Солярис

— Это определённо что-то необычное.

— И не говори, сама заинтригована.

— А это не вредно, ну после массажа? Я где-то слышала, что нельзя в бассейн после подобных процедур.

— Я тоже так сначала подумала, но мне разъяснили, что всё абсолютно безопасно. Во-первых, потому что наши мышцы прямо сейчас остывают после активного разогрева. А во-вторых, вода будет очень тёплой, а не холодной, так что всё будет хорошо, не переживай.

— Ну раз ты уверена, что всё будет нормально, то я тебе верю.

— Как бы то ни было, мы всё скоро узнаем.

— Да, а пока можем выпить еще по стаканчику этого божественного сока.

— Давай, — улыбнулась Лина, и мы вместе вернулись обратно к мини-бару.

Прошло около пятнадцати минут, с тех пор как закончился массаж, и до тех пор, пока нас не позвали в комнату с ваннами. К моему большому облегчению, она вмещала только две бочки, что избавляло от ненужных зрителей. Несмотря на то, что я довольно спокойно относилась к большому количеству людей вокруг, мне не хотелось делить этот день с посторонними.

Оказывается, Лина полностью меня в этом поддерживала, ей тоже не нравилась толпа. Одно дело, когда мы проводим время в библиотеке, а другое, когда это личная процедура, можно даже сказать интимная.

Спустя некоторое время, я привыкла к шикарной обстановке салона. И поэтому, когда мы вошли в очередную комнату для процедур, я ничуть не удивилась, увидев изумрудно-зелёные стены из мозаики и две огромнейшие бочки с бортиками и общей лесенкой, окруженные свечами и лепестками роз. Здесь располагались такие же кресла, как и в комнате для массажа и раковина.

— Когда залезете в воду, — начала объяснения Роза — Переверните эти песочные часы, они отмеряют ровно двадцать минут. И по истечению этого времени покиньте ванну.

— Всё, вроде бы, понятно — улыбнулась я, принимая у неё из рук массивные часы с золотистыми крупицами.

— Приятной процедуры, девушки.

На этих словах Роза покинула комнату, плотно закрыв за собой дверь.

— Ну что, готова? — спросила Лина.

— А ты?

— Я настраиваюсь последние двадцать минут.

— Ну тогда вперёд! — засмеялась я и поднялась по маленьким ступенькам к одной из бочек, а потом замерла в нерешительности.

— Наверное, нужно аккуратно туда запрыгнуть, — предположила подруга, заметив мою растерянность.

— Надеюсь, я не отобью себе чего-нибудь ненароком, — взмолилась я и, спустив ноги в воду, прыгнула вниз.

К моему большому облегчению, бочка оказалась неглубокой. Я бы даже сказала — идеальной, ведь уровень воды доходил мне ровно до плеч.

На секунду я представила, как бы выглядел в этой бочке крепкий двухметровый мужчина. Мне сразу же захотелось рассмеяться во весь голос.

— Давай! — поддержала я подругу, та незамедлительно повторила мой манёвр. Через несколько секунд мы обе бултыхались в горячей воде, и я перевернула песочные часы.

Двадцать минут пролетели как одно мгновение, как только последняя песчинка проскочила через горлышко, мы с Линой взвыли от досады. Как и во всём салоне, здесь был музыкальный центр с широким репертуаром на любой вкус. Спроси меня кто угодно, я поставила бы сто рублей на то, что большинство посетителей отдают предпочтение мантрам и плейлистам для медитаций, но мы с Линой не входили в их число. По обоюдному согласию плейлист был переключен на более попсовый. Одна за другой из колонок доносились до боли знакомые композиции, которым мы, совершенно не смущаясь, подпевали. В дополнение, Лина выделывала красивые элементы руками точно в такт музыке, я же, совершенно не умеющая танцевать, просто прыгала на месте от восторга.

Меня никогда не смущало то, что люди вокруг меня умеют делать определённые вещи, а я нет. Ведь никто из нас не идеален, мы не можем иметь все таланты мира. У Лины есть танцы, у Дмитрия фотография, а у меня моя гитара и музыка. Так распорядилась природа, каждому своё. Нет, ну конечно бывают исключения, вроде Леонардо да Винчи или Михаила Ломоносова, но всё же таких людей — один на миллион.

Очень жаль, что эту очевидную истину понимают совсем немногие. Порой, оглядываясь по сторонам, я вижу завистливых людей. Многие из них копаются в себе, корят за отсутствие таланта, другие же пытаются возвыситься за счёт обесценивания окружающих. Это неправильно. Конечно, иногда я могу позавидовать человеку, который получил оценку выше, чем у меня, или выполнил проект намного интереснее и круче. Но это не значит, что я должна выплёскивать на него своё недовольство. Вместо этого, я буду больше трудиться и пытаться стать еще лучше.

А что насчёт таланта…так все мы талантливы по-своему. Кто-то прекрасно танцует, кто-то поёт, а кто-то первоклассно печёт пироги. Одни сильны в математике, другие в истории и литературе. Третьи в плавании, а четвёртые в риторике и языках. Каждый навык уникален, главное развивать его и верить в собственные силы.

От философских мыслей меня прервала внезапно начавшаяся песня Måneskin. Это была самая популярная композиция в их репертуаре, разлетевшаяся на ТикТоки после победы ребят на Евровидении. И именно по этой причине, даже не зная итальянского, я практически выучила все слова наизусть. Посмотрев на Лину, я увидела, как та уставилась на меня в ответ и, словно прочитав мысли друг друга, мы запели с еще большей силой.

За такими вокально-соляными водными процедурами и пролетело всё время. Но как бы сильно нам не хотелось задержаться, рисковать вызвать гнев Розы не стоило. Поэтому, быстро покинув огромную бочку, я насухо вытерлась полотенцем и натянула белоснежный халат.

— Так, скажи, что на этом спа-сюрпризы закончились, — улыбнулась я, в тайне надеясь получить отрицательный ответ, но вместо этого Лина сказала:

— Спа-сюрпризы — да.

Мы, пританцовывая, отправились к своей раздевалке.

— Надеюсь, нашего пения никто не слышал, — шепотом сказала я, когда мы проходили мимо упитанного мужчины в банном халате.

— Я тоже, — также тихо ответила она и засмеялась.

Пока мы переодевались, подсушивали волосы и поправляли макияж, наши купальники успели подсохнуть на горячей батарее. Только сейчас я заметила, что в раздевалке-сауне имеется шкафчик со всякой всячиной по уходу, тут были лосьоны, крема, масла и еще целая куча незнакомых мне тюбиков и баночек. Вся эта косметика оказалась более, чем кстати, ведь нас, подсохших и румяных, на улице ждал настоящий осенний холод. Только что пережитые приключения разбудили во мне нешуточный голод, о чём я незамедлительно известила подругу.

— Слушай, а как насчёт небольшого обеда, а то у меня от плавания аппетит разыгрался.

— Полностью поддерживаю, тем более уже… — она посмотрела на наручные часы — …уже половина второго, у нас примерно час до фазы три.

— Еще и фаза три? — выдала я и почувствовала, как мои брови устремились к небесам.

— Ну да, а ты что, против? — лукаво улыбнулась приятельница.

— Нет, не против. Просто удивлена, ты ведь и так много всего сделала, даже более чем. Но тут говоришь, что это еще не всё.

— Мила, ты же сказала, что мне доверяешь, вот и держи своё слово. Я хоть раз тебя подводила?

— Нет, — мои губы невольно расплылись в улыбке.

— Вот именно, так что сегодня ты мой подопытный кролик. И никаких возражений! — выпалила он раньше, прежде чем я повторно начала раскланиваться в благодарностях — А теперь пойдём, тут за углом есть отличный ресторанчик. Еще пара посещений и шеф-повар раскроет мне все свои секреты. Ну а я, позже, чисто случайно, разболтаю их папе, — хитрое выражение мгновенно сменилось на невинное, я рассмеялась.

— Ну раз ты преследуешь такие высокие цели, вперёд!

Глава 10

Мой желудок заурчал, вторя Лининой идее с обедом. Погода, разгулявшаяся пару часов назад, по-прежнему оставалась прекрасной: яркое солнце заливало улицу своими золотистыми лучами, легкий ветер перекатывал опавшие листочки. Людей стало немного больше. Обведя взглядом улицу, я увидела двух дам, очень громко разговаривающих и активно жестикулирующих. Поначалу мне показалось, что они о чём-то ругались, но при более пристальном рассмотрении я убедилась в ошибочности первого впечатления. Их беседа была громкой, но негативом в ней и не пахло. Даже наоборот, женщины улыбались и заливисто смеялись. Оторвав от них взгляд, я направила его в сторону старинного здания, находящегося на противоположной стороне улицы. Стоя на балконе третьего этажа, крепкий черноволосый мужчина выкуривал сигарету. И как он не озяб в одной майке?