Страница 13 из 860
— Лучше бы не открывала, — полностью искренне сказал я. — Не видел я вас всех — и не надо. Так что там с ведьмой? Искать, значит, будет?
— Непременно. И быстро найдет, — опечалил меня Вавила Силыч. — Помощник ее, кот, тебя по щеке ударил? Ударил. Кровь твоя на его когтях осталась. По ней она тебя шустро отыщет.
— И? — напрягся я.
— Попробует убить, — невозмутимо сказал подъездный. — Чтобы силу забрать и в нож свой колдовской залить. Шутка ли — столько добра за здорово живешь заполучить! В себя перелить твою силу у нее не выйдет, природа у вас разная, но как-то потом использовать ее — запросто. В ритуалах там, или еще как. Да и потом — ведьмы и ведьмаки, они с давних времен не ладят и при случае друг дружку всегда рады прибить. Ну если это не грозит какими-нибудь неприятностями. Так-то, на виду вроде все ничего, но если в спину можно ударить, то возможности ни те, ни другие не упустят.
— Почему? — озадачился я.
— Первородство, — пояснил Вавила Силыч, и Родька усиленно закивал, как видно, он был в теме. — Ведьма — это от «ведающая». Было время, когда женщины решали, как жить роду человеческому, потому что знали много больше, чем мужчины. Было это время — и прошло, мужчины верх взяли. Вот обида и осталась. А там еще и ведьмаки появились, влезли в их исконное, женское, со своими сапогами и ножами. Ну и началось… Так что ты, Александр, сегодня не одну врагиню приобрел, поверь.
— Блин! — я совсем опечалился. — Лучше бы я мимо этого Захара Петровича прошел, как все остальные. Мало мне своих проблем, теперь еще и это.
— Ну что сделал, то обратно не вернешь, — философски заметил подъездный. — А та ведьма… В дом к тебе, то есть — сюда, в квартиру, не сунется. Знаешь, пословица о том, что дома и стены помогают, не на ровном месте появилась. Разве что жадность ее совсем обуяет, такое может быть. Но мы тогда что-то да придумаем. А вот в темноте по парку ты все-таки особо не шляйся, от греха. Там тебе защиты искать не у кого будет.
— Ясное дело, — чуть приободрился я. Это «мы» меня порадовало, равно как и новость о том, что мой дом и на самом деле моя крепость. — Буду избегать темных и безлюдных пространств.
— Тебе наставник нужен, — Вавила Силыч почесал бок. — Или совет бывалого ведьмака. Без этого никак тебе с силой не совладать. Вот только где их сыскать? Да и потом, даже если тебе свезет и ты его отыщешь, кто знает, чем дело кончится? Может — поможет, а может, и убьет. Человечья-то душа потемки, что уж про ведьмачью говорить.
— Кстати, вот вы говорите, что сила мне не подчиняется, — решил прояснить один момент я. — А это не совсем так. Ну что я видеть стал то, что раньше было скрыто, это ладно. Это, скажем так, идет в базовой комплектации. Но Силуянова-то я нынче в больницу отправил!
И я в двух словах объяснил этой парочке, что сегодня на работе вышло.
— Злоба, — пискнул Родька. — Разозлился ты, хозяин, вот и получилось у тебя порчу навести на этого вашего… Как его?
— Силуянова, — подсказал я. — Порчу?
— Она и есть, — подтвердил подъездный. — А ты как думал? Сила пока не твоя, но она же в тебе живет. Ты подлинную злость ощутил, она это почуяла и сделала то, что ты сказал. Это, кстати, хорошо. Не то, что ты того мужика в больницу отправил, а то, что она отозвалась и подчинилась.
А вообще — круто. Брошенное вскользь слово — и нет проблемы. Ведь этот хмырь Силуянов, он бы меня сегодня разделал у Чиненковой, как японец рыбу. А так — и мне хорошо, и народ порадовался. Его же мне совсем не жалко. Поделом вору и мука.
— Вопрос, — я положил локти на стол. — А вот когда я… Точнее — если я эту силу себе подчиню, то и похлеще смогу штуки проделывать?
— Ничего не понял, — посмотрел на Родьку подъездный. Тот только мохнатыми плечами передернул, как бы говоря, что он с ним солидарен.
— Вот вы сказали — кто из ведьмаков с мертвецами общается, кто за деньги свои услуги продает, — пояснил я. — По сути выходит, что ведьмак — это маг. Я верно понял?
— Ведьмак — это ведьмак, — Вавила Силыч посмотрел на меня так, как взрослые смотрят на детей. — Он не чародей. Нет у него способностей к тому, чтобы горы двигать или из навоза золото делать. Это ты, Александр, телевизора пересмотрел. Нет, когда-то были чародеи на такое способные, мне дед рассказывал про старые времена. Вот они много чего умели, но то когда было? Еще при Древних богах.
— Языческих? — уточнил я.
— Древних, — терпеливо повторил Вавила Силыч. — А после того, как Древние боги сгинули, чародеев не стало. Кого перебили, кто просто сгинул в никуда.
— Не понимаю, — пожаловался я ему. — В чем разница чародея и ведьмака? Я сказал — чтобы тебя стошнило. Силуянова стошнило. Это же магия!
— Еще раз говорю — это порча, — устало вздохнул подъездный. — Вот если бы ты сказал: «Чтоб ты окаменел», и он окаменел — это была бы волшба. А заставить кого-то желудок опорожнить — особого умения не надо. Настоящие же чародеи — это другое. Они стихиями повелевали, живое мертвым делали и с богами спорили.
— Ну живое мертвым любой гопник с пистолетом сделать может, — резонно возразил ему я.
— А обратно? — ехидно парировал Вавила Силыч. — То-то и оно. А если живое сделать мертвым, да так, чтобы оно внутри по-прежнему живым оставалось? Убить человека, да душе его уйти к богам не дать? А если не одного человека они эдак? Э-э-э-э-э… Нет, хорошо, что чародеи перевелись.
Мне представилось, как я, держа в руках по молнии, крушу ими третий этаж банка. И четвертый тоже, тот, где сидит завкадрами, главбух и предправ с зампредами. Жесть!
Картина была очень приятная. Особенно мне понравилась кучка пепла с позолоченными пуговицами, которая осталась все от того же Силуянова.
— Не скажи, — мечтательно произнес я. — А что ведьмаки, совсем-совсем ничего такого не умеют? Ну там, файербол запустить? Это тоже живое мертвым делать, в определенном смысле.
Мои собеседники снова непонимающе переглянулись.
— Ну, файербол, — я помахал руками. — Такой сгусток энергии, им как шваркнешь — и все загорается.
— Молоньи! — взвизгнул Родька. — Ты про молоньи говоришь, хозяин?
Теперь я заморгал, не понимая, о чем он ведет речь.
— Молнии, — пояснил мне подъездный.
— Как при грозе, — подтвердил Родька. — Видал я такое. Захар Петрович такого не умел, а вот мой хозяин, что до него был, тот да, как-то раз ими бросался. Но он могучий ведьмак был.
Я совсем приободрился. Молоньи — это хорошо.
Надо будет потом с Родькой отдельно поговорить. И еще — это сколько же ему лет?
— Ты имей в виду, Александр, — тихо, но очень веско произнес Вавила Силыч. — Ведьмачья сила — она от земли идет, как и исконная ведьмина. Но бывает и так, что кое-кто пытается мощи в другом месте зачерпнуть, и первейшее, что на ум приходит — кровь человеческая. Только вот если ты хоть раз это сделаешь, прежним уже не будешь. Тебе после этого всегда мало будет того, чего ты достиг, ты все время будешь большего хотеть. И кровь людскую лить как водицу, без остановки.
— Часто такое бывает? — слова подъездного внезапно нагнали на меня жути.
— Нет, — покачал головой тот. — Но случалось. Мне мой отец рассказывал, что в начале того века такое учудил один из ведьмаков. Много крови пролилось, пока его не угомонили, сильно много. Так что ты поосторожней.