Страница 48 из 124
Джон Кейл собирает чемоданы
The Velvet Underground будто пребывали в нерешительности, теряя уверенность в своих силах. Под вывеской Энди Уорхола, в составе шоу EPI, их музыка воспринималась как саундтрек, вещь в себе. Но теперь они были просто рок-группой, которая гастролировала по Америке и на равных правах с десятками других коллективов пыталась завоевать место под солнцем. Те, кто еще недавно играл на разогреве у «Вельветов», теперь пребывали в статусе звезд, а на фоне модного психоделического рока примитивные ритмы VU звучали особенно архаично. Временами статус аутсайдеров оказывался почти непосильным. В июле 1968 года на разогреве у «Вельветов» выступали Quicksilver Messenger Service. Стерлинг Моррисон вспоминал, что виртуозная игра QMS показалась ему восхитительной. А затем я слушаю, как мы настраиваемся, и говорю Лу: "Думаю, пора мне валить отсюда!" Я не хотел, чтобы мы звучали ужасно по сравнению с Quicksilver»[153].
По стечению обстоятельств на том же концерте оказался начинающий критик Лестер Бэнгс со своей подругой. Он вспоминал, как после концерта Лу Рид вышел из гримерки и прошел через зал, полный зрителей. Никто из них не обратил на музыканта ни малейшего внимания: «Руки в карманах, спокойная, худощавая фигура с отстраненным выражением лица». Лестер и его девушка хотели подойти к Лу, чтобы поблагодарить за музыку, которая им очень понравилась, однако, зная его нрав, заробели. «Мне кажется, все, чего им на самом деле хотелось, – чтобы кто-то просто подошел к ним и сказал, что ценит то, что они делают»[154], – сказала подруга. Несколько лет спустя в интервью с Бэнгсом Лу Рид подтвердил, что девушка была совершенно права. Бетси Джонсон, модельер и новая подруга Джона Кейла, пребывала в убеждении, что тогда The Velvet Underground так и не осознавали до конца масштаб своего таланта: «Я думаю, они постоянно ощущали неуверенность»[155].
Бетси Джонсон: «Лу без Джона… Не было бы острия. Джон придавал ему это романтическое… Я хочу сказать, звуком The Velvet Underground был Джон. Слова и музыка – это Лу, но эти странные звуки ногтей по школьной доске, удерживание нот – это холодное валлийское острие, и Джон всегда был тем, на кого я смотрела» [156].
Бетси Джонсон, на которой Кейл женился в апреле 1968 года, стала еще одним фактором раскола между Кейлом и Ридом. Джонсон была девушкой решительной, готовой защищать права своего мужа там, где, как ей казалось, они ущемлялись. «С социальной точки зрения Бетси моментально вытащила меня из группы, – признавал Кейл. – Лу воспринял это как предательство. А когда она начинала восхвалять мои качества, это раздражало нас обоих»[157]. Для весьма эгоцентричного и подозрительного Лу Рида появление Бетси стало настоящей травмой – он начал воспринимать ее как местную Йоко Оно. Очень вероятно, что «женский вопрос» не вызвал бы проблем, если бы у Рида и Кейла имелось единодушие во взглядах на дальнейшее развитие коллектива. В музыкальных вопросах у Лу Рида имелся собственный сторонник и апологет – Стив Сезник, который, в свою очередь, активно делал из Рида главную звезду группы. «После года с Сезником у руля я уже начинал чувствовать себя сессионным музыкантом», – констатировал Кейл. Не без влияния менеджера Лу Рид начинал тяготеть к более мелодичной и, что немаловажно, более коммерческой музыке. Джону такое направление не нравилось. Он вспоминал: «Было много лирических песен, а я не хотел, чтобы их было так много; я пытался развивать эти грандиозные оркестровые басовые партии»[158]. В этом его поддерживал и Стерлинг Моррисон: «Кейл двигался в более экспериментальном направлении, а Лу хотел делать что-то в поп-контексте… Мы с Джоном были очень довольны музыкой в духе "Sister Ray"… Лу делал акцент на тексты. Нам с Кейлом было интереснее срывать крышу»[159].
В конце сентября Лу Рид собрал в кафе Стерлинга и Мо, чтобы объявить им, что Джон Кейл больше не является членом группы. Мо была опечалена, но не удивлена – она чувствовала, что это назревало. Однако Стерлинг был возмущен и взбешен. После продолжительной ругани со стучанием кулаками по столу, Лу, по воспоминаниям Стерлинга, разыграл свой последний козырь: «Не хотите? Хорошо, группа распущена» [160]. Моррисону и Такер не оставалось ничего иного, как сложить оружие, а Стерлинг покорно взял на себя миссию сообщить Джону новость – сам Лу не хотел этим заниматься. Поступок Рида стал для Кейла серьезным ударом. Даже несмотря на обширный опыт общения с Лу, Джон во многом продолжал оставаться бескорыстным идеалистом, верившим в силу совместного творчества. Увольнение из группы означало для него, прежде всего, тот факт, что они с Ридом так и не смогли реализовать до конца имевшийся у них потенциал: «После первой пластинки мы потеряли терпение и прилежание. Мы даже забыли наши собственные установки»[161]. Позже Рид соглашался с ним, сваливал все на происки менеджера и миролюбиво заявлял: «Я надеюсь, что однажды Джон будет признан… Бетховеном своего времени. Он так много знает о музыке, он такой великолепный музыкант. Он абсолютно безумный – но это потому, что он из Уэльса»[162].
Даг Юл: мальчик из школьного хора
Морин Такер восприняла случившееся как сугубо мужские разборки (от которых она всегда держалась в стороне), однако Стерлинг Моррисон затаил на Рида серьезную обиду. Он считал, что главным мотивом Лу Рида в увольнении Джона Кейла была ревность и стремление к славе. Сам же Рид говорил, что для него важнее всего была музыка: «Я думал, что нам нужно показать другую нашу сторону. Иначе мы бы превратились в одномерное явление, а этого следует избегать любой ценой» [163]. История повторялась: Лу Рид безжалостно отцеплял от The Velvet Underground еще одну «отработанную» ступень. И группа снова двигалась дальше. Спустя лишь несколько месяцев после увольнения темпераментного валлийца The Velvet Underground записали еще один шедевральный альбом – и он был радикально не похож на предыдущий. Нет никакого сомнения в том, что подобный альбом «Вельветы» никогда не смогли бы записать с Кейлом – по крайней мере, с тем Кейлом, каким он был в 1968 году.
Заменой Джону стал молодой американец Даг Юл (Douglas Alan Yule), который родился 25 февраля 1947 года на Лонг-Айленде. Еще в детстве он брал уроки игры на скрипке и трубе баритон, а в школе играл на тубе, гитаре, банджо и пел в школьном хоре. По окончании школы Юл поступил в Бостонский университет и, будучи в Бостоне, собрал с местными музыкантами[73] группу Grass Managerie. Ее менеджером был Ханс Онсагер, хороший знакомый и бизнес-партнер Стива Сезника, также помогавший организовывать концерты The Velvet Underground. Выступая в Бостоне, «Вельветы» нередко останавливались у Онсагера и периодически пересекались с Дагом Юлом. Однажды Стерлинг Моррисон обратил внимание на то, что Юл делает успехи на гитаре, и в тот момент, когда Кейл покинул группу, юный Даг показался «Вельветам» самым очевидным кандидатом на замену Джона. Как ни странно, немаловажным фактором для музыкантов VU оказалось и то, что Юл, как и Кейл, был Рыбами по знаку Зодиака, и вместе с Рыбами – Ридом был призван уравновесить влияние Дев – Стерлинга и Мо. Мягкий и спокойный Даг помог снять напряжение в группе. Он был на пять лет младше Лу Рида и не имел ни возможности, ни желания с ним спорить. Интересно и то, что кучерявый Юл был внешне весьма похож на Рида: Лу как будто раздобыл себе более миловидного и дружелюбного двойника – или даже младшего брата (на концертном альбоме 1969 года он так и представляет его: «мой брат Даг»). Теперь Рид добился своей цели – он стал единоличным лидером группы. «Мне был только 21, и я следовал указаниям Лу, – объяснял Даг. – Но ему было комфортно работать таким образом. Они с Джоном всегда создавали напряжение и конфликт. А теперь Лу не нужно было наращивать защитную броню от мира»[164]. Были и другие свидетельства того, что фронтмен The Velvet Underground начинает меняться. Молодой бостонский музыкант Роб Норрис, нередко общавшийся с Ридом в гримерке после концертов VU, вспоминал, что в то время Лу «интересовался астрологией, энергетическим исцелением. Он говорил о левитации. Меня это поражало» [165]. Более того, теперь Рид не ленился объяснять юным поклонникам, что наркотики – это зло, а в одном из интервью даже заявил, что «рок-группа может быть формой йоги» [166]. Впрочем, все это не мешало ему исполнять народный хит «Heroin» почти на каждом концерте.