Страница 12 из 24
Но он снова приготовил мне кофе и испёк булочки, которые выставил на блюде в гостиной, ещё и салфеткой накрыл, сервировщик чёртов. К тому моменту я успела себя накрутить («Дракон кем меня считает? Извращенкой?! Что я на зоофилию способна? Гадёныш, кем он себя возомнил?!») и решила сделать эффектный жест: отправила и кофе, и булочки в утилизатор. Пойду голодная, но не буду есть то, что он приготовил, ясно? Я зла. Пусть смотрит, как я зла!
И это оказалось начало конца.
Глава 8
Следующие дни превратились в театр боевых действий. Я серьёзно – у дракона внезапно поехала крыша, и он развязал против меня партизанскую войну.
Я возвращаюсь домой и вижу пустую витрину из-под сумок в гостиной. У меня темнеет в глазах и подскакивает пульс.
Поймите меня правильно, в этой жизни есть две вещи, от которых я без ума: артефакторика и сумочки. Последних у меня полсотни – я настоящий сумкоголик. Девушки выбирают сумочку под наряд, а я – наряд под сумочку. Понимаете?
В витрине я хранила самые-самые сумочки, мою гордость, мою прелесть, от вида которой у меня настроение поднималосьь. Редчайшие экземпляры из лимитированных коллекций мировых брендов!
…которые дракон, судя по записи домбота – он даже стирать её не стал – хладнокровно отправил в утилизатор.
Раньше я старалась вести себя с ним прилично. Я держала себя в руках, я собиралась дать ему шанс. Он же так хотел у меня остаться!
Не теперь. Теперь он покусился на святое, и я орала на него, как ненормальная. Таких слов от меня не слышал даже мамин пекинес. Действительно, он всего-то мне однажды чуть руку не отгрыз, а тут – су-у-умочки! Моя гордость, моё счастье, моя прелесть!
Знаете, что мне дракон на это ответил? «А что такого? Они были грязные».
Что – такого? Грязные?!
Я всех обзвонила, нашла менеджера на сортировке мусора нашего района. Добрый человек, вместе со мной переживал. Вид голограммы заплаканной девушки, которая сокрушается по сумочкам, так его растрогал, что он прислал мне запись – жуткое видео, в котором мои сумочки отправляются под пресс. Под пресс! Я на них даже дышать боялась, а тут… мамочки!
Я рыдала навзрыд, а сверху, из драконьей комнаты не доносилось ни звука. «А что такого?» Безжалостный гад!
Но правда – что такого? Почему он вдруг сорвался? Это что, обещанный тест хозяина на профпригодность?
Придя в себя, я написала ему по локальной сети: «Радуйся, что они были застрахованы».
Помните, я упоминала, что в моей семье даже пьяный Тео может составить вменяемый договор? Меня ночью разбуди, я вспомню три вещи: своё имя, три закона общей артефакторики, и то, что мелкий шрифт в договоре нужно читать в первую очередь, три раза, очень внимательно.
Не стоит удивляться, что заключать договор с членами моей семьи – та ещё головная боль. Всю её полноту ощутил мой личный менеджер в страховой компании, куда я ежегодно с четырнадцати лет вкладывала кругленькую сумму на такой вот случай. Мне обещали хоть из-под земли найти, но доставить экземпляры потерянных сумочек в течение недели. Часть привезли уже следующим утром. Я триумфально поставила их в шкаф-витрину и зачаровала его так, чтобы открывался он только для меня.
Видал, гад чешуйчатый? Нам не страшен чокнутый дракон.
Я прихожу домой после итоговой контрольной по дракко, которую завалила. Сразу иду в лабораторию, чтобы заняться курсовой – хоть её нормально сдам на следующей неделе. И что вы думаете, я вижу?
Пепел. Не осталось ничего, даже письменного стола. Все мои неудачные образцы, транзисторы, инструменты, флаконы с кровью – сгорело всё. Противопожарной защиты в лаборатории не было, чтобы колдовать не мешала, а пожарную сигнализацию кто-то отключил. Для полного счастья этот кто-то ещё и прислал мне на почту видео, как он всё сжигает.
Орать мне уже не хотелось. Я смотрела на пепел и чувствовала жуткое оцепенение пополам с тошнотой – моя нормальная реакция на большинство раздражителей. Теперь в их число входил дракон, и я очень чётко поняла: от него придётся избавиться. И поскорее, а то завтра я рискую прийти, увидеть на месте дома тлеющие угольки и услышать спокойный вопрос: «А что такого?»
Признаюсь, было тяжело. Во-первых, где найти этой чокнутой рептилии нового владельца, если он каждый раз так выделывается? Он ведь сам предупреждал, это я внимания не обратила.
Во-вторых, придётся отдать все потраченные на него деньги отцу.
Я снова посмотрела на пепел под ногами, на который не могла натравить домбот, или тот сломается – лаборатория же, тут всюду следы магии. Проще всего отправить дракона в питомник и забыть, как страшный сон – но я же обещала этого не делать. Нужно было хотя бы попытаться пристроить его другому идиоту.
Так что я молча вернулась в гостиную и уже стала набирать текст объявления в стиле «Отдам дракона в хорошие руки» – как вдруг коммуникатор принял сообщение от неизвестного номера.
«Госпожа Стерн, кажется, мой дракон попал к вам по ошибке. Как я могу его вернуть?»
Я тут же связалась с отправителем. Им оказался некто по имени господин Соле́р – импозантный мужчина лет сорока, маг-теоретик в одной крупной горнодобывающей корпорации. Я пробила его по базе данных каэльских волшебников, в которую до этого зашла, признаюсь, не совсем легально – попросту хакнула. Там он действительно числился последним владельцем огненного дракона по имени Иннар из Южного питомника.
Господин Солер ответил на видеозвонок быстро. Кажется, он не ожидал увидеть девушку-студентку и не сразу сообразил, как себя вести. В его жалостливом взгляде ясно читалось: «Вы так молоды, куда вам справиться с огненным драконом».
Ну-ну. Может, с огненным драконом я и не справлюсь, но с вами, господин, легко. Вы моему младшему брату в карты продули, так что щёки-то не надувайте. Говорите, дракон? Какой? Ах, Иннар! О, он просто прелесть! Я только-только начала к нему привыкать. Как вы могли проиграть такое чудо в покер? Да ещё и подростку. Вы, наверное, очень плохо играете. Всё-таки мой брат был пьян. Ах, не повезло, говорите?
Вернуть? Но дракон попал ко мне в плачевном состоянии. Расходы на его лечение обошлись мне… Тут я прикинула, сколько мог составить ущерб моему здоровью. Пожалуй, в стоимость одной люксовой сумочки как раз уложится. Да, у меня высокая самооценка.
Господин Солер тоже пытался торговаться, но куда ему до меня! Или до членов моей семьи. Видели бы вы, как мы режемся в «Монополию», когда собираемся на праздники – мировые войны отдыхают.
Так что мы договорились встретиться завтра утром у меня дома и обсудить вопрос оплаты. Я решила, что на занятия можно не ходить: экзамен по дракко и так не сдам, а без инструментов и курсового проекта на практическую артефакторику приходить тем более не стоит. Вот избавлюсь от дракона, отдам отцу долг и буду разгребать этот ворох проблем.
Господин Солер оказался пунктуален. Уже в девять утра я поила его чаем и кормила булочками из соседней пекарни – дракон демонстративно перестал готовить.
Он спустился, когда я читала договор купли-продажи. Господин Солер пытался совать мне деньги так: «Свои люди, сочтёмся». Вот ещё! Этот договор мы уже раза три переписали и так увлеклись, что дракон, наверное, устал ждать в своей комнате.
Он был спокоен и сосредоточен. А вот господин Солер при виде него заметно разволновался.
– Вы сняли ошейник? – воскликнул он, как мне показалось, испуганно.
– Естественно. Как ещё бы я его вылечила?
Господин Солер, не сводя с дракона глаз, кивнул. И добавил:
– Однако ошейник был моей собственностью и стоил…
Я указала ему на футляр слева, рядом с вазой сухоцветов на столе.
– Вот он. Я бы на вашем месте усилила формулу замка. Скажем, хотя бы по принципу Сте́на-Кладо́вски. Ваш заедает.