Солярис

— Что с платьем? — выпалила я первое, что пришло в голову.

— Кто-то порезал ножницами, — ответила Инга.

— А запасное?

— Выглядит еще хуже.

— Наверняка это Люсинда, — зашипела Кира.

— Это не может быть она, — вновь вставила Инга.

— Почему?

— Она была на сцене и никак не могла испортить платье.

Мой мозг судорожно придумывал план.

— Надевай, — неожиданно выпалила я.

— Что? — в унисон спросили девочки, уставившись на меня во все глаза.

— Надевай и идём за кулису, возьмите скотч, степлер, нитки, всё что найдёте.

— Ладно, — выдохнула Лина.

— Соня, возьми косметику, нужно будет подправить макияж.

— Хорошо.

Через минуту приятельница стояла в своём шикарном алом платье. Оно было таким красивым, а Лина такой счастливой, когда примеряла его несколько дней назад. А потом его зверски испортили.

— Пошли, — скомандовала я, и все как одна двинулись за мной.

Ребята вокруг озирались на нашу странную компанию. Лина продолжала всхлипывать даже тогда, когда мы оказались на своём прежнем месте. До выхода на сцену оставался один номер.

— Всё не так плохо, — пожала плечами Соня.

В этот момент я услышала чей-то смех. Подняв голову от красного наряда и обернувшись на источник звука, я заметила до посинения знакомую троицу. Мои руки непроизвольно сжались в кулаки.

— Это ты сделала?! — заорала я и бросилась на Кристину с переполняющим меня желанием оторвать ей голову.

Но мой кулак не успел достигнуть цели. Инга и Соня сжали меня в объятиях, не давая устроить драку прямо под финал конкурса.

— Да я тебе ноги вырву! — зашипела я, извиваясь.

— Тише ты, — пыталась утихомирить меня Инга.

Сделав еще несколько безуспешных попыток вырваться, я, наконец, выпалила:

— Да отпустите меня, не буду я её бить!

— Обещаешь? — спросила Соня.

— Да, — отрезала я.

Когда девчонки всё же убрали руки, я сделала шаг к Маникюрной банде и повторила свой вопрос.

— Это ты сделала, да?

Кристина лишь ухмыльнулась.

— Я дала слово, что мы не тронем твою сестру. О твоей подружке речи не было, — пропела она.

Через миг я всё же бросилась на неё и даже успела вырвать клок крашеных волос, прежде чем девочки оттащили меня обратно.

— Нас сейчас выгонят!

— Только попадись мне на глаза! — продолжала изливать угрозы я, пока главная блондинка потирала ушибленное место.

Через несколько секунд её и след простыл, Карина и Фаина скрылись следом.

— Вот же!

— Мила, хватит! — одёрнула меня Инга. — Нам сейчас о другом надо беспокоиться.

От этих слов я очнулась, словно от пощёчины. Приятельница была права, сейчас моё внимание должно быть сосредоточено на Лине.

— Я смогу его починить, — неожиданно выдала Кира.

По всей видимости, пока Инга и Соня удерживали меня от драки, та пристально разглядывала платье. Решала проблему, если говорить иначе.

— Ты вправду сможешь? — спросила я.

— Да, — кивнула девушка. — Я же хожу с твоей сестрой на одни дизайнерские курсы. Арина не рассказывала?

— Нет, — покачала головой я.

— Но мне нужны нитки, булавки и время.

— Сколько?

— Минут пять хватит.

— Но столько нет! — беспомощно воскликнула Инга.

— Так задержите их! — прикрикнула на нас Кира.

— И как нам это сделать? — ответно выпалила Соня.

Мы дружно посмотрели на сцену, ребята уже доигрывали песню. У нас оставалось меньше минуты.

И в эту секунду у меня в голове созрел план. Безумный, странный, очень глупый. Но он мог выиграть время, помочь Лине и, возможно, мне. Это казалось самой дурацкой затеей на свете. И всё же, это было меньшим, что я могла сделать для своей Лины. Я не умела шить, не умела гримировать, но я умела играть на гитаре, я умела петь и умела отвлекать.

Мне было страшно. Словами не передать, как же страшно мне стало в этот момент. А затем…

Я словно ожила. Отыскав на полу белую коробку, выпавшую во время моего «нападения» на Кристину, я извлекла оттуда красные лодочки.

— Что ты делаешь? — Спросила Соня.

Затем я скинула свои балетки и нацепила на ноги туфли, так хорошо сочетающиеся с голубыми джинсами и белой рубашкой.

— Что она делает? — на этот раз вопрос был обращён к девочкам.

— Понятия не имею, — прошептала Инга.

Кира уже вовсю штопала платье. Из зала послышались аплодисменты.

— Мила, — раздался голос моей лучшей подруги, моей душевной сестры.

Я обернулась и улыбнулась одними губами. Слова были здесь лишними.

Музыканты поспешили за кулисы.

— Эй, приятель, — обратилась я к одному из них — одолжишь гитару на песню?

— Х-хорошо, — неуверенно ответил тот, вручая мне инструмент.

— Что происходит? — нахмурился появившийся рядом ведущий. — Сейчас же должен быть танец.

— Небольшая перестановка, — соврала я — танец будет следующим. Объявите: «Мила Арден с авторской песней».

Парень смотрел на меня во все глаза.

— Она же не умеет петь! — воскликнула Инга.

— Мила, что ты делаешь? — в третий раз спросила Соня.

У меня, наконец, хватило духу чтобы ответить.

— Задерживаю их.

А затем я шагнула на сцену, прямо в ослепляющий свет софитов.

Глава 28

Я не смотрела назад, хотя слышала, как девчонки начали протестовать и перешептываться. Шум в зале еще не успел затихнуть, когда я, цокая каблуками, прошла в центр сцены. Затем, быстро перекинув ремень гитары через плечо, покрепче сжала её в руках. Микрофон оказался идеальной высоты, так что его даже поправлять не пришлось.

Казалось, что все эти события происходят в замедленной съёмке, но стоило ведущему объявить меня, как я поняла: прошло не более пяти секунд.

Когда слух уловил приветственные аплодисменты зрителей, я наконец решилась поднять глаза на зал. Первыми в поле зрения попали судьи, большая часть из которых активно листала какие-то бумаги. Видимо, искали моё имя в списке участников. И лишь одна женщина сидела неподвижно, упершись локтями в стол и сверля меня пристальным взглядом.

Я заскользила взором по гостям, в надежде найти Алека, но вместо этого отыскала совсем другого человека — отца. Его лицо исказилось в шокированной гримасе, рукой он крепко сжал локоть матери, во взгляде так и читалось: «Что ты творишь?». Ох, папочка, я и сама до конца этого не понимаю.

Вновь повернувшись к кулисе, я увидела Лину и вмиг вспомнила, зачем я здесь нахожусь. А затем закрыла глаза, сделала глубокий вдох, провела пальцами по грифу и начала играть.

У меня не было сомнений в выборе песни. Руки сами заиграли на ту, что я закончила несколько дней назад. Эти стихи и музыка… Они не подчинялись мне долгие недели, а я всё ломала голову, почему же так происходит. Наверное, я сама не понимала, о чём хотела написать песню. Но стоило мне разобраться со всеми своими проблемами, как слова и ноты сами полились из меня рекой.

Последний миг для голой музыки. А затем я начала петь.

Оглянитесь по сторонам

Люди-тайники и тут и там.

А какой секрет хранишь ты сам?

Поделитесь!

Ведь настанет день — устанешь ждать,

И придётся себя в руки взять,

И начать свой страх одолевать.

Лишь решитесь!

Невольно, я вновь обернулась на девочек. Те смотрели на меня с широко распахнутыми глазами, все, кроме Лины. В данную секунду, потрясающе красивые тёмно-серые глаза подруги были наполнены слезами.

Просто сделай глубокий вдох,

Улыбнись своим друзьям,

Сердце освободи ото льдов

И вперёд — к чудесам!

После этих строк, я вновь обернулась к залу, стараясь всей душой и голосом донести до них смысл моей песни.

Знай! Что если быть смелей,

Лишиться всех ролей,

То мир станет светлей,

И ты приблизишься к своим мечтам!

Затем: зажжешь в небе огни,

Оставишь страх в тени,