Страница 105 из 124
Все любят истории с хорошим концом – как в жизни, так и в музыке. Хотя кот по имени Фут-Фут на самом деле так и не вернулся домой, Дороти сделала так, чтобы он вернулся – в песне. Рассказ о группе The Shaggs – это история с хорошим концом. В конце 1990-х готов Дороти Уиггин сходила на первый в своей жизни концерт – конечно же, на Herman’s Hermits. А затем, ко всеобщей радости, воссоединилась с сестрой Бетти под вывеской The Shaggs. Ансамбль дочерей Остина Уиггина-младшего наконец-то добился успеха – мамино предсказание сбылось. Да, это по-прежнему не мешает альбому "Philosophy Of The World" с пугающим постоянством попадать во всевозможные топ-листы «худших альбомов» в истории человечества. Но кого это волнует? Как поется в одной песне, «как ни старайся, всегда найдутся те, кто недоволен».
ХРОНОЛОГИЧЕСКАЯ ТАБЛИЦА
* Источники дат событий из этой книги приведены в ссылках к соответствующим главам. Остальные даты приводятся по открытым источникам.
Кое-что о происхождении «Прогулок по дикой стороне»
Радиоцикл об истории панк-рока «Прогулки по дикой стороне музыки» (или, как стали его кратко называть слушатели, «Панк-прогулки») выходил в эфир в рамках еженедельной программы «120 минут классики рока» на радиостанции «Эхо Москвы». За девять лет в эфир вышло полсотни тематических программ. Здесь мне хотелось бы рассказать кое-что об этом радиоцикле и о том, как из него выросла первая книга – та самая, которую вы сейчас держите в руках.
Программа «120 минут классики рока», как следует из ее названия, была посвящена самой натуральной классике рока – в ней всегда в больших количествах звучал хард-рок от Led Zeppelin, Black Sabbath и Deep Purple, прогрессив от Jethro Tull, Procol Harum и King Crimson, а также народные коллективы вроде The Rolling Stones, Nazareth и Slade. Все эти группы с удовольствием ставил в прямой эфир Владимир Ильинский, отец-основатель программы и прирожденный радиоведущий. Дядя Володя, как называли его все слушатели, насыщал программу своим остроумием, непосредственностью и обаянием. «Добрейший вечер, почтеннейшая публика! На наших керосиновых – один час и без малого четыре минуты с копеечками, с удовольствием вас приветствуем!», – объявлял Дядя Володя, после чего на следующие четыре часа в полумраке студии устанавливалась совершенно особая, доверительная, прямо-таки домашняя атмосфера, в которой лучше всего слушать хорошую музыку и делиться впечатлениями.
Одним из главных «активов» программы были прекрасные гости – эрудированные меломаны, увлеченные коллекционеры, блестящие рассказчики и интереснейшие собеседники. Они рассказывали о разных группах, которыми увлекались и в которых как следует разбирались, и слушать их всегда было интересно. Даже если какая-то музыка казалась не совсем близкой, было здорово взглянуть на нее глазами (или, точнее, услышать ушами) ее слушателя и поклонника, и возможно, оценить по-новому. Со временем росли размах и глубина погружения в тему – в эфир выходили не просто разовые программы, а целые сериалы, посвященные, например, таким командам, как Led Zeppelin, The Kinks, Electric Light Orchestra и многим-многим другим. Были программы, посвященные легендарным рок-фестивалям, известным продюсерам, культовым пластинкам, знаменитым басистам и даже отдельным инструментам – например, истории синтезаторов в рок-музыке. Казалось, лишь одно оставалось неизменным – верность идеалам старого доброго классического рока. Такую эфирную политику «120 минут» унаследовали от своей эфирной предшественницы – передачи «Братья по оружию», которую Владимир Ильинский вел на пару с не менее достойным джентльменом и блестящим автором Георгием Мосешвили (к сожалению, Георгия Ираклиевича уже нет с нами). За долгие годы в эфирной студии «Братьев по оружию» и «120 минут классики рока» побывали сотни гостей – некоторые из них даже начали свой большой эфирный путь именно с этой студии. Чего только в ней не случалось: от телемоста с Иеном Андерсоном из Jethro Tull и визита взаправдашнего продюсера Джо Бойда – до совершенно курьезных историй и настоящих безумств в прямом эфире (формат радио, в отличие от телевидения, позволял многое оставлять за кадром).
К тому моменту, как на мою долю выпала ответственная задача стать эфирным напарником дяди Володи в «120 минутах» (до этого мы были напарниками в другой его программе – незабвенном «Битловском эфире»), суммарный стаж «Братьев» и «120 минут» составлял без малого 15 лет. Таким образом, программа обладала уже сложившимися традициями, скрепами и правилами игры. Возможность вести «120 минут классики рока» была настоящим еженедельным праздником. Это означало: ставить любимую музыку, общаться с увлеченными меломанами, а также, далеко не в последнюю очередь, читать в эфире многочисленные письма и смс-сообщения. Я не покривлю душой, если скажу, что подавляющая часть этих писем была благодарственными – в них содержались «спасибо» за очередной эфир, мнения о прозвучавшей музыке и предложения рассказать о той или иной группе из золотого фонда классик-рока. Это время было счастливым и безоблачным – пока в 2005 году автору этих строк не пришла в голову сомнительная идея организовать эфирный сериал, посвященный истории панк-рока.
Самое забавное, что на тот момент мое знакомство с панк-роком было довольно фрагментарным – в конце концов, меня же не случайно пригласили помогать с передачей именно по классическому року. Кроме того, панк-рок был и настоящей антитезой The Beatles, которых мы с дядей Володей по-прежнему ставили в «Битловском эфире». В общем, панк-рок ненавидели все: и битломаны, и ветераны-рокеры. В отечественных книгах, посвященных старой рок-музыке, а также в интервью музыкантов – «старых мастеров» – панк-рок практически всегда представал как чума, опасная болезнь, внезапно поразившая рок-музыку. Причем рок-музыку, только что набравшую глубину, сложность, прогрессивность и осмысленность. И тут, в разгар этого триумфа – ужасные, немытые, неинтеллектуальные, да и просто страшные Джонни Роттен и Сид Вишез.
Тем не менее я чувствовал, что подобная музыка меня привлекает – таким же образом, как со светлой, людной и хоженой стороны тянет на дикую сторону, в пространства, которые кажутся опасными, неизведанными и пугающими. Не меньше привлекал меня и тот факт, что панк-рок, который «вроде бы» грянул как гром среди ясного неба в 1976 году с первыми аккордами песен Sex Pistols, на самом деле начался раньше и имел своих малоизвестных пророков, а также тайные (и недобрые!) предзнаменования. Да и вообще, означенное «небо» как показали исследования, было не таким уж «ясным». Как только я все это осознал, мне больше всего захотелось, чтобы к нам на передачу пришел какой-нибудь знаток и рассказал всю эту историю от начала и до конца. Мне бы тогда оставалось только устроиться поудобнее и разинуть рот. Но каким-то образом такого знатока среди наших многочисленных знакомых не нашлось – казалось, все вокруг хотели делать передачи только о The Doors, King Crimson или Джордже Харрисоне. Внезапно я очутился перед страшным осознанием – передачи о происхождении панк-рока придется делать мне самому.