Страница 17 из 51
— Это все еще считается военными действиями в черте города? Или уже воздух-воздух?
— А если я тебе скажу заткнуться во время видеоконференции, это будет кибератака? — огрызнулся У.
— Сам заткнись и подумай: каким образом можно сводить счеты? Почему не сделать это лично, лицом к лицу, на ножах. Стирки много будет? Да ладно. Как бы то ни было, У, неужели так сложно вычислить снайперов, натасканных тайваньской службой?
Для тебя легче легкого, если будешь протирать штаны в Риме, трескать макароны и помыкать мною.
— Ах, У, тебе будет недоставать меня, когда выйдешь на пенсию.
— Думаю, мы обнаружим, что они оба проходили подготовку в тайваньской армии.
— Похоже на то.
У негде было взять настоящих итальянских макарон. Вместо этого он пожевал жареного риса с креветками из «Дин Тай Фэн»; в конце концов, пара напряженных дней — не повод снижать планку.
У риса из этой сети ресторанов есть два чудесных качества: каждое зернышко остается отдельным и не разваривается; а яйца свежие и бесподобно… яичные.
— Серьезно, У, я не хочу, чтобы ты уходил. Почему бы тебе не пойти по второму кругу, ты еще не такой старый. Я тебя поддержу, всем буду рассказывать, что ты талантливый следователь, наш самый квалифицированный работник. Твой уход на пенсию станет невосполнимой утратой для нации.
Язык без костей у этого Умника.
На Тайване более ста тысяч солдат, служащих или бывших, но снайперскую подготовку прошли уж точно всего несколько сотен. При наличии фото найти их не займет много времени.
Он сидел в конференц-зале Министерства обороны. Сюн Бинчэн вошел в новом амплуа: добродушно-веселом.
— Как, мальчик не принес вам чаю? У нас тут шеф-повар из пятизвездочного отеля. Одно из преимуществ военной службы — мы предлагаем легкую работу и выбираем лучших. Французское миндальное печенье? Блинчики с зеленым луком, лучшим из иланьских луков? Что-нибудь из немецкой кухни, свиная рулька?
Еще один пургоносец.
— Не стоит, спасибо.
— Ну, дайте мне знать, если передумаете. Мы все тут одна команда.
— Благодарю вас за заботу.
Кажется, У тоже погнал порожняк.
Сюн передал ему несколько снимков, еще теплых, только что из принтера.
— Мы просмотрели наши записи и фотографии, которые вы прислали, и нашли этого парня из Будапешта. Чэнь Личжи, по прозвищу Качок, корпус морской пехоты, сержант на момент увольнения. И он действительно прошел снайперскую подготовку.
— А сейчас?
— Не соглашался ни на какие стажировки, предлагаемые управлением по делам ветеранов, и у нас о нем никаких новостей. Мои люди над этим работают, но надежды мало. Его национальный идентификационный номер и адрес указаны в деле. Полиции его найти проще, чем нам, у вас базы данных лучше.
У пролистал дело, которое передал ему Сюн.
Но если Сюн полагает, что может отделаться несколькими листами бумаги, он очень ошибается.
— Могли бы вы рассказать мне побольше об армейских снайперах?
— Конечно, инспектор. Ваше досточтимое бюро пользуется нашей полнейшей поддержкой.
У предвидел, что в недалеком будущем Сюна ожидает повышение. У него был такой же дар молоть языком, который довольно скоро сделает Умника главой крупной конторы.
Сверху давили, требуя решения, и У взялся за дело, отправившись по адресу, указанному в досье Чэня. Никаких признаков его присутствия. Чэнь снял эту квартиру три года назад, но съехал до истечения срока аренды.
Поиск информации о прописке ничего не дал — Чэнь просто растворился. Вырос в приюте, родители неизвестны, был усыновлен неким Чэнь Ло в возрасте тринадцати лет. Что касается Чэнь Ло: отставной солдат, последний адрес — дом ветеранов в Хуаляне, умер семь лет назад от дыхательной недостаточности в возрасте семидесяти шести лет.
Качок, каким теперь его представлял У исчез в тот самый день, когда расстался с армией. Никаких сведений о прописке, никаких сведений из налоговой. Действующий паспорт, полученный в год ухода из армии.
Это ведь остров. Как он мог с него исчезнуть?
У позвонил Сюну:
— Нам его не найти. Нужно повнимательнее присмотреться к вашим снайперам. Мы можем встретиться?
Подготовкой снайперов занимались три воинских подразделения: отряд специального назначения морской пехоты; подразделение специального назначения под кодовым названием «Ецзин/Ночные ястребы» при военной полиции; и центр специальной подготовки «Гугуань» при сухопутных войсках.
Снайперов отбирали в три этапа: первичный отбор во время боевой подготовки пехоты; затем те, кого сочли подходящими, переходили к боевой подготовке снайперов, а элиту отправляли в «Гугуань». Применявшееся оружие включало М107А1 и М82А1 американского производства, а также тайваньскую Т93.
Никаких текущих данных о том, сколько человек завершило этот процесс, либо сведений о местопребывании покинувших армию.
По возвращении в конференц-зал Министерства обороны капитан Сюн добродушно похлопал У по спине.
— Утром вы здесь, днем вы здесь, вы хуже горькой редьки, У. Я велю поставить тут стол, можете устроить себе офис.
— Капитан Сюн, три человека погибли. У меня нет времени рассиживаться за столом.
— А у нас есть гимнастический зал! А вдруг йога поможет?
— Я хотел бы встретиться с теми, кто отвечает за подготовку снайперов в каждом из трех подразделений.
— Поезжайте домой, примите горячую ванну, расслабьтесь. Я кое-куда позвоню. — У отметил, что это не был прямой ответ на его просьбу.
— Сколько времени займут звонки?
— Крылатые ракеты «Сюнфэн» названы в мою честь, — сказал Сюн. — Я сверхзвуковой.
И все же надо было еще многое сделать. На снимках, присланных Умником, явственно виднелась татуировка. Та, которую распознал У.
На закате У встретился с профессором Ваном, экспертом по древней письменности. Похоже, научные работники куда более склонны помогать полиции, нежели военные: сперва был свежемолотый и ароматный кофе, затем улун сорта «Дун Дин» из района Наньтоу и рисовые пирожные с начинкой из красной фасоли, прямиком из пароварки госпожи Ван. Поставив поднос, жена профессора с улыбкой сказала:
— Я лично приготовила их, инспектор, никаких химикатов и всякого такого.
У проглотил внезапно прихлынувшую слюну.
— Любовь моя, пять уже пробило, — заметил профессор. — Может, пару бокалов вина для поднятия духа?
У решил опробовать этот подход на своей жене.
Семидесятидвухлетний профессор был на пенсии; он с гордостью утверждал, что хорошим здоровьем обязан обильному чтению и отсутствию физических упражнений. На страницах, поведал он У, не только знания и красота, но и секрет умиротворенной жизни.
Профессор включил компьютер и указал на картинку на экране.
— Вам знакомо происхождение этого знака, инспектор?
У честно ответил:
— Считайте, что я необразован, профессор.
Почти неграмотен.
Профессор засмеялся.
— Ох уж эти полицейские, вечно они шутят. — Он провел пальцем по черточкам иероглифа. — Видите, наверху в иероглифе ключ «крыша». Это буквально кровля с вертикальным дымоходом. Археологи обнаружили дымоходы в жилищах в Шэньси — пять тысяч лет до нашей эры! Крышу поддерживают две стены. Под крышей древний иероглиф, означающий свинью, произносится как «ши».
— Так-так, я выучил новый иероглиф. «Ши», свинья. — Набравшись терпения, У заставил себя изобразить улыбку, вместо того чтобы сердито наморщить лоб. Образчик примерного студента.
— Относительно того, почему иероглиф «семья» состоит из крыши и свиньи, существуют две научные школы. Согласно одной, в древности люди держали скот в подклете, а сами спали под крышей, подальше от опасных животных — волков, змей. А содержание свиней означает, что существовало сельскохозяйственное общество с излишками зерна. Если хватало продовольствия, семьи могли расти.
Жареная свиная голова, думал У. Вареная свинина, нарезанная ломтями. Соленые свиные хвостики. Свиные почки. Тушеные свиные ножки. Маленькие рисовые пирожные лишь раздразнили его аппетит.