он курил сигару. Просто и вульгарно, не сидя в кресле, и не смакуя ее вместе с бокалом хорошего виски или коньяка, а стоя и выпуская дым кольцами. Я ни разу не видел его курящим, и это меня удивило.

— Ты чего такой помятый? — спросил он.

— Не выспался, — ответил я, и глубоко зевнул. Потер лицо ладонью.

Проблема-то была в том, что мы еще и текилу хлестали в перерывах между сексом. Голова, вроде, не гудела, но какой-то тупняк все равно накрывает. Ладно хоть мне ума хватило не курить весь вечер, когда пьешь и куришь одновременно, потом еще хуже становится.

— Ната? — спросил он.

— И ее лучшая подруга.

— Одновременно что ли? — ухмыльнувшись, спросил наемник.

— Нет, блин, по очереди, — ответил я и глубоко вздохнул. — Надеюсь, что она не начнет всех из своего отдела к нам в постель таскать. Этого только не хватало.

— И чего, всю ночь?

— Весь вечер и всю ночь. Соскучились. Меня же три недели дома не было.

— Когда-нибудь это тебя убьёт, — Чех качнул головой, вдруг став серьезным.

— Секс? — спросил я. — Что-то я не слышал, чтобы молодые мужики вроде меня умирали от сердца. Да еще и с биомониторами установленными.

— Не секс, — качнул он головой. — Ната. Она высосет из тебя все соки, а потом прикончит. Не своими руками, и даже заказывать тебя никому не будет, но в итоге ты умрешь. Я таких знаю, сам понимаешь.

— Слушай, давай я сам разберусь, а? — попросил я. — Это моя девчонка, мое дело. Да я поверь, я сегодня убедился, что никакой любви между нами нет. Кто бы стал смотреть, как любимый человек ебет твою подругу и дрочить?

— Упадок нравов, — усмехнулся Чех. — Среди корпоратов оргии — обычное дело. Они же как змеи в банках, интригуют против друг друга и одновременно ебутся между собой. Террариум.

Я знал, что наемник ненавидит корпоратов, но кто их любит-то? Чванство, жестокость, привычка не считаться с чужими интересами. Стоит тебе начать какое-нибудь дело, как тут же появится парень или девчонка в пиджаке, и потребует долю. И хорошо, если эта доля не будет составлять сто процентов.

Я и сам относился к ним с презрением и даже некоторой брезгливостью. Но Чех не любил пиджаков как-то по-особенному. Может быть, причиной этому была жалость, возможно, что-то в его прошлом, о чем он до сих пор мне не рассказал.

— Главное — не влюбись, — сказал Чех. — В девку, с которой у тебя охуенный секс, легко влюбиться. Но как только это произойдёт, тебе пиздец, понимаешь?

— Понимаю, — кивнул я. — Ну и зачем ты меня вытащил?

— Пошли, — наемник повернулся, толкнул дверь, и мы вошли в кабинет.

Он оказался роскошным.

Когда я говорю роскошь, я подразумеваю что тут была куча вещей, явно вытащенных из Старой Москвы. Такому кабинету даже Легион бы позавидовал. Тяжелый лакированный стол из настоящего дерева, а не дешевого композита, журнальный столик явно ручной работы, два кресла, как мне показалось, обтянутых натуральной кожей. Да, оптика с высоким разрешением подмечала места, которые подверглись реставрации, но это ведь делает мебель только дороже, верно?

Книжные полки, забитые затертыми корешками, и это сейчас, когда все в электронке и бумажная книга считается раритетом и уделом старых архивариусов, а все архивы давно переведены в электронный формат, а любое произведение от справочника до классики русской литературы можно купить на в интернете.

Нет, было тут и кое-что современное. На столе, например, стояла консоль от «IRU», самая современная модель. А рядом хьюмидор, большой, где-то на сотню сигар. Сигары были дефицитом, но не слишком большим, с Латинской Америкой у нас были традиционно хорошие отношения, пусть эти земли и оказались самым ядром конфликта между США, Россией и Бразилией. Там даже несколько ядерных боеголовок сбросили, еще давно, году так в тридцать пятом.

Но Куба сохранила свою независимость, и поставляла нам сигары и ром в обмен на сложную технику, автомобили и медицинское обслуживание для их нестареющих лидеров.

— Значит, это ты — Молодой? — спросил мужчина, сидевший в огромном кресле за столом. Кресла для гостей были куда меньше и скромнее.

Одет он был в самый обычный серый свитер, и похоже, что он был из настоящей шерсти. Вроде бы скромно, но одновременно и роскошно. До этого я не знал ни одного человека, который носил бы такую одежду, все предпочитали гораздо более ноские и практичные синтетические материалы. Теперь я задумался о том, что человеком воссоздавшим здание девятнадцатого века, мог оказаться и он.

— Да, — кивнул я.

— Ну а меня можешь звать Фанатом.

Фанат, Фанат… Да даже я о нем слышал! Когда-то это был наемник, который очень лихо ураганил еще лет двадцать назад. Потом отошел от дел и стал решалой. Один из немногих наймитов, кому удалось оказаться в списке легенд, и при этом остаться в живых.