Страница 79 из 144
Мы идем по пустой тропинке, но большую часть времени молчим. Будто каждый хочет сказать что-то, но не решается. Иногда я говорю, иногда Даня, но разговор, на самом деле, выходит вязким. Однако даже молчать вместе мне нравится. Нет ощущения напряженности.
К девяти вечера возвращаемся домой. И мне вдруг становится очень грустно. Не могу скрыть это, улыбка выходит сухой и мрачной.
— Мне кажется, или ты без настроения? — Замечает Матвеев. Я как-то совсем по-детски надуваю щеки, слегка поджав верхнюю губу.
— Ты сегодня какой-то молчаливый.
— С отцом разговаривал. Знаешь, — Даня резко поворачивается всем телом ко мне, склоняя голову на бок. — У него дочка будет скоро. — Заканчивает Матвеев и как-то обреченно улыбается.
— Дань…
— Я рад за него, по-человечески рад. — Он поднимает голову, скрывая от меня свой взгляд. И из его уст выходит какой-то грустный выдох.
— Дань…
— Знаешь, — снова его глаза. Такие яркие и в то же время, такие тусклые. Что я могу сделать, как могу помочь нести ему тяжелое бремя. А могу ли, имею ли право на это. — Когда ты зовешь меня вот так по имени, я чувствую, что все еще играю какое-то важное звено в этой пищевой цепи.
— Не говори так! — Восклицаю и отчего-то повышаю голос. Пропускаю мимо ушей тот факт, что Матвеев заострил внимание на мне. Эмоции большой волной бьются о песчаный берег моего сознания, поэтому контролировать их крайне тяжело.
— Та…
— Ты очень важный человек! Для всех! И для меня тоже! — Не сдерживаюсь и только после того, как слова предательски вылетают из моих уст, замолкаю. Глаза Дани округляются от удивления, а я под землю провалиться готова. Это сейчас что было. Практически добровольно призналась в своих чувствах к нему.
— Та… — не даю Дане произнести ни слова. Хватаю сумку и пулей вылетаю из автомобиля. Слышу в след голос Матвеев, но не оборачиваюсь. Что я наделала?! Все испортила! Наши трепетные отношения. Наш внекосмическое равновесие, баланс, который помогал дышать и ощущать свободу. Мои чувства просто набатом вырвались из сердца, а ведь должны были висеть под тяжелым железным замком.