Страница 58 из 98
– У него за всю жизнь было около восьмидесяти женщин, это же смешно. Звание незаслуженное.
– А у тебя? – вдруг спросила. Авдеев посмотрел на меня, но тут же перевел взгляд куда-то в сторону. Ветер игрался с его карамельными волосами, раскидывая их в разные стороны. Теплое солнышко припекало щеки, а тишина создавала какое-то особое настроение. На самом деле мне не хотелось, чтобы он отвечал. И вообще, эти разговоры про других девушек раздражали.
– Смотри, – он протянул руку вверх. – Бабочка красивая. Никогда таких не видел.
– Где? – я встала на коленки, выгибаясь в спине. Тимур повернул голову и как-то уж больно оценивающим взглядом прошелся по мне. Черт, видимо, поза собачки выглядела странно.
– Сядь.
– Что?
– Иначе я тебя шлепну по заднице, – произнес Тим, улыбнувшись. И нет, эта фраза не звучала пошло, нисколечко.
– Мечтай! – буркнула я, усаживаясь обратно.
– Да я и так, – прошептал он. Мне хотелось спросить, что это значит, но почему-то не рискнула.
Мы поели, а потом пошли гулять по узкой дорожке. Тимур, к удивлению, не возмущался и не ныл. Наоборот, рассказывал всякие истории из жизни. Например, как в детстве сбежал из дома, и его подобрала какая-то милая женщина. Родители забирали сына из полиции.
А однажды он притащил домой бомжа. Сказал маме, дядечку жалко. Никто не понял ребенка. Мужика накормили и даже дали ему немного денег. Правда, Тим хотел оставить незнакомца. Говорил, ему нужна семья. Но родители, конечно, не разрешили.
Слушать истории из прошлого казалось чем-то до ужаса интересным и необычным. Будто мы становились ближе. Да и наша прогулка все больше напоминала романтическое свидание. Однако я старательно отметала эти глупости из головы. А Тимур продолжал их загонять обратно. Он был моим магнитом.
– Кажется, тучи находят, – сказал Авдеев, когда мы уже ушли достаточно далеко от великов.
– А ведь обещали солнце, – пожала грустно плечами я.
– Пошли обратно.
– Пошли.
Тучки, и правда, медленно подкрадывались к нам. Теплый ветер стал сильнее и уже не казался таким уж теплым. Я скрестила руки на груди, потому что немного подмерзла. Мы ускорили шаг в надежде успеть до дождя.
Как же не хочется заканчивать сегодняшний день.
Это была единственная желанная мысль, которая крутилась у меня в голове. Видимо, кто-то сверху услышал, улыбнулся и кивнул.
Грянул дождь. Сперва маленький, едва ощутимый. Однако, стоило нам только дойти до великов и забраться на них, как капли увеличились в размерах.
– Поехали, пока ливень не начался, – скомандовал Тимур.
– Что ты делаешь? – удивилась я, когда он выхватил мой рюкзак и накинул себе на плечи.
– Так тебе будет удобнее, – сообщил Авдеев. Я не стала сопротивляться. И мы поехали в сторону туннеля.
Спина Тима вновь была впереди. Он иногда оглядывался и спрашивал, нормально ли я, не замерзла ли. Как реагировать на такое, не знала. Но сердце в груди сходило с ума. Накручивало глупости, шептало их, дразнило.
Он думает обо мне.
Ему не все равно.
А когда мы выехали из туннеля, дождь стал сильнее, как и ветер. Деревья раскачивались в разные стороны, стало холодно. Нет, и до этого было не тепло. Но сейчас по спине пробегал морозец, а пальцы заледенели.
Мы продолжали крутить педали, а капли дождя продолжали отбивать свой весенний ритм. Наш путь проходил через небольшой лесной закуток, дальше несколько жилых домов, а там минут через пятнадцать должна показаться станция.
– Маш, – Тим резко остановился, окинув меня тревожным взглядом. – Подожди-ка меня здесь.
– Ч-чего? – дрожащим голосом спросила. Изо рта шел холодок, да что уж там, я была мокрая с ног до головы. Тело будто закинули остужать.
– Сейчас.
Он спрыгнул с велика, кинув его на землю. Затем пошел в сторону частных домов. Позвонил в одну дверь, в другую. На третей открыли. Милая бабушка в желтой косынке и серых калошах. Они о чем-то поговорили, потом Тим вытащил бумажник и отдал ей точно не меньше пяти тысяч.
– Маш, – крикнул Авдеев, жестом показывая, чтобы я подошла.
Женщина открыла дверь к себе во двор, и мы, в самом деле, вошли.
– Что мы здесь делаем? – шепотом спросила я, оказавшись под крышей.
– Не даем тебе замерзнуть, – ответил он до ужаса заботливым тоном. По телу пробежал мороз то ли от холода, то ли оттого, что Тимур так мило себя ведет.
– Проходите, – поторопила нас бабушка.
Домик был маленький, но внутри вкусно пахло сдобой. Низкие потолки, ковры на полу и деревянные рамы на окнах. Будто попадаешь в СССР, все так и кричало о старине. Женщина выдала нам полотенца, отправила в комнату, а сама пошла поставить чайник.
– Ты дал ей денег? – спросила я, рассматривая маленькую спальню. Кровать размером на полтора человека, на стене ковер, тут этих ковров было очень много. Шкаф, который едва не разваливался, и цветы в горшках.
– Ну а ты думала.
– Зачем? Мы же почти доехали до станции.
– А толку, что почти? Там даже козырька нет. И дождь вон какой. Ощущение, словно он не планирует заканчиваться.
– Ну мы бы… – протестовала я. Как-то неудобно стало.
– Помолчи, а?!
– Пойдемте, детки, – бабушка появилась вовремя. Позвала нас на кухню, где уже ждал горячий чай. Женщина налила суп в желтые тарелочки, поставила пирожки, даже фруктов нарезала. Я смущалась, а Тимур спокойно уплетал еду.
После Надежда Павловна, так звали хозяйку, выдала сухую одежду. Сказала, что мы можем заболеть и лучше бы переодеться.
– А как мы ей ее вернем? – не поняла я, рассматривая вещи в руках.
– Наше высохнет, и вернем, – сообщил Тим, а потом резко стянул с себя толстовку вместе с майкой. Его накаченная грудь, рельефный пресс и такие широкие плечи – все это предстало передо мной, и я едва не ахнула. Щеки залил румянец.
Кое-как, из последних сил, я отвернулась. Поплелась в туалет, чтобы переодеться там. Ведь Тимур однозначно меня не смущался. Хотя… Боже! Я видела парней без майки, да даже на море их полно. Но все это не идет ни в какое сравнение. Потому что сердечко мое екало на Авдеева. Прыгало, как баскетбольный мячик, и требовало еще. Ему вообще было мало, а лучше бы потрогать, пройтись руками и позволить чужим рукам… Стоп. Вот это уже совсем помешательство. Ненормальное.