Пипец Котенку! 2

Глава 18

— И зачем ты снова умер? — раздаётся голос Кота, и в темноте возникают огромные зелёные глаза.

«Я специально, по-твоему⁈» — ору про себя, но вслух сказать ничего не могу. Мне нечем. Ни тела, ни голоса, я просто сознание, висящее в пустоте.

— Так, ладно. Обстановку я оценил и сделаю всё красиво, — обещает пушистый. — Помни, что это был последний раз! Хотя, если покажешь себе как следует, могу подарить ещё пару жизней… Посмотрим. Ну, пока.

Прихожу в себя на земле, делаю резкий вдох. Хватаюсь за горло — оно всё залито кровью, но дыра исчезла. Вместо неё появился просто глубокий порез.

Вот что Котяра имел в виду под «сделаю красиво». Никто не подумает, будто я исцелился с помощью магии или ещё чего-то. Просто Владимир чуть-чуть промахнулся и рано решил праздновать победу.

Кстати, именно этим он сейчас и занят. Стоит ко мне спиной, расставив руки, и произносит пафосную речь о величии своего рода.

Дебил, что ли? Может, когда-то Ротановы и были крутыми, но теперь они живут, как крестьяне.

— Эй, заткнись, — говорю я, вставая. — Продолжим.

— Что⁈ — оборачивается барон. — Ты же подох!

— Нет, как видишь. Ты чутка промазал, — провожу пальцем вдоль пореза на шее.

— Я пронзил твоё мерзкое горло, смерд! — рычит Владимир и добавляет: — А-а, Люсиль! Это она тебя исцелила!

— Правда похоже, будто я исцелён? — хмыкаю и перехватываю шпагу. — Давай, нападай!

Велик соблазн усилить тело магией и стать быстрее, сильнее, точнее. Но не могу. Дуэль должна быть выиграна по всем правилам, иначе её объявят недействительной. Меня, как простолюдина и мошенника, захотят казнить, а честь барона Окунева будет запачкана.

Поэтому придётся справляться без магии. Если попробую усилить тело, это сразу же заметят. Со стороны противника за схваткой наблюдает Велимир, а он маг. Да и другие одарённые среди деревенских могут быть.

— Не знаю, как ты воскрес, — Ротанов перекидывает шпагу из руки в руку. — Но с радостью готов убить тебя ещё раз!

Между прочим, у него вполне может это получиться. Благодаря дару Кота я избежал смерти, но вот фехтовать лучше не стал. Надо срочно что-то придумать!

Шпаги звенят, сталкиваясь. Я снова отступаю под натиском врага и отчаянно шевелю мозгами. Полученных от Ратмира умений хватает только на оборону, все попытки контратак выглядят жалко и не достают Владимира.

— Денис! — кричу. — Рукопашные приёмы разрешены?

— Кулаками бить запрещено! — отвечает Окунев.

— А ногами⁈

Отвожу очередной удар шпаги, колю в ответ, но мимо. Едва не получаю клинок в живот, отпрыгиваю, разрывая дистанцию. Ротанов ухмыляется и медленно идёт вперёд.

— Такого правила нет! — подумав, отвечает Ден.

Ага, ну если не запрещено — значит, разрешено.

Бросаюсь в атаку. Удары шпагой Владимир мастерски отводит, но когда получает пинок по голени, то теряет равновесие. Наношу ещё один удар, той же ногой, в область печени. Барон охает и сгибается пополам. Отступает, выставив шпагу.

— Ублюдок! Мерзкое быдло! Дерись как положено!

— А что? — ухмыляюсь я. — Уже не так весело?

Продолжаю наступление. Заставляю Владимира обороняться от шпаги, а следом провожу неожиданные атаки ногами. Плотные удары врезаются в икры, в колени, в бока противника. Выстрелы по нижней части тела отбирают у него подвижность, а по корпусу — сбивают дыхание.

Хе-хе, да я прям новый вид единоборств открываю! Сам тащусь от того, как классно получается сочетать удары шпагой и ногами.

— Требую остановить дуэль! — восклицает Велимир. — Ваш защитник нарушает правила!

— Правил, запрещающих бить ногами, нет, — отрезает Денис.

Ослабший Владимир фехтует уже не так хорошо. Он пытается перехватить инициативу, но встречный удар под коленку едва не бросает его наземь. Барон спотыкается, и я пронзаю его плечо шпагой.

Проворачиваю, дёргаю клинок вниз и вверх, расширяя рану. Чувствую, как остриё скребётся о кости его плеча. Владимир вопит от боли, бьёт в ответ. Успеваю отпрыгнуть, но всё же он задевает меня. Грудь пересекает горящая полоса. Неглубокая, но приятного мало.

— Перерыв! — восклицает Велимир.

— Принято, — отвечает Денис, и секунданты выходят в круг, чтобы развести своих бойцов по разным сторонам.

Да, по правилам дворянских дуэлей, даже смертельных, допустимо взять перерыв на отдых и перевязку ран. Использовать целительные и восстанавливающие заклятия при этом запрещено. Но помедитировать и направить ману в теле нужным образом можно. Это не заклинание.

Проходит три минуты, и Ден объявляет:

— Продолжаем дуэль!

У меня серьёзных ран нет, а вот плечо Владимиру я расковырял как следует. Его левая рука теперь бесполезна, и крови он потерял немало. Не говоря уж о том, что я как следует отбил ему ноги и корпус.

Но Ротанов упёртый мужик. Не хочет сдаваться, снова пытается взять меня врасплох быстрой атакой. Правда, скорость и реакция у него уже не те, что в «первом раунде».

Поэтому довольно скоро его наступление превращается в оборону. Хлипкую, которую я с удовольствием сметаю. Очередной пинок летит не по ногам, не в корпус, а прямо в наглую баронскую морду.

Шлепок разносится по всему полю. Оглушённый Владимир падает на задницу, а я, недолго думая, наношу резкий колющий удар ему в сердце.

Дзынь! Шпага врезается в невидимую броню, и клинок ломается.

— Нарушение! — вопит Денис. — Барон Ротанов надел духовный доспех!

— Это случайность, — пытается оправдаться Велимир. — Рефлексы.

— Позор и бесчестие, вот что это, — кривится Окунев.

— Я не могу, — хрипит Владимир, пытаясь подняться. — Не могу умереть от руки простолюдина!

— Так что, господа? — спрашиваю я, отбрасывая сломанную шпагу. — Мне тоже подключить магию или как?

— Нет необходимости, — отвечает Денис. — Если б не доспех, ты бы убил барона. Ярослав Котов объявляется победителем!

— Эм, но дуэль же смертельная, — говорю я. — А барон ещё жив.

Окунев сглатывает и бледнеет, а потом произносит:

— За нарушение правил смертельной дуэли и трусость, недостойную высокого рода, Владимир Ротанов будет казнён.

Что тут начинается!

Ден вытягивает из кобуры револьвер, а его гвардейцы срывают с плеч винтовки. Деревенские в страхе разбегаются, Велимир призывает свою магию огня. Сам барон по-прежнему не в силах встать.

Ладно, с ним не сложно будет разобраться. А вот его сынка я помогаю нейтрализовать, разрушив духовный щит сильным Ментальным ударом. Велимир всё равно пытается атаковать и швыряет в гвардейцев Окуневых огненный шар. Денис прикрывает их защитным заклятием, а в ответ следует залп винтовок.

Велимир падает на снег, который тут же начинает окрашиваться его кровью.

Барон, увидев это, разом приходит в себя. Подскакивает и бросается на меня. Очень зря. Потому что я как раз подготовил ещё один Ментальный удар. Доспех Ротанова разлетается, а я следом я провожу бросок и роняю его.

Парочка крепких простолюдинских ударов кулаком по морде, и барон опять на грани потери сознания.

Встаю, отпинываю прочь шпагу Владимира и заставляю его встать на колени. Денис подходит, крепко сжимая револьвер.

— Давай, — говорю. — Мне нельзя, я же холоп и всё такое.

Окунев хрустит зубами и медленно поднимает револьвер, приставляя его к затылку Ротанова. Ствол заметно дрожит.

— Стреляй, — спокойно говорю я.

— Сейчас… — цедит тот.

— Ну! — орёт Владимир. — Не тяните, сопляки!

— Я не могу, — почти шепчет Денис. — Ярослав… Давай ты. Я никому не скажу.