Страница 3 из 51
Он умер от какой-то болезни не то четыре года, не то пять лет назад — сыновья даже не могли припомнить когда. Даже не знали в точности, что убило его. Как-то раз Котяра вернулся домой и нашел отца бездыханным на кровати.
Сколько же времени он пролежал на этом изгваз-данном матрасе?
Опять-таки они не знали.
Хлюст сказал, что работал на стройке в Илане. Котяра —"на рыбацких лодках. Они месяцами не бывали дома, а их отец в это время умер в одиночестве, в заброшенной хижине на склоне холма. Котяра не звонил ни в полицию, ни в скорую. Две недели он спал в одной комнате с трупом, дожидаясь, когда вернется Хлюст. Они решили спрятать тело и, пользуясь печатью[3] и сберкнижкой отца, продолжали получать его пенсию.
Не прояви господин Чэнь интереса, Ван Лу-шэн прожил бы на бумаге до ста лет. Фактически ушел бы в бессмертие.
Следователь из прокуратуры выскочил из леса, зажав нос, и уехал, подписав ордер на арест братьев. Ребята из ГБР отказались перевозить их, опасаясь, что машина провоняет. Какой-то умник из синь-дяньских догадался окатить братьев из шланга, так что оба приняли душ.
Облить преступников ледяной водой в такую погоду… Это пытка? Нарушение прав человека, быть может?
Какое У дело? Он несколько раз обошел хижину. Ржавеющий газовый баллон. Электричество отрублено. Пустой холодильник, приспособленный под посудный шкаф. Никаких следов съестного, разве что пустые стаканы из-под лапши быстрого приготовления, кишащие тараканами. Как только Хлюст и Котяра не умерли с голоду?
Кипа счетов за электричество. Братья перестали платить пятнадцать месяцев назад, и полгода назад их отключили.
Они готовили при помощи старой бочки: над золой висела кастрюля, на дне которой под слоем зеленой плесени — остатки последней трапезы.
Эту парочку искорежило и угробило пристрастие к клею. Где уж там заботиться о правильном питании!
У обследовал лес. идя по узкой тропке, настолько заросшей, что приходилось приседать, погружаясь лицом в траву. Обнаружилась еще одна хижина, поменьше, сооруженная из трех металлических листов и шаткой деревянной двери; судя по всему, отхожее место. Открывать дверь не было необходимости: из-под нее торчала пара женских ног в сандалиях. Сотовый здесь не ловил, поэтому У вернулся к машинам и крикнул одному из синь-дяньских парней:
— Сюда! Здесь тело, женщина!
Они проверили архивы на одном из бортовых компьютеров. Котяра дважды разводился, оба раза с одной и той же, уборщицей на термальном курорте. Похоже, что они снова сошлись — в последний раз.
Не успев покинуть холм, автомобили из Синьдя-ня и госбюро вернулись, призванные к месту преступления.
Ее забили до смерти, среди трупных пятен еще виднелись синяки. Алюминиевая бейсбольная бита нашлась в траве поблизости — с четкими отпечатками кровавых следов от ладони и пальцев. У почти почувствовал, как от нее воняет Котярой.
Путем нескольких телефонных звонков выяснилось, что у Котяры и его бывшей жены имеется сын, в настоящее время мотающий десять лет в одной из тюрем провинции Гуандун за телефонное мошенничество. По крайней мере, его стол и квартира оплачивались налогоплательщиками с материка.
Ван Люшэн еще подростком вступил в национально-революционную армию в Шаньдун. Где только не служил: сперва бил японцев, потом бил коммунистов. Был на островах Цзиньмэнь во время артиллерийских обстрелов и получил медали за храбрость. В конце концов вернулся на собственно Тайвань с намерением осесть там, а кончилось тем, что три поколения его семьи постигла позорная участь.
Голый Котяра переминался в грязи с ноги на ногу, прикрывая ладонями срам. У схватил шланг и направил на него.
— Лучше бы твой отец собак разводил!
Умник, начальник У, спас Котяру от пневмонии, решив позвонить именно в этот момент. Судя по голосу, Умник был в хорошем настроении, хотя изъяснялся загадками.
— У, не желаете ли проехаться в Цзилун? Там у них на ночном рынке дают восхитительные сэндвичи.
— А если я тебе напомню, сколько мне осталось до пенсии?
— Двенадцать дней, у меня на доске записано. Каждое утро денек за тебя вычеркиваю.
— И вместо того чтобы оставить в покое, ты меня в Цзилун гонишь?
— В конце года всегда запарка, и потом, этот новый шеф, ты же его знаешь. Да ладно тебе, обычный суицид. Пошарь там, осмотри тело и орудие убийства, напиши отчет и сплавь остальное судмедэксперту.
— А, так у тебя все же есть совесть. Откопал для меня самую занудную работенку, какую только смог найти, чтобы за эти мои последние деньки все мухи от тоски сдохли.
Умник сдавленно закудахтал:
— И прихвати мне парочку тех сэндвичей — с кетчупом, майонеза не надо. Сдается мне, опять не попаду домой к ужину.
У подозвал одну из отъезжавших синьдяньских машин:
— Едем в Цзилун.
Патрульный за рулем осмелился переспросить:
— В Цзилун, босс?
— Да, — ответил У, забираясь на заднее сиденье. — И радуйтесь, ибо получите сэндвич за счет отдела по борьбе с организованной преступностью.
Аплодисментов не последовало, и автомобиль уехал в дождь. Температура упала до плюс восьми, самый холодный день за эту зиму; и нескончаемый дождь.
3. Цзилун, Тайвань
Нескончаемый дождь, а теперь еще пуще припустило. Цзилун — портовый город, но У начинало казаться, что в небе столько же воды, сколько и в гавани.
Машина подъехала к отелю «Лорел» на южной стороне порта как раз в тот момент, когда У допивал большую порцию кофе из «Севен-Элевен», которую взял, чтобы взбодриться. По пути наверх из стеклянного лифта открывался вид на порт и два фрегата класса «Чэнгун», покачивающихся на якоре у военно-морской базы.
Выйдя из лифта, У заметил полицейских в форме, столпившихся у дверей номера 917. Он задержался, чтобы взять маску, и к горлу его подкатил сладковатый смрад.
Итак: Го Вэйчжун, уорент-офицер 1 класса ВМС с эскадренного миноносца типа «Цзилун», этим утром застрелился. Отель вызвал местную полицию, которая, примчавшись на место, известила госбюро.
Покойный был аккуратно одет в сине-серый морской мундир; сидя лицом к океану, он выстрелил себе в правый висок. Пуля вышла с левой стороны черепа, забрызгав каплями крови, сгустками мозга и осколками кости девственно чистую белизну по-прежнему безукоризненно натянутых простыней.
Оружие: полуавтоматический Т75, версия «Беретты M92F», производство 205-го оружейного.
9 миллиметров, прицельная дальность 50 метров, магазин на пятнадцать патронов. Известен прежде всего устарелой конструкцией и неточным прицелом. Но трудно прицелиться неточно, если стреляешь в упор себе в висок.
Местная полиция опечатала весь этаж, а за полчаса до того оповестила военно-морское начальство, и они прислали семерых моряков в униформе, вставших на страже у дверей номера. Однако для У это было место преступления; моряки подождут.
У просмотрел имеющуюся информацию: Го Вэйчжун, тридцать восемь лет, уорент-офицер 1-го класса ВМС, женат, двое сыновей, проживал в Тайбэе. Вдова Го едет на опознание в машине, любезно предоставленной морским ведомством.
На зычное «Смирно!» У обернулся и увидел входящих в номер троих морских офицеров. Тот, что шел впереди, капитан, с отвращением наморщил нос, осматривая место происшествия.
— Кто здесь главный? — спросил капитан.
У был недоволен. Кто пустил их на место преступления?
— У, оперуполномоченный, уголовный розыск.
— Давайте найдем, где можно поговорить, — кивнул капитан.
Они направились к окну, в холл, где находились лифты. У был высок, почти шесть футов: хороший рост для полицейского, но капитан оказался на голову выше. И хорошо сложен, возможно, в прошлом занимался бодибилдингом.
— Мы потрясены случившимся. Сюда едет машина из Главного военного госпиталя, она доставит тело в Тайбэй.
Главный военный? У стянул маску:
3
В Китае и Японии для удостоверения документов наряду с рукописной подписью традиционно используются личные печати. — Примеч. ред.