Драэкора

— Я думаю, ты достаточно повеселился на ночь, Скрэгон, — сказал бармен Торо, настороженно переводя взгляд с напряженно насторожившейся Алекс на вновь прибывшего меярина. — Почему бы тебе не вернуться и не закончить с Фалух? Ей не терпится вернуться в твою комнату.

— Фалух может подождать, — сказал Скрэгон, его взгляд лениво скользнул по Алекс. — И я еще недостаточно повеселился сегодня вечером. Но я собираюсь это сделать, не так ли, моя сладкая?

Скрэгон протянул руку и провел ею по плечу Алекс и вниз по коже ее руки. Чувствуя себя оскорбленной, она схватила его за пальцы и оттолкнула от себя. Затем вскочила на ноги так быстро, что табурет с грохотом опрокинулся, привлекая внимание всех окружающих.

— В тебе есть огонь, я отдаю тебе должное, — сказал Скрэгон, вставая медленнее. — Мне нравится это в девушках.

Испытывая неловкость от нетерпеливого выражения его лица, Алекс решила, что с нее хватит. Быть пораженным молнией, конечно, было лучше, чем это. Она развернулась на каблуках и поспешно отступила к двери, но едва успела пройти половину комнаты, как ее схватили за руку и резко дернули назад.

— Куда, по-твоему, ты направляешься? — потребовал Скрэгон, обдавая ее лицо дыханием, пахнущим спиртным. — Мы даже не начали играть.

В голове у Алекс было пусто, и она не могла придумать ни одного слова на меяринском, чтобы накричать на мерзкого зверя. Поэтому она придерживалась языка, который знала, и прошипела:

— Отпусти меня прямо сейчас, или я обещаю, что ты пожалеешь об этом.

Она, конечно, не знала, как заставить его пожалеть об этом, поскольку он был на фут выше ее и, по крайней мере, в два раза тяжелее.

Глаза Скрэгона сузились от непонимания.

— Что ты только что сказала? — Когда она не ответила, зная, что он все равно ее не поймет, мужчина достаточно грубо встряхнул ее, чтобы заставить поморщиться от боли.

— Отпусти меня! — закричала на него Алекс, теперь уже всерьез сопротивляясь. Поддавшись страху, она сжала свободную руку в кулак и подняла ее, чтобы ударить его по лицу, заставив отшатнуться на несколько шагов и отпуская ее.

Казалось, вся таверна замолчала и затаила дыхание, ожидая, что произойдет дальше.

— Скрэгон, — позвал Торо, выбегая из-за стойки и быстро приближаясь к меярину, который смотрел на Алекс с обжигающим недоверием. — Я уверен, что она не это имела в виду. Ты просто напугал ее. Смотри… Фалух все еще ждет тебя. Почему бы тебе не пойти и не провести с ней время? Твоя следующая выпивка за мой счет.

Скрэгон проигнорировал его и поднял руку к лицу, куда его ударила Алекс. Низким, обжигающим голосом он спросил:

— Тебе нравится играть грубо, малышка? Потому что я могу сделать это грубо.

В мгновение ока он швырнул ее через всю комнату и прижал к стене, ее руки были зажаты над головой, его тело крепко прижалось к ней, удерживая на месте.

Охваченная паникой, она яростно сопротивлялась ему, но его хватка была непреклонной. Она дернула туловищем, но безрезультатно. Она ударила его ногой, но он просто отодвинулся в сторону. Она даже попыталась боднуть его головой, но он только рассмеялся и быстро увернулся. В своем ужасном состоянии она не могла даже попытаться использовать свои способности меярина, а ее человеческая слабость означала, что она была полностью в его распоряжении.

— Продолжай бороться, милая, — прошептал ей на ухо его сальный голос, звучавший болезненно удовлетворенным ее жалкими попытками освободиться.

— Отпусти меня! — Алекс снова закричала ему в лицо. Затем, обращаясь к их прикованной к месту аудитории, она закричала: — Пожалуйста! Кто-нибудь, помогите мне! — Зная, что ее обычные слова бесполезны, она сумела вспомнить то, чему Рока научил ее прошлой ночью, и закричала: — Налахи сурос рей! — Но, тем не менее, никто не пошевелился, чтобы вмешаться, даже Торо, который спрятался за стойку и протирал стаканы, чтобы избежать ее умоляющего взгляда.

Что было не так с этими людьми? Почему они просто позволили этому головорезу меярину напасть на нее у них на глазах?

Она услышала, как дверь таверны распахнулась как раз в тот момент, когда Скрэгон схватил ее за запястья одной рукой, освободив другую, чтобы скользко скользить по ее телу.

Почувствовав отвращение от его прикосновения, Алекс возобновила свою отчаянную борьбу с ним, но по-прежнему безрезультатно. Она судорожно втянула в себя полный ужаса воздух и закричала еще раз прямо ему в лицо, так громко и пронзительно, как только могла:

— ОТПУСТИ МЕНЯ!

А потом внезапно она больше не прижималась к нему, потому что его оторвали и швырнули на стол в другом конце комнаты.

— Похоже, девушка хочет, чтобы ее освободили, Скрэгон, — сказал промокший под дождем гость низким и яростным голосом. Но голос был странно знаком.

Он стоял к ней спиной, но даже одетый в промокшую, изодранную одежду, Алекс узнала бы его темнокожее, массивное телосложение где угодно.

— Заин? — Ее голос был едва слышен, но этого было достаточно, чтобы его меяринские уши уловили, и он обернулся, чтобы озадаченно посмотреть на нее. Ее глаза расширились, когда Скрэгон воспользовался тем, что его отвлекли, и прыгнул вперед. — Заин, берегись!

Ее будущий друг обернулся как раз вовремя, чтобы уклониться от атаки Скрэгона. Затем последовала драка в баре, положившая конец всем дракам в баре, и внезапно все включились в действие. Меярины двигались как вспышки, так быстро, что Алекс не могла отследить их своим человеческим зрением, но она все еще была слишком напугана, чтобы попытаться успокоиться и получить доступ к своим обостренным чувствам. Больше, чем когда-либо, она жалела, что у нее не было больше тренировок о том, как вести себя как меярин, потому что вместо того, чтобы схватить Заина и пробиться оттуда вместе, она застряла, съежившись в углу, ожидая и надеясь, что они оба выберутся целыми и невредимыми.

Раскат грома прогремел снаружи так громко, что Алекс пришлось зажать уши руками, как и многим сражающимся меяринам, которым пришлось сделать паузу в середине атаки, чтобы сделать это. Мгновение спустя молния ударила так близко и была полна энергии, что у нее волосы встали дыбом, но это было еще не все, что произошло. Каким-то образом удар привел к тому, что тускло освещенные фонари, освещавшие таверну, вспыхнули, как будто перегорел фитиль. Мгновенная темнота окружила их, а бесконечные вспышки молний снаружи делали хорошо видящих меярин почти такими же слепыми, как Алекс с ее смертным зрением.

Когда кто-то схватил ее в темноте, она, не колеблясь, выбросила свободную руку и нанесла сильный апперкот тому, что, как она предположила, было челюстью нападавшего. В ответ раздалось тихое проклятие, и, узнав голос Заина, Алекс закричала:

— Черт, прости!

Он произнес еще одно короткое ругательство и потащил ее за собой в кромешную тьму, оглушенную молнией таверну.

Она последовала за ним без вопросов, даже когда он вывел ее на улицу, где бушевал шторм, и побежал трусцой по переулку. Алекс держалась как могла, несмотря на ослепительные вспышки, оглушительный гром и пронизывающий дождь, и ей это удавалось только потому, что он не использовал скорость меярина.

Когда они были, по мнению Алекс, примерно в трех кварталах от «Алого вора», Заин дернул ее к обочине дороги и пинком открыл дверной проем, втолкнув внутрь впереди себя.

Задыхаясь в темной комнате, Алекс согнулась в талии, положив руки на колени, чтобы унять бешеное сердцебиение. Свет расцвел, когда Заин зажег бра из Мирокса, и тени замелькали по полуразрушенной комнате, в которой они находились, отражаясь от его нехарактерно неряшливого и залитого дождем лица.

— Большое спасибо за твою помощь, — искренне сказала ему Алекс, убирая с лица растрепанные мокрые волосы. Заметив его вопросительный взгляд на то, что она использует общий язык, она повторила все, что могла, на ломаном меаринском: — Атари се… сурос… Нарсе де Тригон.

— Как ты можешь так хорошо говорить на языке смертных и при этом не знать своего родного языка?