Страница 20 из 22
– Чокнутая какая-то! – после краткой беседы с задержанной конспиративно нашептал майору Лазарчуку капитан Морозов.
– Да я вам не дурочка какая-нибудь, клянусь Озирисом! – вскричала проницательная и чуткая Настя Круглова.
– Не знаем такого, – отмахнулся от мистического свидетельства Лазарчук.
– Вот только не надо тут крышеваться! – поддержал его капитан Морозов.
– О Боги!
Оценив вопиющую неграмотность аудитории, мудрая Настя постаралась уйти и от конкретики, и от мистики.
– Клянусь вам, я не собиралась делать ничего плохого! И с каких это пор мирным гражданам запрещается гулять под луной?
– Да бросьте!
Майор выразительно оглядел задержанную дамочку. Она выглядела так, что с легкостью прошла бы фейс-контроль на приват-вечеринку в преисподней, и была экипирована в самый раз для гулянки на Лысой горе.
– Ладно, мадам, предположим, вы просто гуляли под луной, – коварно усмехаясь, начал майор. – И вот эти все черные узоры…
– Это такой макияж! – поспешила перебить его Настя. – Немного экстравагантный, конечно, но очень, очень модный.
– В определенных кругах, – кивнул майор, не уточнив, что имеет в виду круги ада, какие же еще. – Но зачем были эти ваши свечи?
– А если бы стало совсем темно? – парировала Настя.
– А зеркало?
– О Боги! Да какая же уважающая себя женщина не носит с собой зеркало?!
– И чем больше самоуважение, тем больше зеркало? – съехидничал Лазарчук.
Настино зеркало было размером с блюдо для торта.
– Ну, хорошо! – Уважающая себя женщина вздохнула и покорилась. – Так и быть, я расскажу вам все с самого-самого начала.
Капитан Морозов, уже успевший прослушать «все с самого начала», не сдержал легкого стона.
Майор покосился на него и засомневался:
– Может быть, не надо все с самого-самого?
– Нет, надо! – Настя уперлась. – Вот, слушайте. Недавно мне приснился очень странный сон. Как будто у меня в прихожей, сильно мешая циркуляции позитивной энергии Ци, стоит большая деревянная скамья в виде фигуры кота, а на нее наброшено покрывало из маленьких кусочков меха. По Нострадамусу, такой сон может означать только одно!
– Всего одна версия? – майор выразительной гримасой выразил сомнения в профессионализме упомянутого Настей авторитета. – Не работал ваш Нострадамус в нашем уголовном розыске!
– По Нострадамусу, такой сон обещает мне крупные – вплоть до увольнения – неприятности на работе, – не сбилась Круглова. – Уходить из эфира я не хочу, так что в сложившейся ситуации вполне естественно было применить для воздействия на непосредственное начальство легкую безвредную магию.
– Естественнее некуда! – фыркнул капитан.
– Погоди-ка, Саша!
Лазарчук оживился:
– Это уже как-то похоже на правду… А кто же ваше непосредственное начальство, мадам?
– Главный редактор нашей телекомпании – Елена Логунова.
– Ага! – Майор щелкнул пальцами, как цыганская плясунья.
– Вы ее знаете? – обрадовалась Круглова.
– Увы, мадам, знаю!
Лазарчук показательно вздохнул и сделал такое печальное и многозначительное лицо – куда там Нострадамусу!
Капитан Морозов воззрился на него с интересом, Настя Круглова – с тревогой.
– Я знаю Елену давно. И должен вам сказать, мадам и месье, – доверительно и скорбно поведал присутствующим майор Нострадамус. – Против названной вами особы любая мирная магия бессильна! В споре с ней помог бы разве что пулемет!
– Тра-та-та-та-та-та-та! – Мобильный телефон капитана Морозова удивительно кстати выдал длинную очередь.
Лазарчук замолчал и тяжко посмотрел на владельца аппарата.
– Вы же сказали поменять звоночек, я и поменял! – оправдался капитан, прикладывая трубку к уху. – Морозов, слушаю!.. Да ладно?!
Он отлепился от трубочки и передал шокирующую новость майору, по-детски изумленно и радостно округляя глаза:
– Сергей Михайлович, а это снова Боря! Он там заметил еще одного! Брать его?
– Брать, брать!
Лазарчук устало вздохнул, окончательно прощаясь с надеждой вернуться в родной дом из неродного сумасшедшего раньше, чем на рассвете, когда закончится время повышенной активности разных адских созданий.
– Всех брать! Для ускорения процесса можно даже оптом…
Ирку я уложила в детской, и утомленная подруга засопела, едва коснувшись щекой подушки. Я тоже улеглась и моментально заснула. Не зря говорят, что сон – это лучшее лекарство! Только принимать его нужно правильно, то есть регулярно и непрерывно – с вечера до утра. А это, к сожалению, не всегда получается.
Сигнализация, которую мой муж поэтично называет «Пожар в зоопарке», сработала в глухой полночный час. Она верещала, как заяц, хохотала, как гиена, кричала выпью и ухала филином. Я узнала эти звуки, метнулась с кровати к окну, выглянула во двор и убедилась, что не ошиблась. Нервно моргала сигнальная лампочка над дверью нашего гаража – красная, как ядерная кнопка. Твердо намереваясь любой ценой воспрепятствовать угону четырехколесного друга нашей семьи, я сунула ноги в тапки, прихватила швабру, забытую в углу прихожей с вечера, и поспешила во двор.
Он был пуст, даже кошки разбежались, но их я, впрочем, и не искала, предполагая увидеть кого-то покрупнее и посильнее: металлическая дверь гаража в районе внутреннего замка была слегка помята. Простенькая, но голосистая сигнализация, поставленная для защиты первого рубежа – гаражных ворот, исправно отреагировала на нахальную попытку отжать замок чем-то вроде ломика.
– Лен, всё в порядке? – встревоженно спросил за спиной знакомый голос.
Ирка не усидела, точнее – не улежала на месте, прибежала за мной следом, даже не потрудившись толком одеться.
Поверх плотного (не иначе – тоже специального, похудательного) белья фасона «дева-воительница» на ней был только мой собственный черный плащ, с весны скучавший на вешалке в прихожей в тоскливой компании пары зонтиков. Как следует выполнить свою роль верхней одежды плащик, по причине разительного несовпадения наших с подружкой размеров, никак не мог. На дородной Ирке он просто-напросто не сходился.
– Пока да, в порядке, но это ненадолго, – ответила я, скользнув тревожным взглядом по темным окнам дома. – Если не выключим сирену, восстанут даже мертвые! Ключи у тебя?
Я протянула руку, ожидая получить колючую связку. Впечатляющие звуковые эффекты «пожара в зоопарке» устранялись элементарным нажатием кнопочки в гараже.
– Ой, – сказала Ирка и часто захлопала ресницами. – А я думала, они у тебя!
– Вот балда!
Я ругнулась и порысила обратно в подъезд.
«Балда» – это в равной степени относилось и к подружке, и ко мне самой. Я ведь в спешке даже не подумала, что мне понадобятся ключики, так и оставила всю связку в двери.
А дверь была закрыта!
Не веря своим глазам, я толкнула ее раз, другой – и в негодовании уставилась на Ирку, которая с мучительным пыхтением и подкупающим упорством допотопного паровоза Черепановых вползала на третий этаж.
– Ее… наверное… сквозняком захлопнуло! – в три приема выдохнула подруга.
От громкой ругани меня удержало только понимание того, что перекрыть своим криком животные вопли сигнализации я все равно не смогу.
– Так! – при взгляде на мое расстроенное лицо, Ирка собралась. – У тебя есть что-нибудь остренькое?
– Маринованные перчики, – машинально ответила я и тут же дико рассвирепела. – Ну, ты нашла время думать о жратве!
– Я не о жратве, я о сигнализации, – не обиделась подруга.
Мы снова понеслись вниз. На ходу Ирка обшарила карманы моего плащика и разочарованно вздохнула:
– Нет, совсем ничего подходящего! Эх, чем бы…
На улице она пытливо огляделась и вырвала у меня из рук швабру:
– А ну-ка, дай!
– Зачем?
Я снова обеспокоенно оглядела окна: на втором этаже одно уже просветлело.
Ой, разбудим мы мировую общественность звериным хором, точно, разбудим!
– А вот зачем!
Подняв мою швабру, как хоругвь, подружка с ускорением двинулась к гаражу. Лампочку она раскокала первым же ударом, а собственно звонок сбила с пятой попытки. Сразу же стало божественно тихо, и я вздохнула с облегчением.