Дорогой сосед

После приёма у врача прошло две недели. Каждый день я планировала во всём признаться и каждый день трусила. Я говорила себе, что ему нужно ещё время на восстановление, но правда заключалась в том, что он никогда не будет готов к подобным новостям.

Дэмиен всё спрашивал меня, в чём дело, а я не знала, как ему рассказать.

В последнее время я несколько раз «ходила в магазин», чтобы поговорить с Джейд наедине. Учитывая суперслух Дэмиена, звонить ей в квартире было небезопасно, даже если шептать за закрытой дверью. Джейд злилась на меня за молчание, но всё равно согласилась поддерживать меня до тех пор, пока я не скажу ему обо всём.

Однажды днём, вернувшись после разговора с ней, я обнаружила Дэмиена стоящим посреди гостиной. Он скрестил руки на груди, и от выражения его лица я ощутила выброс адреналина.

— Что, мать твою, происходит? — Он ещё никогда не говорил со мной в подобном тоне.

— О чём ты?

— Ты сказала, что идёшь в магазин, а сама говорила по телефону в переулке за углом.

Во рту пересохло.

— Откуда ты знаешь?

— Ответь мне первая… Что ты скрываешь?

— Ты следил за мной?

— Я волновался. Когда ты опять выбежала из квартиры, я позвонил Гэри и попросил последовать за тобой, зная, что что-то не так. Однако я не ожидал, о чём он мне расскажет.

— То есть Гэри следил за мной. И что, по-твоему, происходит?

— Хотел бы я знать, но ощущение вовсе не из приятных, Челси. В чём дело? С кем ты говорила?

Я должна была сказать правду.

— С Джейд, — ответила я едва слышно.

Он сощурил глаза.

— О чём таком ты разговаривала с Джейд, чего не можешь сказать рядом со мной? — Дэмиен медленно приблизился, и неверные выводы, к которым он пришёл, почти разбили мне сердце. — Ты жалеешь об этом? О том, что вышла за меня?

«Скажи ему. Сейчас».

— Нет! Нет. Никогда. Дэмиен, я…

— Что?

— Я… беременна.

От этого заявления он пошатнулся, словно я его ударила.

— Что?

— Это так. — Глаза наполнились слезами.

Обхватив лицо руками, Дэмиен потрясённо смотрел на меня.

— Как это возможно? Ты же пьёшь таблетки.

— Я допустила ужасную ошибку. За несколько недель до операции я начала пить настойку зверобоя, чтобы не показывать тебе свой страх. Думала, это не повредит, но оказалось, что от неё уменьшается эффективность противозачаточных. — Я начала расхаживать по комнате. — Это всё моя вина. Ты попросил у меня всего одну вещь в этой жизни, одну жертву, а я и с этим не справилась. — Я подняла на него умоляющий взгляд. — Но я не могу сделать аборт, Дэмиен. Просто не могу.

— Я бы никогда не попросил тебя об этом. Никогда, ясно? — резко ответил он.

— Да.

Он ещё несколько минут молча стоял, приходя в себя, а затем внезапно взял куртку и направился в сторону двери.

— Куда ты?

— Я просто… мне нужен свежий воздух. Я вернусь, не волнуйся. Всё будет нормально.

Когда за ним закрылась дверь, я упала на диван и разревелась. Да, признание далось нелегко, но вместе с тем принесло невероятное облегчение. Хранение этой тайны словно медленно убивало меня.

Я уже несколько дней мучилась от бессонницы и теперь впервые смогла расслабиться и закрыть глаза. Моё вымотанное тело отключилось, и я заснула на диване, ожидая возвращения Дэмиена.

Некоторое время спустя я проснулась и обнаружила, что он опустил голову мне на живот.

— Ты вернулся, — прошептала я, проведя пальцами по его волнистым волосам.

— Конечно. Прости, что вообще ушёл. Не стоило этого делать. Мне просто казалось, что я не могу дышать, и нужно было осмыслить всё самому.

— Мне так жаль.

— Твоей вины здесь нет. Ты не сделала это специально. — Наклонившись, он нежно поцеловал меня в живот и произнёс. — Я думал, что теряю тебя. Несколько недель я думал, что теряю тебя, Челси. Я и представить не мог, что на самом деле происходит.

От мысли, что он верил в мои сомнения, было больно.

— Никогда, Дэмиен. Я бы никогда тебя не оставила.

Он внезапно сел.

— Мне нужно кое-что тебе сказать.

— Хорошо, — ответила я, шмыгнув носом.

— Я кое-что видел, когда отходил от наркоза, и думал, что это сон. Однако теперь задумался.

— Что?

— Я видел… кого-то. И я каким-то образом знал, что это наш ребёнок. Было не совсем понятно, девочка это или мальчик, просто создавалось ощущение присутствия ребёнка. Лица я не разглядел, но помню, что видел светлые кудряшки. Видимо, поэтому я предположил, что это девочка. — Он погладил меня по волосам. — Как бы то ни было, я знал, что этот ребёнок наш. Этот дух… пытался меня покинуть, а я всё просил его остаться, молил об этом. Даже во сне я помнил о риске, помнил, что нельзя его об этом просить, но мне было всё равно. Моя любовь к нему оказалась слишком сильной. Я до сих пор не понимаю, что это было, галлюцинация или ещё что, но всё казалось очень реальным. Я не планировал говорить тебе об этом.

— Ты не помнишь, о чём спросил меня, когда приходил в себя?

— Нет.

— Ты спрашивал, где она.

— Правда?

— Когда я спросила, о ком ты, ты ответил, что она наша дочь.

— Ничего себе. Совсем этого не помню. Вероятно, это было в самом конце.

Его рассказ меня немного встревожил, потому что в тот день я определённо уже была беременна, хоть и не знала об этом.

Он продолжил:

— Смысл в том, что… на подсознательном уровне я решил, что хочу остаться с ним. Несмотря ни на что, я хотел этого ребёнка, и моя любовь к нему стала превыше всего… превыше всех рисков и страхов.

— Как думаешь, это было предчувствие?

— Понятия не имею. И знаешь, что? Мне плевать. Я хочу этого ребёнка. Всегда хотел. Я пытался поступить правильно, но у Бога оказались другие планы.

Меня накрыло бескрайнее облегчение.

— Я думала, ты будешь в отчаянии. Так боялась рассказать.

— Да, я в панике, малышка. Это так. Но вопрос о том, чего я хочу, не стоит вовсе. Я хочу этого ребёнка. Бояться больше нет смысла. Теперь, когда она уже здесь… я желаю этого, как никогда прежде. Я в шоке, но безумно люблю и её, и тебя.

— Её?

— Думаю, да. Это девочка, — улыбнулся он.

— Как ты справишься с этим, Дэмиен? Со страхом и виной, о которой всегда беспокоился?

Он долго думал, прежде чем ответить.

— Если и есть то, чему я научился, так это жить со страхом. Я проживаю каждый день, зная, что в любой момент могу откинуться, но больше не позволю этому страху управлять своей жизнью. Так что я справлюсь с этим так же, как и со всем остальным. Буду каждый день просыпаться и молиться тому Богу, что послал мне тебя и помог перенести операцию. Буду молиться, чтобы он защитил и нашего ребёнка. Мне остаётся только довериться ему и благодарить за то, что наградил меня всем тем, о чём я и не смел мечтать.

Он вновь опустил голову на мой живот.

— Святое дерьмо. У нас будет ребёнок.

Я позволила себе осознать его слова. Впервые позволила себе обрадоваться, словно только узнала эту новость.

— У нас будет ребёнок! — повторила я, широко улыбаясь.

***

На следующей неделе мы впервые услышали биение сердца нашего малыша. Это оказалось одновременно и волшебно, и пугающе.

Мы ещё несколько лет не узнаем, на нашей ли стороне генетика. Гипертрофическая кардиомиопатия проявляется в юношеском возрасте. Мы позволим нашему ребёнку самостоятельно решить, хочет ли он пройти тестирование, а пока сделаем всё возможное, чтобы до тех пор оберегать его.

ГЛАВА 25

Сделать из мушки слона

Планирование большой свадьбы пришлось отложить до рождения ребёнка. Слишком многое предстояло сделать, начиная от обустройства детской и заканчивая подготовкой собак к пополнению в семействе.

Пол ребёнка мы решили не узнавать, хотя Дэмиен по-прежнему считал, что это девочка. Таким показался ему тот дух, которого он видел во сне или что это там было. Он называл это отцовской интуицией.

Для детской мы выбирали вещи серого, жёлтого и зелёного цветов, но Дэмиен периодически подкупал мелкие розовые предметы и расставлял по комнате, так что она предназначалась для девочки.