Сигурд

Взглянув вниз, девушка сначала решила, что ошиблась и пришла не туда. Знакомое место нельзя узнать. Несколько мгновений недоумённо осматривалась: большие камни в беспорядке разбросаны, словно кто-то организовал строительную площадку, а цветочно-травяной ковер истоптан.

– Слоны здесь дискотеку устраивали, что ли? – прошептала Алька, осторожно спускаясь вниз.

Заметив, что мутная вода собралась в небольшую заводь, Аля сбросила рюкзак и принялась очищать русло ручья от камней, мешающих течению. Работа настолько увлекла, что она не сразу ощутила чей-то пристальный взгляд.

Почувствовав смутное беспокойство. Внимательно оглядевшись, заметила довольно странное животное. Серо-кремовая чешуйчатая кожа делала почти незаметным его крупное тело. Пёстрая шкура сливалась с окружающим ландшафтом. И если бы не случайное судорожное движение зверя, Аля его бы не заметила. Большие жёлтые глаза с вертикальными зрачками внимательно следили за ней.

Отпрянув в сторону, схватила камень и приготовилась к обороне, но зверь оставался неподвижным, продолжая пристально смотреть. Девушка успокоилась, но камень из руки не выпустила.

Она медленно обошла вокруг неподвижно лежащего зверя, не сводя с дракона настороженного взгляда, Алька наклонилась, чтобы поднять рюкзак, но вдруг почувствовала к незнакомому существу острую жалость. Животное лежало на боку и тяжело дышало, земля вокруг него влажная от крови, сочившейся из глубокой рваной раны, тянувшейся вдоль длинной шеи.

– Здорово тебе досталось, приятель! Видно жаркая была битва!

Глаза дракона в упор смотрели на неё, и вдруг по плоской морде, покрытой роговыми пластинками, медленно скатилась слеза. Сердце девушки сжалось и, отбросив страх, она шагнула к раненому; дракон приподнял голову и зашипел, но силы оставили его и голова тяжело упала на камень.

Алька присела и осмотрела рану. Странный зверь, окончательно обессилел, он больше не шевелился, не открывал глаз, только хрипло дышал.

– Похоже, дружок, без моей помощи тебе не выкарабкаться.

Подумав, встала и пошла к брошенному рюкзаку, достала головной платок и намочила в ближайшем ручье. Вернувшись к раненому, осторожно промыла рану, следя за реакцией дракона. Её беспокойство было напрасным: зверь оставался неподвижным.

Промыв рану, Алька достала из кармана штормовки швейные принадлежности и крошечную бутылочку с одеколоном, продезинфицировала иголку. Сдвинув края раны, чтобы были как можно ближе, принялась осторожно их сшивать.

Кожа животного плотная, приходилось прилагать много усилий, чтобы стянуть края раны. Несмотря на болезненную процедуру, дракон оставался неподвижным, если не считать нервную дрожь, пробегавшую волной по его телу. Либо он был в беспамятстве, либо мужественно терпел боль. Алька предпочла думать, что животное понимает, что ему хотят помочь.

Покончив с самой крупной раной, промыла множество мелких ссадин и царапин, покрывавших тело дракона. Алька видела по телевизору ящеров с острова Комодо, а лежащее перед ней животное было очень на них похоже. Только крупнее. В отличие от комодских ящеров у этого зверя на затылке красовались большие изогнутые и довольно острые роговые выросты, делавшего его похожим на динозавра.

– Прямо средневековый рыцарь или викинг какой-то, – бормотала Алька, считая, если с животным говорить спокойным голосом, оно меньше будет нервничать.

– Твои доспехи, Сигурд, тебя не спасли! О, вот тебе и имя нашлось! Лежи, лежи спокойно, уже немного осталось, а потом я тебе дам воды и покормлю…. Проголодался, бедненький.

Закончив штопать рану, сбегала к ручью и, наполнив флягу, принесла её раненому. Когда вода потекла в зубастую пасть, Сигурд открыл глаза и с наслаждением облизнулся большим чёрным раздвоенным языком. Альке пришлось не один раз ходить к ручью, прежде чем животное дало понять, что больше не хочет пить. Затем она скормила ему все припасы, взятые в дорогу. Зверь с жадностью быстро проглотил предложенную пищу. Подкрепившись, дракон закрыл глаза, положив голову на камень.

Алька понимала, что его нельзя оставить, рана может загноиться. Кроме того, зверя нужно кормить, поить и защищать.

– Вот задача-то свалилась на мою голову! – вздохнула Алька. – Все припасы кончились. Ещё надо набрать хвороста для костра. Вдруг ночью к нам заявится та дрянь, которая тебя потрепала, и захочет нами поживиться? Поищу что-либо съедобное.

Алька направилась к озеру в надежде поймать рыбу. Ей улыбнулась удача: с помощью самодельной рыболовной сетки, которую ей подарил Пашка, поймала две вполне приличные рыбины. Наполнив фляжку водой, девушка поспешила обратно.

Дракон, услышав шаги, приоткрыл глаза. Когда она разрезала рыбу на куски, зашевелился, стараясь подползти ближе.

– Успеешь, обжора! Дай разрезать рыбу на мелкие кусочки, а то ведь всё вывалится из твоей рваной глотки. Вот теперь получай, – сказала Алька, кладя рыбу в раскрытую зубастую пасть дракона. – Да, дружок, мне придется очень постараться, чтобы обеспечить тебя едой пока не поправишься.

Поняв, что еды больше нет, зверь откинулся на камни.

– Ладно, спи, драчун. Солнце скоро сядет, а у меня ещё куча дел: надо разжечь костёр и сделать навес. Вдруг пойдет дождь? – озабоченно глядя на небо, добавила Алька.

Перетаскивать дракона в более удобное для ночлега место у неё не было сил. Пришлось разбить лагерь там, где он лежал. Когда Алька опустилась на подстилку из сухой прошлогодней травы, солнце уже скрылось за горными вершинами. Она накрыла Сигурда ветровкой, а сама придвинулась к костру. Хотела поджарить небольшой кусочек рыбы, но заметив голодный взгляд Сигурда, вздохнула и отдала ему.

– Тебе надо выздоравливать, – ворчливо сказала она, опуская голову на рюкзак.

Несмотря на голод и усталость, уснула быстро. Ночью ей приснился кошмар: она опять бродит в подземелье и выбраться не может. Открыв глаза, Алька попыталась встать. Со сна она никак не могла понять, где находится. Точно помнила, когда ложилась спать, больших камней поблизости не было, а тут вдруг целая скала под боком. Девушка пыталась отодвинуться, но это не удалось – на груди у неё лежала большая чешуйчатая лапа Сигурда с длинными чёрными когтями.

Алька поняла, что зверь замёрз и подполз к ней погреться.

– Ужина меня лишил, единственный платок присвоил, а теперь я в твоих дружеских объятиях запросто подхвачу воспаление легких, – буркнула она, осторожно выбираясь из-под лапы Сигурда.

Девушка поднялась, раздула угли затухающего костра, подбросила в него сухих веток, удалось немного согреться. Сначала хотела передвинуть постель подальше от жёсткой холодной туши дракона, но поколебавшись, легла на прежнее место.

– Раненому нужно тепло.

Алька прислонилась к боку дракона и вскоре уснула.

Утром её разбудило прикосновение к лицу чего-то холодного и мокрого. Открыв глаза, увидела Сигурда, который длинным чёрным языком осторожно касался её щеки. Испугавшись, она на четвереньках отползла в сторону.

– Ты зачем меня облизываешь? Сожрать захотел? – с обидой в голосе воскликнула девушка, но присмотревшись внимательнее, поняла, что дракон пытался выразить свою благодарность или показывал, что пора завтракать.

Поднявшись, Алька осмотрела рану на его шее.

– Счастливчик, ты дёшево отделался. Всё на тебе заживает, как на собаке. Ладно, не дергайся, понимаю, что больно. Потерпи, потом спасибо скажешь. Хотя, что я такое говорю, какая благодарность? Будет хорошо, если при следующей встрече не съешь.

Алька вздохнула и отправилась на поиски завтрака. Отказавшись вчера от ужина в пользу раненого зверя, чувствовала голод, в животе оглушительно урчало. В это утро она не смогла поймать рыбу, по каким-то причинам та к берегу не подплывала.

Пытаясь приманить рыбу ближе к берегу, Алька кидала в воду пойманных насекомых. После нескольких часов ей улыбнулась удача: она набрела на выводок какой-то горной птицы. Мать отлучилась, и довольно большие птенцы, покрытые серыми перьями, оказались как раз кстати. Было их жаль, но есть хотелось, да и дракон нуждался в пище. Вздохнув, девушка уложила в рюкзак дюжину птенцов, которые не испугались при её приближении и с легкостью дали себя поймать.